— То-то же, грязь из-под мудей, — процедил Дропаней. — Итак, предлагаю провести экстренное голосование, чтобы назначить Эйриха Щедрого проконсулом. Снова.

— Давайте проголосуем, — пожал плечами сенатор Торисмуд.

Сидящие на трибунах сенаторы отошли от полудрёмы, после чего достали цветные камешки.

Голосование проходило быстро, выбирать надо было из чёрного, белого и красного камешков, где чёрный — «против», красный — «за», белый — «воздерживаюсь».

Специальный человек, избираемый на десять заседаний, начал подсчёт содержащихся в большой амфоре камешков. Сегодня это был сенатор Сахслейб.

— Триста девятнадцать — «за», семьдесят четыре — «против», сто тринадцать — «воздержались», — произнёс Сахслейб. — Доля «за» достаточна, чтобы расценивать её волей большинства.

— Значит, принято, — произнёс сенатор Торисмуд. — Эйрих Щедрый, действующий экстраординарный военный трибун, волею Сената и народа готов, назначается проконсулом! Проконсул, приступай к своей службе незамедлительно!

— Служу Сенату и народу готов, — поклонился Эйрих, после чего покинул зал заседаний.

Взобравшись на Инцитата, он поехал домой, чтобы облачиться в доспехи, вооружиться и забрать несколько пергаментов с подробностями его плана обороны. И с родичами надо попрощаться, ведь жизнь воина — непредсказуемая штука…

/19 июня 413 года нашей эры, Готическая республика, окрестности г. Аквилея/

— Ага, как я и думал… — усмехнулся Эйрих, стоящий на холме.

Римляне не собирались брать Аквилею, там с обороной всё было неплохо и до фортификационных мероприятий Эйриха, знающего, что если что-то и брать в Венетии и Истрии, так это Аквилею.

Сведения об осаде Патавия уже неактуальны, потому что легион, будто бы осадивший город, отступил к Аквилее сразу же, как римляне получили сведения о выдвижении в их сторону готского войска.

При Эйрихе сейчас два легиона — III-й и VI-й. I-й и II-й легионы, под командованием Альдрика и Браны, сейчас уже должны были выйти на прямой маршрут к Массилии, чтобы деблокировать её.

Два оставшихся легиона, VIII-й и V-й, двинулись к Капуе и Неаполю, чтобы создать угрозу практически любой высадке римлян в Пригородной Италии. Аэций не рискнёт высаживать войска в столь опасной близости к крупной концентрации вражеских войск, поэтому основная его ставка делается на северные вторжения. Будет успех под Аквилеей и Массилией, дальнейшее будет делом терпения и времени.

Вторжения были решительными, ставили перед собой чёткие цели, предусматривающие выманивание основных сил готов на генеральные сражения. А города взять можно и потом…

К слову, форты они просто обошли, что, по мнению Эйриха, было критической ошибкой, буквально гарантирующей поражение римлян…

— Разворачивайте войска, — приказал Эйрих двоим легатам.

— Приступаем, проконсул, — ответили Атавульф и Храбнс.

— Птичник, — обернулся Эйрих к мастеру по голубям, стоящему рядом с сигнальщиком. — Отправляй сообщения.

— Есть! — ответил тот.

Это сообщения с заранее заготовленными инструкциями комендантам фортов, ждущим сигнала — всё по давно заготовленному плану. И вроде как Аэций талантлив как стратег, но жизнь не давала ему даже отдалённых примеров того, что тут устроил ему Эйрих…

Готические легионы начали построение, римляне, ждавшие этого часа, тоже начали развёртывание своего войска.

Судя по штандартам, тут целых три легиона — при абсолютном доминировании римского флота во Внутреннем море, неудивительно, что Аэций может высадить свои войска практически на любом пригодном берегу. Эйриха больше удивляло, почему римляне, имеющие такое стратегическое преимущество, не использовали его раньше.

Фактически захваченную Галлию можно было освободить тремя-четырьмя легионами, высаженными в неожиданных для узурпатора местах, после чего зачистить её от варваров тем же числом легионов, как это с блеском осуществил Аэций. Он истреблял франков и бургундов без жалости, что возымело благотворный эффект на готов: практически все салические франки и часть бургундов сейчас живут в Реции и Норике, на правах союзников Готской республики. Караван уже ушёл, на правах родичей с представительством в Сенате к готам больше присоединиться нельзя, поэтому салические франки могут только завидовать рипуанским сородичам, имеющих целых двенадцать сенаторов в Риме.

