«Prudential-Bache отклоняет ваше предложение», — сказал он.

Руководители Silver Screen потребовали, чтобы Сикенцио объяснил, каковы основания для такого решения, — ведь контракт уже заключен.

«Вы согласились продавать наш продукт, — сказал один из руководителей. — Вы подписали юридически обязательный договор. Мы потратили 3 млн долл. на маркетинг, доверившись вашим обещаниям. Как вы можете просто-напросто взять и выйти из дела?»

Наконец Сикенцио придумал объяснение происходящему.

«После того, что случилось с VMS, на нас обрушился поток антирекламы. Кроме того, мы слышали, что Business Week планирует опубликовать статью с критикой наших товариществ по недвижимости. Мы вынуждены расторгнуть сделку».

Руководители Silver Screen гневно возразили, что все это не имеет никакого отношения к их сделке, но Сикенцио упрямо стоял на своем. Неважно, что Prudential-Bache пообещала заниматься продажами, связав себя юридическими и нравственными обязательствами. Антиреклама куда важнее. Отделу прямых инвестиций придется какое-то время оставаться в тени.

В начале 1990 года юридическая практика Бойда Пейджа в Атланте в основном сводилась к судебному разбирательству с Prudential-Bache из-за проблем с Riser. Пейдж нашел десятки клиентов, которые потеряли огромные суммы денег, вкладывая их в продукты, сформированные на основе ипотечных кредитов. Истории некоторых были просто ужасающими, так, например, Гейл и Майкл Паркс потеряли около 79 000 долл., почти все свои сбережения. Примерно половина этих денег представляла собой страховые поступления после смерти брата Гейл, и они держали их в трастовом фонде, планируя потратить на образование юной племянницы. Теперь от этих денег не осталось практически ничего.

Поначалу казалось, что Prudential-Bache пожелает уладить некоторые из этих дел. Пейдж сразу пригласил юристов фирмы к себе офис, чтобы они могли просмотреть документы, которые он раздобыл за месяцы расследования. Он думал, что этих изобличающих сведений достаточно, чтобы фирма быстро признала себя побежденной.

После того как юристы Pru-Bache закончили анализ документов, Пейдж дал им два месяца на ответ. Однако реакции с их стороны не последовало. И тогда он начал готовиться к подаче иска.

В феврале 1990 года Пейдж работал у себя в кабинете, когда его секретарь сообщила, что ему звонят.

«Это Чак Хокинс из Business Week», — сказала она.

Пейдж снял трубку, и Хокинс представился. Он возглавлял редакцию еженедельника в Атланте. Хокинс сказал, что пишет статью о колоссальных убытках инвесторов, которые вложили свои средства в сделки по недвижимости, рекламируемые Prudential-Bache, в том числе в VMS, Riser и прочие.

«Чем я могу вам помочь?» — спросил Пейдж.

Хокинс задал несколько вопросов. Пейдж поделился всей известной ему информацией, которая касалась истории с Riser, рассказав Хокинсу даже о том, что юристы фирмы предвидели, что убытки только по инвестициям в «ипотечный пул» составят 175 млн долл.

«Говорят, Болл решил игнорировать проблему с Riser, — сказал Пейдж. — Считает, что терпеть убытки — его работа.

Но, — добавил он, — проблемы с Riser бледнеют по сравнению с неприятностями в товариществах фирмы. В долгосрочной перспективе самая серьезная опасность для Bache — это прямые инвестиции».

Хокинс завершил свое интервью последним вопросом:

«Есть ли среди ваших подопечных клиенты, которые хотели бы поговорить со мной о том, что с ними произошло?»

Пейдж подумал, что Гейл и Майкл Паркс как нельзя лучше подходят на эту роль. Prudential-Bache делала все, чтобы затянуть их дело. Возможно, огласка поможет сдвинуть его с мертвой точки.

«Не знаю, но вполне возможно, — ответил Пейдж. — Я попробую это выяснить и свяжусь с вами».

Статья Business Week в конце февраля прославила Бойда Пейджа на всю страну, а дело Riser получило широкую известность. Над заголовком «Как сделки Pru-Bache с недвижимостью обернулись против фирмы» была помещена фотография его клиентов, Парксов, усталых и отчаявшихся. В статье были процитированы слова Пейджа о 175 млн долл., которые Prudential-Bache задолжала по сделкам Riser, цифра, которую Шехтер назвал «абсолютно не соответствующей истине».

Пейдж был доволен статьей. Теперь благодаря репортерам все знали его как одного из крупнейших в стране специалистов по Riser и Prudential-Bache. Адвокаты со всей страны связывались с ним и просили его совета и помощи при подготовке аналогичных исков против фирмы.

Через несколько недель после выхода статьи Пейджа посетили Джоэл Бернштейн, Сэнфорд Кантор и Ирен Сигел, три адвоката из Нью-Йорка, которые сами вели дела по Riser. Пейдж согласился поделиться с ними кое-какой информацией. Вчетвером они отправились на ланч в Trio’s, ресторан по соседству с офисом Пейджа. Там они более часа обсуждали юридические проблемы.

Когда они, смеясь, входили в вестибюль Page & Bacek, из офиса вышел Дэвид Басек. Он выглядел озабоченным. В руках у него были какие-то бумаги. Он поспешил им навстречу.

«Ты не поверишь», — сказал Басек, протягивая бумаги Пейджу.

Пейдж взглянул на титульный лист, затем открыл первую страницу. Это был иск, только что поданный в окружной суд Атланты. Пейдж прочел заголовок, затем перечитал его еще раз.

«Prudential-Bache Securities Inc. против Page & Bacek».

В иске, подписанном Лореном Шехтером, Пейджа обвиняли в заговоре с целью подрыва бизнеса Prudential-Bache и подстрекательстве ее клиентов к судебным тяжбам против фирмы. Там говорилось, что Пейдж, манипулируя фактами, подрывает доверие сотрудников Prudential-Bache к руководству фирмы и заставляет их красть конфиденциальные документы, касающиеся права собственности, чтобы использовать их в суде.

Судя по всему, статья в Business Week наступила фирме на больную мозоль. Prudential-Bache решительно перешла в наступление. Шехтер избрал стратегию «Лучшая защита — это нападение». Если клиенты настойчиво стремятся добиться справедливости в судебном порядке, Pru-Bache затаскает по судам их адвокатов. Чем больше времени Бойд Пейдж проведет в суде, тем меньше у него останется на борьбу с Prudential-Bache.

Пейдж внимательно прочел документ от корки до корки.

«Черт меня побери», — тихо сказал он.

«Большей дикости я не видел за всю свою жизнь, — сказал Бернштейн. — Кем они себя вообразили?»

Пейдж взглянул на ошеломленных адвокатов: «Что будем делать дальше?»

Теперь пятница стала для отдела прямых инвестиций напряженным днем с тех пор, как стало известно, что подразделение должен возглавить Джордано. Все понимали, что конец близок. По большей части массовые увольнения происходят в последний день недели, когда закрывается платежный период. Многим в подразделении был уже вынесен приговор, и они ждали, когда он будет приведен в исполнение. Эпоха крупных продаж осталась позади. Теперь было неясно лишь одно: кого и когда выставят за дверь.