Райф вспомнил свое недоумение тем, почему с самого начала ощущал эту загадочную связь с бронзовой женщиной. Еще в Наковальне он задавался вопросом, не привязала ли та его к себе чем-то вроде безмолвной обуздывающей песни. И вот теперь Райф понимал, что был прав – и в то же время ошибался. Их с бронзовым изваянием связывала не песнь приказа и подчинения. Это была мелодия, порожденная его собственным одиночеством и отчаянием, а также чувствами вырванной из привычного окружения Шийи. Они нуждались друг в друге и нашли друг друга. Это была не обуздывающая песнь, а песня товарищества, дружбы, двух объединившхся душ.

Теплые пальцы нашли его ладонь и еще крепче прижали ее к бронзовой груди.

Полностью поглощенный пением, Райф не сразу сообразил, что это была не рука Шан.

Он посмотрел на обхватившие его руку бронзовые пальцы.

– Шийя…

Повернувшись, он увидел, что остекленевшие глаза смотрят на него. Они все еще оставались холодными, но в них уже присутствовала искорка тепла.

– Я с тобой… – прошептал Райф.

Песнь туземок продолжала звучать, но он понял, что женщины не стремятся оживить Шийю еще больше. Вероятно, в их пении не было огненной силы Отца Сверху. Его хватило лишь на то, чтобы хоть как-то расшевелить ее, поддержать, пусть совсем ненадолго.

Окрепший хор голосов имел другую цель. В нем постепенно растворились яркие нити, порожденные величественным пением.

Вскоре Райф уже не различал эти золотистые нити. Он понял, что своим пением женщины стремились обмануть не его взор. Повозка выехала из тени огромного боевого корабля, вернувшись в залитый солнцем туман. Прищурившись, Райф посмотрел вверх на черную луну, зависшую над зелеными водами Эйтура.

Он всё понял.

«Ослепнуть должны вот эти глаза».

* * *

Стоя на берегу Эйтура, Врит потряс шар, полученный от Скеррена, затем снова поднес его к лицу. Исповедник всмотрелся в беспорядочные колебания магнитных полосок, дожидаясь, когда они успокоятся, укажут, куда двигаться. Но полоски по-прежнему дрожали и крутились, и некоторые из них даже показывали в противоположные стороны. Исповедник снова покрутил шар, затем сам покружился на месте.

По-прежнему ничего.

Браск наблюдал за ним с трапа, спущенного с нависшей над землей громады «Пивлла». Алое лицо командира корабля потемнело. Исповедник приказал ему подойти к берегу озера и спустить трап. Три следопыта с филасозаврами на цепи уже отправились на поиски, прочесывая лес. Но основной поисковый отряд, состоящий из дюжины конных рыцарей во главе с заместителем Браска, его родным братом Рансином, также вирлианцем, ожидал приказаний Врита.

– Больше у вас нет никаких указаний? – теряя терпение, спросил Браск. – Я не могу отправить своего брата в лес вслепую.

Исповедник опустил хрустальный шар, готовый признать поражение. «Быть может, нужно подняться в воздух, чтобы снова уловить эти невидимые ветры. Возможно, здесь, в лесу, какое-то естественное излучение скрывает местонахождение артефакта».

Врит повернулся к Браску, собираясь оставить поиски на земле трем следопытам с филасозаврами. Он опасался, что, до тех пор пока ему не удастся восстановить контакт, он будет лишь впустую растрачивать силы, вызывая растущее раздражение командира «Пивлла». Однако прежде чем Исповедник успел признаться в этом, какой-то шум привлек его внимание к опушке леса.

Появился один из следопытов. Он запыхался; по-видимому, ему пришлось бежать, оставив филасозавра своим товарищам.

– Мы… мы нашли какой-то лагерь. Трава вытоптана большим количеством ног и копыт, укатана колесами повозки. Следы совсем свежие!

Браск вопросительно посмотрел на Исповедника.

Но следопыт еще не закончил.

– Судя по всему, те, кто там находился, ушли на юг.

– В сторону Торжища, – пробормотал Браск.

Врит шумно вздохнул.

«Несомненно, это они!»

Тогда, возможно, это объясняет потерю сигнала. Скорее всего, воры увезли артефакт из зоны действия шара Скеррена. Врит всмотрелся в окутанный туманом лес, горя нетерпением двинуться по следу. Ни в коем случае нельзя было потерять его снова. Больше того, нельзя было позволить беглецам добраться до Торжища, где разыскать их будет значительно труднее.

Повернувшись к командиру «Пивлла», Врит объяснил, что нужно делать, что необходимо для охоты. Нахмурившись, Браск тем не менее передал приказания своим подчиненным. Вскоре за спиной у Исповедника раздалось громкое рычание. Обернувшись, он увидел, как по трапу с корабля спускаются два серпозуба. Огромные черные кошки размерами с гюна грозно скалились, обнажая свои длинные клыки. Их сдерживали два провожатых, которые обладали редким даром обуздывающего пения, позволяющего повелевать громадными чудовищами.

Врит повернулся к следопыту.

– Отведи кошек к лагерю, обнаруженному вами. – Затем он посмотрел на провожатых. – Когда ваши подопечные возьмут там след, спустите их с цепи. Пусть они настигнут добычу и разорвут ее в клочья!

Исповедник не опасался за бронзовую женщину. Она не источала запах пота и крови; ее металлическое тело точно было способно выдержать нападение свирепых зверей.

Кивнув, провожатые поспешили за следопытом.

– Я пойду вместе с твоим братом и его людьми, – повернулся к Браску Врит.

Командир корабля с удовольствием подчинился, радуясь возможности избавить рубку «Пивлла» от властного Исповедника. Но не успел Браск повернуться к своему брату, как в тумане прозвучал звук рожка, донесшийся с юга. Три коротких сигнала известили о беде.

– Это «Тайтн», – нахмурился Браск. – Он призывает нас на помощь. Там что-то случилось.

– Но мы ведь можем… – стиснул кулаки Врит.

Командир «Пивлла» отвернулся, уже забыв о нем.

– Рансин! – окликнул он брата, указывая на лес. – Возьми двух человек и догони следопытов и серпозубов!

– Возможно, нам понадобятся все люди и лошади, что у нас есть, – попытался вмешаться Врит.

– Только после того, как мы выясним судьбу «Тайтна», – развернулся к трапу Браск. – Я и так уже многое сделал, отдал своего брата вашим Ифлеленским делам.

Командир корабля произнес название ордена, к которому принадлежал Врит, как ругательство.

– Я выделю тебе коня, – смягчился Браск. – Но и только.

Командир «Пивлла» направился к трапу, увлекая за собой своих людей, выкрикивая приказания, готовя корабль к быстрому отчаливанию.

Врит задумался, как ему лучше поступить: отправиться вместе с Рансином или попробовать определить местонахождение артефакта с воздуха. Оглянувшись на Торжище и стену пламени на берегу озера, Исповедник принял решение.

Развернувшись, он последовал за Браском.