Поскольку сущность человека образуют известные модификации атрибутов бога, то ее составляет нечто существующее в боге, что без бога не может ни существовать, ни представляемо. В этом смысле человек суть конечное существо, ибо он ограничен другой сущностью — единой субстанцией, Богом.

Такими модифицированными атрибутами бога, образующими сущность человека, являются два модуса — мышление и протяжение. Человек как модус субстанции оказывается сложным модусом, состоящим из модуса души как части бесконечного разума бога и модуса тела. Душа представляет собой ряд модусов мышления — идей, волевых актов, аффектов, которые в атрибуте протяжения относятся к человеческому телу. Тело же — модус протяжения, образуемый движением и покоем.

Душа и тело находятся в весьма сложной и не совсем ясной для Спинозы связи, суть которой он выразил так: «Ни тело не может определять душу к мышлению, ни душа не может определять тело ни к движению, ни к покою, ни чему-либо другому {если только есть что-нибудь такое)»[676] [677]. Такой тип соотношения между ними обычно именуют монистическим параллелизмом, который в какой-мере продолжает господствовать и в современных антропологических науках. Наряду с параллелизмом в соотношении души и тела нетрудно усмотреть и некоторого рода причинную связь: душа, цо мнению Спинозы, есть идея человеческого тела, т. е. она есть его порождение. Душа и тело образуют вместе существо человеческой природы, но они независимы в своей деятельности друг от друга. Вместе с тем в своей деятельности они идентичны как проявления одной и той же субстанции: «душа и тело составляют одну и ту же вещь, в одном случае представляемую под атрибутом мышления, в другом — под атрибутом протяжения»1 .

Так преодолевается ли действительно позицией параллелизма декартовский дуализм? Заменив две субстанции своего предшественника одной единой субстанцией, наделенной двумя атрибутами и проявляющейся в бесконечных модусах, Спиноза, по существу, ничего нового не сказал. Ему, по сути, удалось лишь отчасти преодолеть декартовский дуализм в. контексте учения о единстве субстанции, но в решении психофизической проблемы двойственность сохранилась, ибо, отрицая характерную для французского мыслителя противоположность субстанций, он утверждает противоположность атрибутов в одной субстанции. Его диктат субстанциального монизма не оставлял места реальному многообразию модусов. То, что это действительно так, об этом свидетельствует дальнейшее развитие классической европейской философии, которое нашло свое выражение в творчестве немецкого философа и ученого Г. В. Лейбница — последнего видного представителя рационалистической традиции.

Но прежде чем перейти к рассмотрению философской системы Г. В. Лейбница следует отметить, что Спиноза, как и все великие философы, разрабатывал свою философию ради решения не чисто теоретических вопросов, в частности проблем чистого онтологизма и гносеологизма, а проблем практического характера. Метафизическая система Спинозы — это своеобразная пропедевтика к построению практической философии, этического учения. Именно в этике — весь пафос его философской системы. Вся теоретическая философия Спинозы разрабатывалась с целью заложить фундамент для решения основной, ключевой проблемы практической философии — проблемы свободы человека.

Рассматриваемая через призму метафизики Спинозы проблема свободы преломляется следующим образом. В свете учения о единой субстанции онтологической свободой обладает только Бог, ибо Бог-субстанция свободна как самопричина и свобода ее «состоит в том, что первая причина не побуждается и не принуждается ничем иным»[678]. Стало быть, Бог — единственная свободная причина, имманентно присущая ему.

В свете такого понимания свободы человек онтологически не свободен, ибо он, как и всякая вещь, в своем статусе модуса абсолютно подчинен внешним причинам, является одной из «принужденных вещей». И хотя модусам чужда свобода, но модус-человек не может примириться со своей несвободой, а потому он ищет пути установления своей свободы, исходя из факта всеобщей необходимости, а именно: необходимо найти условия, при которых внешняя, принуждающая необходимость, присущая модусу человека, трансформируется во внутреннюю, т. е. в свободу. Спиноза находит эти условия в том, что человек как сложный модус есть «мыслящая вещь», т. е. в познании: мы деятельны (или свободны) лишь постольку, поскольку мы познаем, ибо лишь познание с необходимостью вытекает из сущности нашего духа. Могущество человеческого разума Спиноза как раз видит в том, что он позволяет осмыслить внешнюю детерминацию как свое собственное решение, интерпретировать принуждение как внутреннюю необходимость, а стало быть, как свободу. К сущности человеческого разума Спиноза относит его способность познавать все вещи, всё существующее не как случайных, а как необходимых, как выражение вечной и бесконечной сущности Бога. Именно в непосредственном соединении разума с богом нидерландский философ усматривает сущность человеческой свободы, которую он определяет так: «человеческая свобода… есть прочное существование, которое наш разум получает благодаря непосредственному соединению с богом, с тем чтобы вызвать в себе идеи, а вне себя действия, согласующиеся с его природой; причем его действия не должны быть подчинены никаким внешним причинам»[679].

Итак, свобода состоит в познании, ибо рационально-интуитивное познание Бога — субстанции — Природы позволяет человеку добиться

149 1 господства над своими собственными аффектами-страстями. В аффектах- страстях отражается страдательная природа человека, его неизбежная подчиненность всеобщей детерминации. Но благодаря своему разуму человек получает ясное и отчетливое познание мира, способное дать ему действительную свободу. И хотя люди делают всё по необходимости, по «божественному предначертанию», всё же они действуют свободно, если ясно постигают эту необходимость.* Познавая вещи как необходимые, человек приобретает власть над своими аффектами тем, что начинает меньше страдать от них, приводя их в соответствие с законами нашего разума, которые в - свою очередь должны совпадать с порядком природы. Только таким путем человек достигает господства над своими аффектами-страстями.

? 6.3.3Л. Диалектический метод Г. В. Лейбница

, В отличие от своих предшественников — Декарта и Спинозы — немецкий философ Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646-1716) пытается разрешить проблему обоснования, поставив перед собой задачу объяснить многообразие мира из содержания его субстанциальной основы. Для этого он разграничил мир на два уровня: уровень сущности и уровень явления, 4 чтобы объяснить, как из монизма сущностей вырастает плюрализм явлений. Методологическим средством для решения этой проблемы у Лейбница служит его знаменитый диалектический метод, суть и содержание которого он выразил в следующих основополагающих принципах: