сожалению, не для каждого почётно выглядеть в глазах обывателя человеком, помогающим Комитету государственной безопасности. Встречаются ещё среди нас несознательные граждане. Но мы постараемся обставить дело так, чтобы слушание проходило в закрытом режиме. А после задержания для правдоподобия поместим тебя в ИВС[18]. Не в тот, куда поместим Билла, в другой. Посидишь там для виду, переночуешь – а наутро отпустим. В конце концов, это не что-то мерзкое, в чём постыдно участвовать, а своего рода подвиг, совершённый на благо Родины.

В голосе Хомякова заплескалась было патетика, и я невольно поморщился, что собеседник понял по-своему.

– Или ты боишься мести?

– Мести? Хм… Не боюсь, но… опасаюсь. Ничего не боятся только психи.

– Понимаю, – кивнул Виктор Степанович. – Хоть ты и крепкий парень, я думаю, способен за себя постоять, но ничего нельзя исключать. Поэтому первое время будем вести за твоим домом скрытое наблюдение.

Я вздохнул:

– Тоже не ахти какая гарантия… Как бы моей девушке не аукнулось. Кстати, её поклонники уже успели забор исписать, я на днях его весь перекрашивал.

– То-то я смотрю, забор какой-то не такой, слишком свежий. Сразу даже и не понял, в чём дело. Признания в любви?

– Ну вроде того. С этим ничего сделать нельзя?

– С забором?

– С поклонниками.

– А, с ними… Что-нибудь придумаем, – отмахнулся он. – Ты, главное, скажи, согласен помочь нам?

Я задумался, взвешивая все за и против. Хомяков выжидающе смотрел на меня. Наконец, приняв решение, я медленно произнёс:

– Хорошо, я вам помогу.

Встреча с Кузей – в миру Ваней Кузнецовым – у меня случилась на следующей неделе в указанное Хомяковым время у памятника-бюста Павла Бажова на берегу городского пруда. В руке тот держал объёмистый пакет.

– Привет!

– Привет!

Воровато – наверное, по привычке – оглянувшись, он пожал протянутую руку. Наверняка за нашей встречей наблюдают, возможно, вон из той серой «Волги» со шторками на задних окнах. Ну и ещё один темноволосый, лет тридцати фарцовщик, который стоял поодаль и не мог слышать наш разговор. Встреча специально была подгадана таким образом, чтобы был свидетель, который в случае чего мог сказать – да, этот парень подходил к Кузе, они о чём-то говорили. Возможно, как раз насчёт валюты.

Но для затравки Кузя сначала полез в пакет, достал джинсы «Lee».

– Твой размер, как ты и просил, – громко сказал он, явно рассчитывая, что топтавшийся неподалёку коллега его услышит. – Пойдём примерим?

«Примерочной» служила ближайшая подворотня, куда мы и направились на глазах брюнета. В подворотне и состоялся важный разговор.

– Короче, я так понял, тебе вроде как надо грины скинуть по хорошей цене? – спросил Кузя и нервно облизнул губы.

– Ага, привёз кое-что из Штатов.

– Мне-то уж не рассказывай, за тебя рассказали, – кривовато ухмыльнулся он. – Бля, если вы Билла крутанёте – мне придётся ходить и оглядываться. Короче, я так понял, эта наша с тобой встреча для отвода глаз, типа мы реально встречались, и ты со мной о чём-то перетёр. Сегодня позвоню Биллу, передам твоё предложение. Согласится или нет – это уже меня не касается. Если согласится, то передам, когда и во сколько. Телефон есть?

– Да, сейчас запишу.

Я достал маленький блокнотик с карандашом (на морозе у него никакие чернила не застывают в отличие от шариковой ручки) и записал номер домашнего телефона. Вырвал листок, отдал Кузе.

– Ну всё, жди звонка, а я пошёл. И вот, возьми, типа купил.

Он сунул мне в руку пакет, в котором наверняка лежали просто какие-то тряпки, повернулся и двинулся прочь, уходя дворами. Я постоял ещё немного, глядя ему вслед и тоже пошёл. Мне ещё нужно было успеть на тренировку, от которой не освобождали даже снятые вчера швы.

В преддверии встречи с Биллом я не спал почти всю ночь, и выглядел, судя по увиденному утром в зеркале, ненамного лучше валютчика. Если не хуже. Даже Полина спросила, не заболел ли я, пришлось сочинять.

Но куда больший дискомфорт доставляли моральные терзания. Лично я ничего против этого Билла не имел, да и в целом против тех, кто занимается валютными операциями в обход закона. Не такой уж и большой ущерб они наносят государству, чтобы их ставить к стенке или давать большие сроки. За убийство меньше дают, чем за обмен каких-то несчастных ста долларов на рубли и наоборот. И сегодня мне предстояло очередного такого бедолагу подставить под удар карающей десницы советского правосудия. Поэтому я чувствовал себя довольно погано и в глубине души уже жалел, что согласился на эту провокацию. Вот только задний ход давать было поздно.

Изначальным местом встречи, как мне сообщил по телефону Кузя, был тот самый памятник-бюст Бажову, где мы пересеклись неделю назад. Кузя надеялся, что ему удастся остаться чистым, вроде как я во время покупки штанов спросил, кому можно скинуть доллары, а он, естественно, первым делом подумал про Билла. Так что случае чего с него якобы взятки гладки. К тому же я действительно пару месяцев назад вернулся из Штатов, о чём писало в том числе свердловское молодёжное издание «На смену!».

К бюсту сказителю уральских былин я подошёл заранее, за десять минут до указанного времени. На дальнем конце шедшей полукругом от бюста гранитной скамьи обнималась парочка, ещё дальше на деревянной скамейке читал газету мужчина в шляпе – всё это, как я догадывался, и есть группа захвата. Да и серая «Волга» со шторками на окнах стояла метрах в пятидесяти, припарковавшись у бордюра, а в ней, как я уже знал, помимо водителя находится Хомяков с фотокамерой в руках, снабжённой длиннофокусным объективом.

Алексей «Билл» Худяков появился с трёхминутным опозданием, когда я уже начал волноваться. Выглядел он намного своих тридцати шести лет, явно за сорок. Навренео, из-за нервной работы. И одет он был неброско, так и не скажешь, что валютчик, который трётся в ресторанах лучших гостиниц Свердловска, где можно встретить иностранцев с долларами, марками, франками и прочими фунтами стерлингов в карманах. Наверное, в ресторан он одевается по-другому. Я вон тоже не в костюме, хотя сверху вполне модное пальто, во внутреннем кармане которого покоились завёрнутые в бумагу доллары. Я собирался сразу же отдать их валютчику, однако Билл меня остановил, отрицательно мотнув головой.

– Не здесь, народу рядом много трётся, – покосился он на целующуюся парочку. – Давай за мной.

– Куда это? – спросил я с наивным видом.

– Не боись, тут недалеко.

М-да, этого ни я, ни Хомяков явно не ожидали. И как они теперь будут брать Билла с поличным, если обмен произойдёт, скажем,