Все возможности были в руках Флавия Гонория, но он упустил всё и теперь вынужден играть роль маски на лице Флавия Аэция, который исправляет все оплошности и тупейшие решения императора, с целью восстановить империю. Возможно, появись у западных римлян такой консул лет десять назад, Эйрих бы даже не планировал никакого похода на Италию. Скорее всего, он бы всерьёз рассмотрел Константинополь и Малую Азию…

Эйрих дал ещё несколько приказов командирам, после чего терпеливо ждал дальнейшего развития событий.

— Манджаники готовы, проконсул! — доложил инженер Вульфрам.

— Приготовьте дымовые горшки, — дал распоряжение Эйрих. — Залп по сигналу.

— Есть!

Двенадцать манджаников, уже собранных и готовых к бою — это ещё одна веская причина не проигрывать сегодня. Окажись такие механизмы в руках римлян и судьба Аквилеи будет предрешена. Впрочем, Эйрих даже не сомневался, что у Аэция уже есть аналоги, ведь римляне очень хорошо перенимают инновации, это характерная для них черта. И в перенимании стремян он тоже не сомневался, поэтому очень внимательно следил за перемещением вражеской кавалерии.

— Началось, — констатировал он, когда вражеское войско тронулось в наступление.

Никаких переговоров, ведь и так всё понятно, никаких простых тактик против варваров, ведь и с этим тоже всё понятно.

Вражеские легионы избрали очень плотное построение, с очень большой долей кавалерии на флангах, а также пешими контариями, представляющими первые три ряда каждой когорты — знают, что эквиты Эйриха любят и умеют бить прямо в лоб. Но предельно понятно, что это войско специально подготовлено против него.

«Это, в каком-то смысле, льстит…» — подумал Эйрих. — «Но было бы гораздо приятнее, принимай они меня за тупого варвара, не знающего слова „тактика“, а моё войско за никчёмный сброд, что должен пасть под ногами несокрушимых римских легионов…»

Римляне хорошо знают, как биться против легионов, поэтому битва точно не будет лёгкой. Или будет, если всё пройдёт по плану.

— Сигнализируй скорпионам начинать, — приказал Эйрих сигнальщику, когда римляне подошли достаточно близко.

После звукового сигнала, сигнальщик отмахал последовательность флагов и инженеры начали стрельбу длинными стрелами, снабжёнными зажигательными сосудами.

Скорпионы обладают достаточно высокой мощностью выстрела, но дополнительный груз вынуждал инженеров брать более крутой прицел, чтобы стрелы летели навесом. Существенных потерь они нанести не могут, но кого-то да убьют, а это уже хорошо…

Двадцать установок, взятых Эйрихом в поход, почти одновременно выпустили свои стрелы, после чего все присутствующие могли проследить дымные шлейфы от подожжённых сосудов с мидийским водным огнём.

Из двадцати стрел в кого-то попало лишь чуть больше половины, но зато эффект от попаданий был просто отличным — Эйрих лично видел всполохи пламени среди плотных построений римлян, а также мог пронаблюдать оставшихся за наступающими боевыми порядками мертвецов. Кто-то из них продолжал дымить, подожжённый мидийским водным огнём, но потушенный сотнями ног продолжающих идти вперёд соратников. Где-то воинов одиннадцать-пятнадцать убило точно. Не так много, как хотелось бы Эйриху, но тоже неплохо.

Второй залп, получившийся вразнобой, также поразил цели примерно в половине случаев.

— Скорпионам, перевести обстрел на эквитов на правом фланге, — приказал Эйрих сигнальщику. — Легионы — в атаку.

Сигнал рогом, после чего серия взмахов флажками и войско готов тронулось с места.

Вражеские всадники не торопились совершать фланговые манёвры, потому что римский командующий решил, что лучше пусть Эйрих начинает и подставляет своих контариев под удар. Но Эйрих тоже не будет торопиться, потому что ему выгодно, чтобы битва затянулась на как можно большее время.

Тем временем, легионеры уже сблизились на достаточную дистанцию, чтобы начать перебрасываться плюмбатами.

— Начать перестрелку, — приказал Эйрих. — Сагиттарии — бронебойными стрелами, по вражеской пехоте — стреляй.

Идущая вслед за легионами линия ауксилариев получила нужный сигнал, после чего начала осыпать врагов стрелами из передельного железа.

Технологии металлургии, переданные римским кузнецам Италии, получили феноменальное развитие в их мастерских, благодаря чему был разработаны способы массового изготовления наконечников для стрел и копий из свиного железа. Их было два. Первый — литьё из свиного железа, полученного благодаря высокому жару