дивном ангельском чертоге,

Которому предел — любовь и свет:[1808]

55 Зачем идут не по одной дороге

Подобье и прообраз?[1809] Мысль вокруг

Витает и нуждается в подмоге».

58 «Что этот узел напряженью рук

Не поддается, — ты не удивляйся:

Он стал, никем не тронут, слишком туг».

61 Так госпожа; и дальше: «Насыщайся

Тем, что воспримешь из моих речей,

И мыслию над этим изощряйся.

64 Плотские своды[1810] — шире иль тесней,

Смотря по большей или меньшей силе,

Разлитой на пространстве их частей.

67 По мере силы — мера изобилий;

Обилье больше, где большой объем

И нет частей, что б целому вредили.

70 Наш свод, влекущий в вихре круговом

Все мирозданье, согласован дружно

С превысшим в знанье и в любви кольцом.[1811]

73 И ты увидишь, — ибо мерить нужно

Лишь силу, а не видимость того,

Что здесь перед тобой стремится кружно, —

76 Как в каждом небе дивное сродство

Большого — с многим, с малым — небольшого

Его связует с Разумом его».[1812]

79 Как полушарье воздуха земного

Яснеет вдруг, когда Борей дохнет

Щекой, которая не так сурова,[1813]

82 И, тая, растворяется налет

Окрестной мглы, чтоб небо озарилось

Неисчислимостью своих красот, —

85 Таков был я, когда со мной делилась

Своим ответом ясным госпожа

И правда, как звезда в ночи, открылась.

88 Чуть речь ее дошла до рубежа,

То так железо, плавясь в мощном зное,

Искрит, как кольца брызнули, кружа.

91 И все те искры мчались в общем рое,

И множились несметней их огни,

Чем шахматное поле, множась вдвое.[1814]

94 Я слышал, как хвалу поют они

Недвижной Точке, вкруг нее стремимы

Из века в век, как было искони.

97 И видевшая разум мой томимый

Сказала: «В первых двух кругах кружат,

Объемля Серафимов, Херувимы.

100 Покорны узам,[1815] бег они стремят,

Уподобляясь Точке, сколько властны;

А властны — сколько вознесен их взгляд.

103 Ближайший к ним любви венец прекрасный

Сплели Престолы[1816] божьего лица;

На них закончен первый сонм трехчастный.

106 Знай, что отрада каждого кольца —

В том, сколько зренье в Истину вникает,

Где разум утоляем до конца.

109 Мы видим, что блаженство возникает

От зрения, не от любви; она

Лишь спутницей его сопровождает;

112 А зренью мощь заслугами дана,

Чьи корни — в милости и в доброй воле;

Так лестница помалу пройдена.[1817]

115 Три смежных сонма, зеленея в доле

Вовеки нескончаемой весны,

Где и ночной Овен[1818] не властен боле,

118 «Осанною» всегда оглашены

На три напева, что в тройной святыне

Поют троеобразные чины.

121 В иерархии этой — три богини:[1819]

Сперва — Господства, дальше — Сил венец,

А вслед за ними — Власти, в третьем чине.

124 В восторгах предпоследних двух колец

Начала и Архангелы витают;

И Ангельская радость наконец.

127 Все эти сонмы к высоте[1820] взирают

И, книзу[1821] власть победную лия,

Влекомы к богу, сами увлекают.

130 И Дионисий[1822] в тайну бытия

Их степеней так страстно погружался,

Что назвал их и различил, как я.

133 Григорий[1823] с ним потом не соглашался;

Зато, чуть в небе он глаза раскрыл,

Он сам же над собою посмеялся.

136 И если столько тайных правд явил

Пред миром смертный, чуда в том не много:

Здесь их узревший[1824] — их ему внушил

139 Средь прочих истин этого чертога».

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

1 Когда чету, рожденную Латоной,

Здесь — знак Овна, там — знак Весов хранит,

А горизонт связует общей зоной,

4 То миг, когда их выровнял зенит,

И миг, в который связь меж ними пала

И каждый в новый небосвод спешит,

7 Разлучены не дольше, чем молчала

С улыбкой Беатриче,[1825] все туда

Смотря, где Точка взор мой побеждала.[1826]

10 Она промолвила: «Мне нет труда

Тебе ответить, твой вопрос читая[1827]

Там,[1828] где слились все «где» и все «когда».

13 Не чтобы стать блаженней, — цель такая

Немыслима, — но чтобы блеск лучей,

Струимых ею, молвил «Есмь», блистая, —

16 Вне времени, в предвечности своей,

Предвечная любовь сама раскрылась,

Безгранная, несчетностью любвей.

19 Она и перед этим находилась

Не в косном сне, затем что божество

Ни «до», ни «после» над водой носилось.

22 Врозь и совместно, суть и вещество

В мир совершенства[1829] свой полет помчали, —

С тройного лука три стрелы его.[1830]

25 Как в янтаре, стекле или кристалле

Сияет луч, причем его приход

И заполненье целого совпали,

28 Так и Творца троеобразный плод

Излился, как внезапное сиянье,

Где никакой неразличим черед.

31 Одновременны были и созданье,

И строй существ; над миром быть дано

Вершиной тем, в ком —