Я же, вертя по сторонам своей головой наконец-то увидел, что так напугало мою, как я до этого думал, бесстрашную орчанку. Сначала я принял это за торнадо. Этакое движущееся за нами по траве темное, кружаще – жужжащее облако. Но стоило только мне, спасибо идеальному цифровому здоровью, внимательней присмотреться, как я с замиранием сердца понял, что это, ни какое не стихийное бедствие, а самый настоящий рой, состоящий из сотен крупных, хищных насекомых.

Каждое размером с мой локоть, глянцево – черные, эти существа больше всего напоминали кузнечиков, только с огромными, размером с мою ладонь муравьиными, секущими жвалами. Теперь становилось понятно, кто выкашивал такие огромные поля травы, а как же ещё прокормить такую тьму насекомьих ртов.

Наши топотуны набрали свою максимальную скорость и больше дать просто не могли. Я же, чтобы отвлечься от настигающей нас смерти запросил у компьютерной Вики информацию о преследующих нас насекомых и мелодичный, женский голосок, тут же защебетал мне в уши.

– Травяные пираньи – это стайные, крупные насекомые. Обычно живут семьями по нескольку десятков особей. Всех их производит на свет одна самка-матка, которая и является главой своей стаи. Отличит её от других членов её семьи очень легко, так как она всегда имеет самый большой размер.

– Обычно эти насекомые живут вполне себе мирно, сражаются с другими стаями себе подобных, питаются травой и мелкими животными. Потому как загрызть более крупное животное, их семье просто не под силу.

– Но иногда в битвах между семьями погибает самка-матка одной из них и тогда все особи её семьи оставшиеся без контроля, присоединяются к семье победителей. И вот такая, внезапно усилившаяся стая этих насекомых, начинает свой крестовый поход, то есть она начинает громить соседние стаи, одну за другой, вбирая в свой состав все новых и новых бесхозных рекрутов.

– В результате, такая вот удачливая стая, вобравшая в себя уже десятки или даже сотни других семей – разбухает до состояния роя. Который уже просто физически, не может существовать на одном месте. Так как ему нужно всё больше и больше пищи. Вот так и начинает свое движение по степи огромная туча этих хищных насекомых, уничтожающих всё на своем пути.

Голос компьютерной справки замолчал. Всё это конечно очень познавательно и интересно, но что нам теперь делать. Черная туча хищных насекомых медленно, но с неотвратимостью снежной лавины, настигала нас. Пусть они и не имели крыльев, но прыгая подобно гигантским блохам, эти травяные пираньи, очень длинными своими прыжками, всё сокращали и сокращали разделяющее нас расстояние.

Вот они уже приблизились к нам на сотню шагов, и я стал зашвыривать их своими огненными копьями. Летящие пучки, гудящие от переполнявшей их магической энергии, пробивали в преследующем нас рое, огромные дыры. Уничтожая за раз по десятку или даже больше таких настырных насекомых.

Но все эти мои жалкие потуги, почти никак, не сказывались на общей численности, идущей за нами по пятам, смертельно опасной тучи. Просто я не мог покорно принять такой приговор компьютерной судьбы и пытался сделать хоть что-то. Немного неожиданно, Мокаса заинтересованно смотрящая на мои отчаянные действия, вдруг прокричала,

– Кидай свой огонь вверх, не в них, а вверх.

Времени на то чтобы удивляться или переспрашивать не было совершенно. Поэтому я подчинился такому странному предложению девушки – орчанки и начал метать свои огненные копья строго вверх. Может быть и правда, кто-нибудь увидит, наш такой своеобразный, отчаянный сигнал. И как ни странно его увидели. Сначала над нашими головами немного покружил одинокий сокол, прилетевший откуда-то с востока и минуту спустя снова улетевший туда же.

Мокаса тут же, скорректировала курс нашего движения, именно в ту сторону, куда и указала посетившая нас – такая гордая и красивая птица. Ещё примерно полчаса ничего не происходило и мы просто безрезультатно, продолжали свою игру в догонялки со смертью.

Зато потом, нам навстречу выметнулась огромная стая птиц, сплошь состоящая из одних кречетов, правда самых разных цветов и оттенков. Да таких, что из нескольких сотен птиц нельзя было найти даже двух одинаковых.

Две хищные стаи – сшиблись в воздухе. Хищные птицы рвали когтями хищных же насекомых. А хищные насекомые впивались своими страшными жвалами в тела и крылья птиц, так вовремя пришедших нам на помощь. Вниз дождем посыпались перья, хитин и капли крови. Воздушное сражение разгоралось не на шутку. Сотни великолепных кречетов, против тысяч мерзких насекомых.

Но, как ни странно стая больших соколов стала одерживать верх. Образовав в воздухе, что-то типа большого, вращающегося колеса, они раз за разом перемалывали своих, закованных в хитин противников. Которые не могли, навалиться на стремительно проносящихся в вышине, охотничьих птиц, как раз из-за своей многочисленности. Зачастую случалось так, что прыгавшая вверх насекомоподобная пиранья, просто врезалась в другую свою товарку, прыгнувшую на секунду или две раньше. Злобные насекомые сталкивались в воздухе, как черные, чугунные ядра при очень частой и массированной бомбандировке. А кружащие над ними в своем смертельном танце большие птицы, разрывали своими острыми когтями и загнутыми клювами всех, до кого могли дотянуться.

Созданный, собравшимися воедино множеством насекомых рой, начал таять. Медленно и трудно, как айсберг случайно заплывший в тропические широты, но тем не менее стабильно и неотвратимо. Мы с Мокасой отскакав от начавшегося сражения на пару сотен шагов остановились. Давая роздых, себе и своим ездовым скакунам. Оркские лошадки славно потрудились и полностью его заслужили.

Я же, не желая оставаться в стороне от развернувшейся грандиозной, воздушной битвы и мстя подлым хитиновым тварям за недавно пережитый испуг. Слегка приблизился к месту жестокой схватки и призвав всех своих существ, имеющих дистанционную атаку, приказал вести им огонь на уровне земли. Дабы даже случайно не задеть наших крылатых союзников.

Черная Ведьма, Игуменья, Послушница, Охотница – Кровавое перо – все эти мои существа обрушили на блестящих черным хитином насекомых – дождь, несущих смерть стрел, молний и фаерболов. Я же сам, как революционный матрос, зажав в каждой руке, как гранаты, по склянке с отваром манны, по откату, раз за разом врубал в самом сердце роя огненное кольцо. Сразу же зажаривая по несколько десятков мечущихся в разные стороны хитиновых тварей.

– Ага, не нравится! – я аж подпрыгивал от захватившего меня мстительного азарта. Затем вовремя вспомнив, призвал своего медведя – фамильяра, пусть подхарчиться бедолага халявным опытом, пока есть такая возможность.

Рой хищных насекомых мы все вместе грызли часа четыре. Все мои