Романы были их друзьями. Кроме того, протестовать опасно. Эл мило улыбался и вел себя абсолютно непринужденно, но за всем этим скрывалось нечто жуткое.

Дорога. Да, для тех, кто не хотел объединяться, для возмутителей спокойствия всегда оставалась дорога.

На третий день пришло время сделать привал. Они почти поднялись на вершину, к самой верхней точке тропы. Ливень не прекращался, и чем выше они взбирались, тем холоднее становилось. Сегодня ночью без костра не обойтись, а значит, им предстояло по очереди подбрасывать в него щепы.

Харви аккуратно выкладывал на землю прутья и не успел достать из кармана флягу с бензином, когда учуял запах.

– Дым, – произнес Марк. – Костер.

– Да. Хорошо скрытый, – отозвался Рэндолл.

– Где-то поблизости. Иначе в такой дождь мы бы его никогда не унюхали.

И не увидели бы.

Харви замер и знаком велел своему спутнику соблюдать тишину. С вершины дул сильный ветер, вероятно, он и донес запах дыма. Ливень превратился в мокрую завесу, в мерцающем свете он позволял видеть лишь на несколько ярдов вперед.

– Нужно проверить, – прошептал Ческу.

– Да. Пончо оставим здесь. Промокнуть больше, чем мы промокли, невозможно.

Они тихо двинулись вверх по склону, вглядываясь в сумрак.

– Там, – проговорил Марк. – Я что-то услышал. Голос.

Рэндолл кивнул.

Они с Марком двинулись в ту сторону, откуда донесся голос. Уже не имело смысла стараться соблюдать тишину. Ветер и дождь заглушали почти все звуки, а мокрые листья и раскисший слой лесной подстилки чавкали под ногами.

– Погодите-ка.

Марк и Харви застыли как вкопанные.

Голос был женский и принадлежал юной девушке. Она находилась совсем близко, наверное, где-то в зарослях кустарника.

– Энди! – крикнула она. – У нас гости!

– Иду.

Мгновение Харви не мог пошевелиться. Неужели?..

– Энди! – закричал он. – Энди, ты здесь?

– Да, сэр, – по тропе спускался его сын.

Рэндолл кинулся к нему.

– Слава богу, ты в порядке…

– Да, сэр. А мама?..

Харви вновь очутился в тисках воспоминаний, рубцом рассекающих душу. Вызывающий пронзительную жалость сверток ее электроодеяла…

– Налетчики, – ответил он. – Твою мать убили мародеры.

– Ох! – Мальчик отпрянул от отца.

Из зарослей вышла девушка с ружьем. Энди подошел к ней, и они встали рядом. Вместе.

«За две недели парень повзрослел», – подумал Рэндолл.

Он видел, как стоит его сын рядом с девчонкой. Как защитник, и держится совершенно естественно. В голове пронеслись слова брачного обряда: «Единая плоть». Так они и стояли – две половины единого целого, но очень юные. Подбородок Энди покрывали редкие клочки волос. Еще не настоящая борода, просто щетина, которую Лоретта всегда заставляла его сбривать, потому что она некрасивая, хотя в те дни было трудно разглядеть…

– Мистер Вэнс тут? – спросил Харви.

– Конечно, – ответил Энди.

Он повернулся, а девушка молча скрылась в зарослях. Кто она?

Женщина… его сына. А он даже не знает, как ее зовут. Мальчик не сказал. Все это было как-то неправильно, но Рэндолл не представлял, что вообще можно сделать.

Вэнс обрадовался при виде соседа. А Харви в тот момент был счастлив.

Гордон выстроил укрытие немалых размеров – бревна и защищающая от дождя соломенная крыша. Здесь имелся запас сухих дров, а под потолком висели птичьи тушки и рыба…

На огне булькал котелок: тушилось мясо.

– Харв! Я знал, что вы доберетесь к нам. Я ждал, – произнес Вэнс.

Тот заморгал.

– Как вы могли рассчитывать, что я разыщу вас?

– Да ведь это наша стартовая точка, где мы всегда оставляли машины.

Света было маловато, чтобы что-то утверждать с уверенностью, но место ничем не отличалось от любой другой поляны поблизости от тропы, и Харви понимал, что никогда не опознал бы его.

– Я бы проскочил мимо…

– Вам бы пришлось повернуть обратно, когда вы бы добрались до сторожки, – ответил Горди. – Точнее, до останков сторожки.

В убежище набилась дюжина человек – в основном они дремали парами в спальниках.

Мальчики и девочки. Друг с другом. Бойскауты и…

– Герлскауты? – осведомился Рэндолл.

Вэнс кивнул:

– Я расскажу вам, но позже. На прошлой неделе у нас возникли кое-какие проблемы. Но сейчас все отлично. Вы ведь видели Джейни?

– Девушку, которая сопровождала Энди? – Рэндолл принялся озираться по сторонам.

Мальчик уже ушел. Он провел Харви и Марка к убежищу и тотчас исчез.

– Да. Джейни Сомерс. Она и ваш сын… – Горди пожал плечами.

– Ясно, – проговорил Харви, хотя в действительности он ничего не понимал.

Энди ведь еще ребенок…

Римский юноша в четырнадцать лет получал меч и щит и вступал в легион. Закон мог признать его главой семьи и хозяином дома.

Но то Рим, а тут…

…мир, порожденный Падением Молота. У Энди есть семья, и он взрослый.

И остальные скауты повзрослели. Некоторые внимательно наблюдали за Харви. Дети так на взрослых не смотрят. С подозрением, наверное. Но ни злости, ни уважения, ни…

Да, с прошлым покончено.

В спальнике Горди тоже лежала какая-то девушка. Вряд ли ей исполнилось больше шестнадцати.

В укрытии было тепло и хорошо… Одежда Харви висела возле огня, а сам он устроился в спальнике, обернутый восхитительно сухим мешком, ноги у него были сухими впервые за много дней.

Чай оказался не настоящим, из древесной коры, но вкусным, как и поданное гостям тушеное мясо. У костра посапывал Марк, по лицу парня блуждала улыбка. Остальные тоже расслабились или притворились спящими. Энди и Джейни, крепко обнявшись, спали в своем мешке. Сын Горди, Берт, лежал рядом со своей подругой. Стейси, девушка Гордона, прикорнула, положив голову Вэнсу на колени.

Стародавние времена, когда люди жили в чащобах.

– Сперва пришлось туго, – объяснял Горди. – Когда мы поняли, что Молот ударил, я повел ребят обратно к содовым источникам. Мы переждали ливни и торнадо. На четвертые сутки мы двинулись от Сода-Спрингс сюда. Мы были в пути четыре дня. Когда мы добрались сюда, наткнулись на байкеров. Они обнаружили туристический лагерь девочек и захватили его.

– Что? Вы имеете в виду…

– Господи, вы же все понимаете… Одну из девочек они насиловали, и она умерла. Женщину, которая повела герлскаутов в турпоход, убили: она пыталась защитить своих подопечных.