Вторая ракета саданула еще дальше первой, подняв высоко в небо фонтан рыжей пыли. Была в этом какая-то сумасшедшая красота — и в раскаленном лохматом солнце, и в глухих тенях на оранжевой глине, и в серебристых инверсионных следах. А я стоял, подняв руки и задрав лицо к небу, словно ангел возмездия. Так мне казалось, пока третья ракета не шарахнула в непосредственной близости, сбив меня с ног ударной волной.

— Тьфу! — отплевался я от глиняной пыли. — Зараза…

Я испугался за целостность пускателя, но его лишь сбило с брони, не причинив вреда. Тут же, почти без перерыва, снова шарахнуло взрывом — Кирилл пристрелялся и решил прижать меня к земле, не позволяя двигаться во весь рост. Ладно, посмотрим, у кого яйца круче,

Сунув пускатель за пазуху, я на карачках обогнул танк и, улучив момент сразу после пятого взрыва, в два прыжка заскочил в люк.

— Сейчас, сейчас! — весело приговаривал я, запуская переключателями машинерию танка. — Ракетами, говоришь? Ну-ну. Сейчас я тебе покажу ворону!

Усевшись на место стрелка, я развернул башню стволом к Базе и прильнул к прицелу. Отличный вид! Судя по следам от ракет, Кирилл колотил по мне с верхнего этажа. Я чуть приподнял ствол, поймав один из оконных проемов в перекрестье, а затем переквалифицировался в заряжающего — вынул из ложемента снаряд и загнал его в ствол.

— Огонь, батарея, пли! — скомандовал я сам себе и рванул гашетку.

По ушам долбануло так, что у меня звездочки в глазах расцвели, броня загудела, а через люк начала оседать поднятая снаружи пылища. Остро запахло пороховой гарью.

— Бр-р-р! — я помотал головой. — Хорошо, что не стал танкистом!

Через открытый затвор вывалилась раскаленная дымящаяся гильза, пришлось пинками загнать ее в распахнутый нижний люк, новый снаряд из ложемента в ствол. Отлично. Привыкать ли русским стрелять из подбитого танка? Генетическая память, мать ее!

Прильнув к прицелу, я убедился в точности первого попадания — оконный проем сделался значительно шире, и теперь из него тянулся шлейф дыма и бетонной пыли. Включив рацию и схватив микрофон, я прокричал в эфир:

— Снайпер, Снайпер, я Ворона! На связь! Чего молчишь, морда буржуйская? Лови подарочек!

Рванув гашетку, я хотел закрыть уши ладонями, но не успел — снова бухнуло так, что у меня внутренности в организме подпрыгнули. Дымящуюся гильзу за борт. Вот так. Есть еще порох в пороховницах, а снаряды в ложементах! В ствол его, в ствол. На страх агрессору!

Вид в прицел мне очень понравился — взрывом выворотило добрый фрагмент бетона, так что при следующем попадании стена между оконными проемами может и не выдержать, тогда можно будет бить внутрь Базы без всяких помех. Я представил, как прессуется воздух от взрыва в помещениях, и у меня еще больше поднялось настроение. Теперь уже все в курсе, что я тут.

Однако жара и духота под броней становились невыносимыми. Я положил пускатель рядом с рацией и стянул свитер, фальшиво напевая песенку Линды: «Я ворона, я ворона!»

— Эй, дорогой! — отозвалась рация. — Что-то ты всерьез расшалился. Может, побеседуем по-мужски? Без лишнего шума?

От пальбы у меня так звенело в ушах, что я почти не различал слов Кирилла. Схватив микрофон, я проорал:

— «Снайпер»? Это «Ворона»! Прием!

— Что ты придурка из себя корчишь?

— Я ворона, я ворона! — пропел я в эфир и, внутренне сжавшись, рванул гашетку.

От компрессионного удара потемнело в глазах, но я уже начал входить во вкус этой работы. Вспомнился кинофильм «Четыре танкиста и собака», так любимый в детстве, и я запел польские слова, заученные когда-то наизусть:

Powrocimy wierni

My czterej pancerni

«Rudy» i nasz pies…

My czterej pancerni,

Powrocimy wierni,

Po wiosenny bez . 

(Вернемся обязательно

Мы — четыре танкиста,

«Рыжий» и собака…

Мы, четыре танкиста,

Вернемся точно,

Когда расцветет сирень (польск.))

Предпоследний снаряд лег в ствол, я клацнул затвором и немного подправил прицел. Так лучше.

— Огонь, батарея, пли!

Из-за грохота я совсем не расслышал, что там пытался донести до меня через рацию Кирилл. Это он по телевизору пусть людям лапшу на уши вешает, а мне не надо.

— «Снайпер», «Снайпер», я «Ворона», на связь! — прокричал я в микрофон, прокашлявшись от дыма и пыли. — Я вас не слышу! Как самочувствие, Снайпер? Не молчите, прием!

— Твою мать! — проревел в эфире Кирилл. — Ты что, совсем псих ненормальный? Хватит палить! Может, разберемся как люди?

— Что, ракеты кончились? Могу снарядом поделиться!

— Да кончай ты! — прошипел Кирилл. — Ты гонишь насчет бомбы или правда? И как ты вообще умудрился сюда попасть?

— За счет волшебной силы искусства. А? Как тебе, «Снайпер»? Ты думал, что деньги и есть главная сила? Ты всерьез на это купился? А, «Снайпер»? Сочувствую. Ты так долго втирал это людям, что сам поверил!

— Ты пьяный там, что ли? Так вот в чем дело! Ты опять нажрался, как тогда в клубе? Ну и дела! Никогда не думал, что с одним человеком такая случайность может произойти дважды!

— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам. Это из Гамлета, прием! Ворона на связи!

— Придурок! — выругался Кирилл и отключился, я глянул в прицел и улыбнулся. То, чего я добивался, случилось — через приоткрытые ворота выехал сначала один джип, затем еще и еще. Выбравшись из люка, я с удовольствием наблюдал, как американцы удирают с Базы. Наверняка где-то среди них Кирилл, и, может, он попробовал бы меня взять, но знает, что мне только кнопку нажать, а я это сделаю при малейшем намеке на нападение. Хочет сохранить Базу, это понятно, надеется на умение втирать очки. Тоже оправданно, всегда ведь получалось. Но сейчас не выйдет, я настроен серьезнее некуда.

— Эй, Ворона, я Снайпер, на связь! — донесся снизу голос Кирилла.

Я перегнулся через кромку люка и подтянул микрофон.

— На связи.

— Хоть все и уходят, я не советую тебе спешить с нажатием кнопки, это касается Кати.

У меня сжалось в груди.

— Что еще?

— А этого тебе мало? Я ведь тут ферзь, понимаешь? Хожу в любую сторону на любое количество клеток, могу туда, могу сюда. Все просто, я ведь не Ирокез, дорогой, на меня серьезные люди работают, так что, если ты повредишь мое оборудование для управления сферой, они повредят твое оборудование для сексуального удовлетворения. А? Как тебе перспектива?

— Зря ты это затеял, — вздохнул я. — Мне ведь уже все равно. Что ты убьешь Катю, что оставишь в живых, мне без разницы. Все равно я сейчас нажму на кнопочку и превращусь в световой сгусток.