– И все же неравноценно… – засомневался Артем.

– Развалины станции и комбината? – поднял я бровь. – Я бы, может, сам достроил, но ведь эти аристократы мне даже спасибо не скажут. Первыми оскорбятся и пакостить начнут.

– Ну это они могут, – вынужденно кивнул он.

– Вот. А потом с этих руин еще налог платить. Нет, пусть забирают.

– Тебе это князь Долгорукий рассказал или ты сам? – все еще с недоверием уточнил Артем.

– Еще до его визита понял, когда правила перечитывал, – пожал я плечами.

Там Тома Шувалова на строителей бассейна и всех, кто рядом был, очень ругалась. Как раз срочно понадобилось заняться чем-то убедительно важным.

– Понятно… Долгорукий, выходит, этого не понимает, – пробормотал Тема себе под нос. – Или ему все равно…

– Зато теперь у нас есть свой телеканал, радио и газета. Ну и пара магазинов с молочным заводом, – довольно отметил я.

– Но насчет руководства-то канала мог с нами посоветоваться, – для порядка пробурчал Шуйский.

– Не получилось бы, – развел я руками. – Это ведь как на корабле.

– То есть?

– Если капитан не будет похож на капитана, команда сбежит.

– Наш специалист – очень опытный капитан!

– Но он не Долгорукий, – не согласился я. – Команда телеканала Долгоруких просто уволится и уйдет делать новый канал.

– У старого останутся лицензии и оборудование!

– А кто будет вести передачи? Я ведь говорил: у меня школа, собака, кот и дельфины.

– Да нашли бы кого-нибудь…

– Тогда это был бы ваш канал, а не мой, – пожал я плечами.

– Но так в руководстве будет Долгорукий, он тоже…

– Это – мой Долгорукий! – поднял я палец вверх.

– Не бывает такого, – категорично мотнул Артем головой. – Семья – всегда самое главное!

– Его дед от дома отлучил на пять лет.

– Ох блин… За что? – изумился Артем.

– За то, что был у нас. Или за то, что не дал обмануть меня с каналом. Или потому что у них скоро война, до которой такому, как Игорь, лучше побыть отлученным, – пожал я плечами. – Или просто он разочаровался в своем внуке, толстом и бестолковом, совсем не похожем на него.

– Как-то ты… слишком… – странно посмотрел Тема на меня. – Игорь услышит – обидится.

– Так это ведь не мое мнение. Мое мнение – Игорь сейчас ночами спать не будет, но сделает мне самый лучший канал на Земле.

– Хм… Я бы сказал, коварно, – выдал Артем после пары минут раздумий. – Использовать чужую обиду…

– Еще бы. А ты думал, можно есть мой торт просто так? – улыбнулся я ему. – На самом деле он будет стараться для себя, чтобы доказать деду. Я ему просто помогу. Всем ведь хорошо.

– Надо тебя к нам в клан, – оценивающе посмотрел на меня друг.

– Папа не пойдет, – вместо отказа ответил я.

– Ну можно ведь для начала обсудить… – посмотрел он на лес.

– Папа в аристократов наигрался, как он говорит, – грустно обозначил я улыбку. – Мы ведь так маму потеряли.

– Там, где есть общая грусть, куда больше общей радости…

– Маму убили свои. Дальние родичи, решившие ограбить дом ювелира. Считали, что там наверняка найдутся наличные или золото, а род все равно уже мертв.

– Шакалы… – зло оскалился Артем.

– Поэтому наша семья не пойдет ни в один клан. Вы, конечно, лучшие. Но папа не согласится, не обижайся.

– Я не знал… Ладно, – вздохнул он.

– Паша там как? – перевел я разговор.

– Нормально. Наверное, даже доволен. Теперь красивая двойная фамилией.

– Звоню – телефон не берет.

– Тут сложнее, – вздохнул Артем. – Он вроде на тебя обиделся немного. Не знаю почему. Не говорит.

– Ладно, – выбросил я Пашку из головы.

Все же дружба – это когда оба дружат. Если он попросит помощи – я помогу. Но для этого звонить ему придется первым.

Оберегать же то, что не является дружбой… Подобная ошибка уже один раз сгорела в пламени котельной вместе с частью души. Больше я такого не хочу.

– А что до тех бандитов, которые Федора чуть не убили? Нашли их или мне самому искать?

– Нашли, – согласно качнул друг головой. – Некто Кочетов был главой, занимался распространением «грязи» через спортивные клубы. Убили его. Над ним был князь Юхотский, прикрывал своим именем. Его Гагарины нашли и ноги поотрывали.

– И что теперь с ним будет? Ну, с князем.

– Максим! – строго посмотрел на меня Артем. – Ему оторвали ноги и сделали из них трость. У князя Гагарина внук на соревнованиях погиб.

– Сурово, – впечатлился я. – Зубовых, получается, простили?

– Ну как простили… – отвел он глаза. – Были бы они без покровителя, за соучастие им бы тоже не жить. А так – князь Черниговский сказал, что они действительно не знали, что перевозили. Все поверили.

– Вот так взяли и поверили? – усомнился я.

– Это ведь князья Черниговские, один из древнейших имперских кланов, Максим. У них даже собственная башня в Кремле! Из-за каких-то Зубовых им не верить – это очень рискованно! Не веришь им, значит – называешь лжецами. А зачем воевать из-за Зубовых, у которых уже ничего нет? – мудро завершил Тема.

– Что, и полиция так вот взяла и им поверила?

– Полиция и имперская безопасность – тоже имперская аристократия, – хмыкнул Артем. – Зачем правой руке ссориться с левой? К тому же Зубов действительно ничего не знал и уже потерял все, что мог. Семьи, которые злы на них из-за нападения на турнире, уже взяли свое с Юхотских. Эти не в пример богаче… были.

– Вы – тоже?

– Максим… – вздохнул Артем. – Мы – тоже. Иначе мы не могли. На нас ведь тоже подозрение упало, а мы богаче Юхотских… Максим, нас тоже хотели под нож, – чуть дрогнул голос Артема. – Всегда хотят… Только мы пока достаточно сильные, чтобы желания оставались только желаниями. За нас, кстати, князья Черниговские тоже слово сказали… Чтобы мы не мешали им забирать у Зубовых их добро…

– А император?

– Ну… – отвел Артем взгляд. – Не после того, что случилось на ужине.

Я чуть смутился, вспомнив рассказ Федора.

– А ты хотел его попросить об этом?

– Да нет, – отмахнулся Артем. – У нас с его семьей особые отношения, – ухмыльнулся он криво. – Сидеть на ужине с ним – это для остальных. В этом польза!

– Отец сильно расстроился, да? – припомнил я реакцию нашего папы на сбивчивый рассказ Федора.

Сначала была валерьянка. А потом папа два дня дом укреплял – так, что валерьянка понадобилась случайно забредшему почтальону. Ну, вместе с новой одеждой и успокаивающей речью, что драконы были ненастоящие (а жаль!).