Некоторые фермеры и ранчеры проявляли гордость и независимость. Они понимали необходимость организованности, но не желали раболепствовать. Но были и другие. Жалкие беженцы, каким-то образом просочившиеся мимо застав. Горожане, в свое время купившие здесь дома, и удравшие сюда в страхе перед падением Молота, а сейчас – абсолютно беспомощные. И сельские жители, чей образ жизни целиком и полностью зависел от грузовиков, доставляющих продовольствие, от вагонов-рефрижераторов и от погоды в Калифорнии. В общем, для всех этих людей Джеллисон являлся олицетворением высшего органа власти, тем правительством, которое возьмет на себя всю ответственность и укажем им, что делать.

Морин такое бремя казалось невыносимым. Она лгала людям. Она сулила им спасение и отводила взгляд. В нынешнем году урожая нигде не будет. А надолго ли хватит припасов, добытых из полузатопленных магазинов и складов? Достаточно ли провизии и одежды? Сколько еще беженцев скитается по Сан-Хоакину?

И какое право имеет Морин жить, когда мир умирает?

Поблизости сверкнула молния. Молодая женщина не шелохнулась. Она стояла на голом граните у края пропасти. «Я хотела, чтобы у меня появилась цель. Вот она и появилась. Но это уже чересчур».

Ее жизнь никогда не вращалась вокруг вашингтонских вечеринок и приемов, на которых вечно сплетничали. Нельзя сказать, что выжить, когда настал конец света, – вещь банальная. Но ведь так и есть. Если жизнь – всего лишь существование, то в чем разница?

Но в Вашингтоне было уютнее. Там легче скрыть, что тебе плохо.

Вот единственное отличие.

Она услышала за спиной шаги. Кто-то к ней подкрадывается? Оружия у Морин не имелось, и она вздрогнула. Смешно. Она застыла на самом краю, на вершине скалы, вокруг полыхают молнии – и струсила. Но она испугалась чужих шагов впервые за все время, проведенное в долине. И поняв это, ужаснулась еще больше. Молот разрушил и уничтожил мир. Даже ее любимое место перестало быть убежищем.

Она обернулась, взглянула на мужчину с винтовкой, который приближался к ней, и чуть переместила вес своего тела. Это же так легко…

Он подошел ближе. На нем были пончо и широкополая шляп надвинутая на лоб.

– Морин? – окликнул он.

На нее нахлынуло облегчение. В ее голосе пробивался истерический смех, когда она произнесла:

– Харви? Что вы тут делаете?

Рэндолл замер в нерешительности. Морин вспомнила, что он боится высоты, и шагнула ему навстречу – подальше от расселины.

– Я здесь по обязанности, – ответил мужчина. – А с какой стати вы сюда забрались?

– Не знаю. – Она вздохнула. – Решила промокнуть… наверное. – Она поняла, что сказала правду.

Несмотря на дождевик, она вымокла с головы до пят. В коротких резиновых сапожках хлюпала вода, по спине стекали струи – уже не теплые, а прохладные.

– Почему по обязанности?

– Я дозорный. У меня рядом укрытие. Пойдемте, спрячемся там, Морин.

– Хорошо.

И она покорно зашагала следом за Харви по гребню. Он не оглядывался.

Через пятьдесят ярдов Морин обнаружила скальные обломки, наклоненные друг к другу. Под ними находилось неуклюжее сооружение из деревянных досок и пластиковых мешков для мусора. Морин и Рэндолл забрались в убежище. Тусклый дневной свет пробивался внутрь, и Морин огляделась по сторонам. Всю обстановку составляли – надувной матрац, спальник да ящик, служивший табуретом или столом. В землю был вогнан столб, а в него вбиты колышки, на которых висели охотничий рожок и пара мешков – один с книгами в мягких обложках, другой – с едой.

– Добро пожаловать во дворец, – произнес Харви. – Снимайте верхнюю одежду и обсушитесь. – Он говорил будничным тоном, как будто нет ничего удивительного в том, что он нашел ее, стоящую в одиночестве на голой скале среди беспрестанно вспыхивающих молний.

Укрытие оказалось просторным, места вполне хватало, чтобы стоять. Рэндолл скинул шляпу и пончо и помог девушке снять дождевик. Одежду он аккуратно повесил на колышки возле входа.

– Что вы охраняете? – спросила Морин.

– Обходной путь к нам. – Мужчина пожал плечами. – Вряд ли в такую непогоду кто-нибудь объявится. А если и притащится сюда, вряд ли я его или их замечу…. но тем не менее укрытие никогда не помешает, не так ли?

– А вы тут… живете?

– Нет. Мы несем вахту по очереди. Я, Тим Хамнер, Брэд Вагонер и Марк. Иногда Джоанна. Живем мы внизу. А вы не в курсе?

– Нет!

– Я не видел вас с тех пор, как мы приехали сюда, – продолжал он. – Я несколько раз пытался вас найти, но у меня создалось впечатление, что вы постоянно отсутствуете. По крайней мере, когда я появлялся на ранчо, так оно и было. И вообще, в особняке ко мне относятся настороженно. Но так или иначе, спасибо за голос, поданный за меня.

– Голос?

– Сенатор сказал, вы попросили, чтобы меня впустили.

– Что ж, пожалуйста.

«Решить тогда было легко. Но я не сплю с каждым встречным. Даже если ты сразу почувствовал себя виноватым и удрал в другую комнату, все равно, то, что между нами произошло, было прекрасно, и я ни о чем не жалею. Вот что я думаю, честно. Если ты мне настолько не безразличен, что я переспала с тобой, я должна была спасти тебе жизнь, верно?»

– Располагайтесь. – Он кивнул на деревянный ящик. – Когда-нибудь я обзаведусь приличной мебелью. Делать здесь нечего, кроме как наводить уют.

– Не понимаю, какую пользу вы приносите, сидя в убежище, – произнесла Морин.

– Я тоже. Но попробуйте объяснить все Харди. Карты показывают, что это отличное место для наблюдательного пункта. Когда видимость станет больше пятидесяти ярдов, так и будет, но сейчас то, чем я занимаюсь, – напрасная трата времени, сил и людских ресурсов.

– У нас полно людских ресурсов, – возразила она.

Молодая женщина осторожно присела на ящик и прислонилась к обломку скалы.

Тонкий слой пластика между ее спиной и поверхностью камня был влажным от конденсата.

– Вам следует как-то защититься от влаги, – добавила Морин и провела пальцем по мокрому пластику.

– Всему свое время. – Рэндолл, чувствуя неловкость, постоял посреди убежища, затем подошел к надувному матрацу и плюхнулся на спальник.

– Вы считаете Эла дураком, – проговорила она.

– Ничего подобного, – серьезно ответил он. – Наверное, именно тут я могу принести некоторую пользу. Если мимо меня проползет группа налетчиков, я окажусь вооруженным человеком в их тылу. Кроме того, я смогу предупредить людей внизу, – что тоже не пустяк. Нет, я не считаю Харди дураком. И вы заметили, что у нас есть людские ресурсы.

– Даже слишком, – сказала Морин. – Куча народа, и мало еды.

Куда делся тот беспечный улыбающийся парень, которого она как-то раз взяла с собой на прогулку по горам? И он не рассказывал о галактических империях, не спросил, зачем она пришла сюда. Не с этим мужчиной она спала.