же я отравил запросы коммерческих займов в несколько финансовых учреждений. Так что с минуты на минуту копеечки капнут, и док начнёт восстанавливать моё изувеченное тело.

— Хорошо, если так, — Кир поджал ноги ближе, наблюдая, как тоненький ручеёк масла медленно двигается у самых его пальцев.

— Кирюха, я тебя почти не спрашивал о доме, но вот сейчас, на нервах, очень уж мне хочется поговорить. Может, расскажешь что-нибудь? Как там дома? Жив ли товарищ Сталин?

Кирилл не только рассказал, в его руках был целый слепок общедоступной земной сети интернет и подсев ближе наш герой принялся показывать. Удивительно до какой степени кибернетический организм может быть не подкован в вопросах технологий. Василий, сам по себе являлся слепком иноземных технологий, но совершенно не понимал элементарных, казалось бы, бытовых и привычных вещей. Василий в глазах Кирилла казался стариком, которому в руки дали планшет. Что такое У-тюб, как функционирует местный аналог электронной почты, как вообще правильно работать с местной сетью, ввиду заскорузлости мышления пышноусый киборг представлял весьма сла́бо. Даже общение с кейтура во времена ещё живого тела давалось Василию с превеликим трудом. Он вообще предпочитал избегать взаимодействия с незнакомыми технологиями и долгое время проводником в этом вопросе киборгу служил его подручный Слайгром. Сейчас поблизости Слая не было, зато был Кир, и Кир показывал то, что Василий пропустил за добрую сотню лет на родной планете. Киборг искренне переживал за наших. А при просмотре документалки про Великую Отечественную, при поднятии советского флага над рейхстагом, из уцелевшего глаза даже скупая слеза выкатилась. Нужно было видеть, с какой гордостью кусок старого мира принимал каждую победу ныне канувшего в лету Советского Союза. И когда ход истории достиг девяностых годов, беседующих землян прервали. Дверь в очередной раз разъехалась и в палату просунул голову дока Кхайтсе:

— У меня для тебя плохие новости, — произнёс лени, глядя на Василия, — спонсорская помощь оказалась не такой значительной, как ты думал. Более того, на неё уже заявили свои права твои кредиторы. Так что если ты срочно не найдёшь шестьдесят тысяч КэРэ, то можешь начинать прощаться со своим никчёмным существованием.

Человеческая часть физиономии киборга выражала полнейшую растерянность.

— Спонсоры накидали достаточно, — продолжил добивать доктор Василия, — но кто-то сдал код твоей накопительной ячейки у администраторов Эввента. Ну и кредиторы решили взыскать хотя бы что сумеют.

— Стервятники, мля! — с досадой выдал киборг, — персональные данные моей цифровой ячейки знал только Слайгром.

— Мне можешь об этом не рассказывать, — совсем не сердобольно произнёс док, — я бы с удовольствием в твоих человеческих останках порылся, но к сожалению, даже на них свои права заявили кредиторы.

— Док, если я не найду средства, сколько мне осталось? — озадаченно поинтересовался Василий, — униду я протяну?

Кхайтсе отрицательно покачал головой.

— Половину униды? — продолжил допытываться киборг.

— Очень маловероятно, — ответил док и пропал за закрывшейся дверью.

— Сочувствую, — не зная, как реагировать на ситуацию, произнёс Кир.

— Пустое, — как-то враз смирившись со своей участью, ответил Василий, — подохну и будет. Я прожил очень долгую жизнь. Так что даже не парься.

— Слушай, а ты вообще давно на станцию попал? — постарался отвлечь киборга от неприятных мыслей Кир.

— Давненько, — поддался на провокацию земляк, — почитай в сорок третьем с поля боя меня и выдернуло сюда.

— Слушай, тут ещё один наш землячок имеется, на более высоких уровнях. И вроде даже он какой-то хороший специалист в одном из мощных кланов, — припомнил наш герой, — его, вроде как, Александром зовут. Может с ним попробовать связаться. Может, он деньгами поможет?

— Знаю я этого Александра, — немного поразмыслив ответил Василий, — Оберштурмбаннфюрер Александр Абфель. Мы с ним вместе попали на эту станцию. Этот фриц скорее на моей могиле спляшет, чем поможет.

— Ни фига себе новости! — слегка обомлел Кирилл, — это самый натуральный обер… как его там?

— Оберштурмбаннфюрер, — повторил Василий, — самый настоящий высокопоставленный СС-овец. Попали мы с ним на Бис в одно время из одной географической точки. Хотя я заочно был знаком с Александором и до этого. Я в своё время очень долго за этим гадом гонялся.

— Серьёзно? Ты гонялся за СС-овцем?

— Долгая история, — наморщил остатки физиономии киборг.

— А ты прям у нас весь занят, — Кир поднялся на ноги и отошёл в сторону от растекающейся лужи масла.

— Да. Торопиться мне больше некуда, — согласился с доводами собеседника Киборг, — хрен с тобой, так и быть. Если послушаешь, расскажу тебе. Только сразу предупрежу, история выйдет очень длинная.

— Я тут ещё долго буду, — Кирилл вернулся к ложу и завалился на него, вытянувшись во весь рост.

— Значится, началось это всё, ещё когда царь Николашка жив был, — принялся изливать душу Василий, — почитай в девятисотом году, мне как раз пять годочков стукнуло. Я в те годы родителей не имел и был приписан к одному из сиротских приютов славного города на Ниве. Время было тяжёлое, и мы сироты вертелись, как умели. Кто собой торговал, кто кошельки воровал, а ребятки постарше могли и на перо в подворотне какого-нибудь фраера посадить. Как сейчас помню, курировала наш приют видная такая мадмуазель, цельная графиня Дубровская. Она и её дочка Софья часто посещали нас немытых, нечёсаных и читали нам нотации о благочестии и благонравии. Мы-то, конечно, вид делали, что всё на ус мотаем, только нам эти разговоры малоинтересны были. Пацаны наши на младшую княжёнку все больше глаза пялили, уж больно хороша была девка. Я всю прелесть конституции этой Софки через несколько лет осознал, когда она мне по ночам снится начала. Знал бы ты, что это были за сны, — с самодовольным вожделением похвастался Василий, — Да ладно, не суть. В общем, время шло, а ситуация круго́м становилась всё тревожней. Сначала было поражение в русско-японской войне, революция пятого года. Время, конечно, было страшное, но не для тех, кто рос в сиротском приюте. Жрать хотелось всегда, вот мы и начали куролесить. Как-то раз одного пьянчугу в подворотне насмерть гурьбой запинали. В общем, не прошёл у нас этот номер. Нашли нас быстро. Троих, что постарше были без суда и следствия пристрелили, а остальных в каталажку для порядку определили. Я уж думал всё, по мокрой статье на Колыму отправлюсь. Лес валить. А нет. Подфартило мне тогда, не знаю как, но нас тогда в руки Коллежского советника Панферова определили. А у советника этого фамилия точно такая же, как и у меня оказалась. Я тогда особого значения не предал, а вот дядька этот дюже заинтересовался, кто я и что я. Оказалось — это дядька мой, родной,