Союзе принимались квалифицированным большинством. По словам министра Франции по европейским делам К. Энерье, 1 мая «по всей Европе, от Польши до Португалии, праздновали этот исторический момент».[1561]В свою очередь, премьер-министр Ж.П. Рафарен призвал французов «быть спокойными и не бояться новичков».[1562]

Как же реагировало французское общество на крупнейшее расширение ЕС? Вопросы и проблемы, связанные с ним, нашли наибольшее отображение во французских периодических изданиях. Следует сказать, что особое внимание расширению Евросоюза французские СМИ уделяли во время прохождения саммитов Европейского Совета, и значительная часть материала посвящена тому, что на них происходило.

Серьезное обсуждение во французской прессе нашла проблема социально-экономического отставания стран-кандидатов на вступление от государств-членов ЕС-15 по различным социально-экономическим показателям. Приращивая в ходе расширения свою территорию на 57 % и население на 45 %, Евросоюз одновременно увеличивал свой экспорт и научно-технический потенциал всего на 5 %, ВВП – на 6 %.

Разумеется, определенные диспропорции имелись и при прежних расширениях. Но падение показателя ВВП на душу населения при переходе к ЕС-27 был беспрецедентным. Все это «серьезно осложняет процесс реальной конвергенции (сближение экономик все большего числа стран), а также крайне обостряет проблему взносов и расходования средств общего бюджета ЕС»[1563]. Французы не сомневались, что дополнительные финансовые расходы лягут тяжелым бременем прежде всего на экономики развитых стран. Как писала газета «Монд», «расширение ЕС за счет очень бедных стран будет дорого стоить и ослабит Европу[1564]». В той же газете в статье с необычном заголовком «Трудная алхимия Сообщества-25» задавался вопрос, волновавший всех: «Сколько понадобится времени, чтобы десять стран достигли уровня развития членов ЕС-15?»[1565]. Вот что писала газета «Фигаро» после Копенгагенского саммита в декабре 2002 г.: «В какой мере ЕС удастся «переварить» такое расширение экономически? Выгоды от расширенного еврорынка лежат в будущем, а оплачивать этот процесс придется «старым» членам сообщества уже сейчас, что не вдохновляет их население»[1566]. В декабре 2003 г. «Монд» констатировала уже очевидный факт: «Стало ясно, что Франции придется платить за расширение ЕС».[1567]

Финансовая проблема заключалась не только в распространении субсидий и помощи на страны Центральной и Восточной Европы, но также в том, что на долю членов ЕС-15 после расширения будет приходиться меньше общеевропейских средств. И это в первую очередь волновало Ирландию, Испанию, Грецию и Португалию, отстающих по своим экономическим показателям от других государств-членов Единой Европы («самые бедные из 15» – так характеризует их газета «Юманите»[1568]). На их долю до расширения Союза приходилась большая часть дотаций и субсидий, которые после превращения ЕС-15 в ЕС-25 стали распределяться в пользу новых членов. Специалист в области проблем западноевропейской интеграции Д. Легард в своем интервью французскому еженедельнику «Экспресс» в декабре 2002 г. отметил, что «новые члены ЕС слишком меркантильны и ожидают от своего вступления в Евросоюз лишь улучшения своего финансового положения».[1569]В интервью той же газете сотрудник Центра изучения международных отношений Ф. де ла Серра также говорила о том, что страны-кандидаты «более заинтересованы в экономической интеграции, нежели в политической» [1570], что вполне закономерно.

Значительное беспокойство вызывала аграрная политика ЕСпосле расширения[1571], а в частности, вопрос о распределении сельскохозяйственных дотаций и субсидий. Аграрная политика всегда являлась одним из главных аспектов деятельности ЕС. Важнейшей экономической причиной вступления Франции в ЕЭС в 1957 г. была возможность реализации излишков сельскохозяйственной продукции и получение доступа к новым источникам финансирования аграрного сектора. Со времени учреждения ЕС основными целями аграрной политики было повышение продуктивности сельского хозяйства и доходов фермеров, стабилизация рынков, поддержание умеренных рыночных цен на продукцию, применение компенсационных таможенных сборов, экспортных субсидий, дотаций и субсидий производителям сельхозпродукции.

Во Франции, как и в ряде других стран Европейского Союза, сельское хозяйство играет значительную роль. Следует отметить, что она занимает первое место в Европе и второе в мире (после США) по производству сельскохозяйственной продукции. Франция лидирует в ЕС по производству зерна (пшеницы), крупного рогатого скота, птицы, молочных продуктов, вина; является крупным поставщиком свинины, овощей и фруктов.

Сельское хозяйство также играет важную роль в экономике самой крупной страны из вновь вступивших в ЕС стран – Польши (которая, по мнению «Фигаро», «только и стремится получить лучшие условия для своих крестьян» и «просит для них все больше и больше денег»[1572]) и в экономике других «новичков». Отсюда – понятная обеспокоенность Франции включением в Евросоюз государств, важной отраслью экономики которых является сельское хозяйство. По словам «Монд», «вступление новых стран волнует фермеров, которые видят в этом опасность нечестной конкуренции»[1573]. Французские крестьяне опасались прямой конкуренции своих восточноевропейских коллег, во-первых, из-за более низкой заработной платы в сельском хозяйстве, во-вторых, из-за низкой стоимости аренды земли, что свидетельствовало о конкурентном преимуществе новых членов ЕС[1574]. Страны-кандидаты обладали мощным сельскохозяйственным потенциалом, а при условии активной поддержки аграрной сферы могли успешно развивать данный сектор экономики, что привело бы к созданию излишков сельскохозяйственной продукции в Евросоюзе.

Французские газеты также много писали о необходимости сохранить привилегированное положение Франции среди получателей сельхозсубсидий. Главным ее конкурентом вновь выступила Польша, стремившаяся добиться наиболее благоприятных условий для своих фермеров и «равных условий с фермерами Западной Европы»[1575]. Следует помнить, что на субсидии аграриям в ЕС приходилось на тот момент около 80 % бюджета, что составляло 96 миллиардов евро. А так как в странах-кандидатах уровень жизни ниже, чем в странах ЕС-15, а доля сельского населения выше, то они становились главными получателями субсидий – факт, тревоживший Францию, ранее основного получателя дотаций, «всегда щепетильно относившуюся к распределению средств для помощи аграриям».[1576]Именно вопрос ЕАП несколько раз ставил под угрозу работу саммитов ЕС. Французская пресса уделяла большое внимание спорам между старыми членами ЕС и новичками по этому вопросу, нередко посвящая ему целые статьи. Например, во время Брюссельского саммита в октябре 2002 г. в «Либерасьон» вышла статья с ярким заголовком «Раздор из-за евро перед расширением», в которой рассказывалось о проблемах финансирования сельского хозяйства в рамках ЕС-25 и позициях различных стран ЕС. В ней довольно ярко охарактеризована финансовая сторона включения 10 новых членов в Евросоюз: «Как сделать так, чтобы вступление в ЕС десяти новых стран не привело к «взрыву» общего бюджета?»[1577]. Разумеется, Франция не была намерена делить средства, идущие на поддержку собственного сельского хозяйства, с другими странами, тем более с такими, которые впоследствии могли выступить ее конкурентами на аграрном рынке. Становилось очевидным: вступление новых членов повлечет за собой либо существенное расширение средств аграрного бюджета ЕС, что расценивалось как практически