- ..."Целовать дочь канонира", ваше высочество? - повторил Мерлин, подняв брови, и настала очередь Грей-Харбора усмехнуться.

- Боцман отвечает за дисциплину мичманов, - объяснил он. - Это означает, что провинившиеся оказываются наклонившимися над одним из орудий, в то время как боцман сечет их достаточно сильно, чтобы даже мичман дважды подумал, прежде чем повторить свое преступление.

- О, я всегда думал дважды, - весело сказал Кэйлеб. - Я просто шел дальше и все равно это делал.

- Почему-то мне кажется, что в это удручающе легко поверить, - сказал Мерлин.

- Мне тоже. - Грей-Харбор приложил все усилия, чтобы изобразить должным образом неодобрительный взгляд. К сожалению, он отскочил от ухмылки нераскаявшегося кронпринца, не оставив даже царапины.

- Тем не менее, - продолжил граф более серьезно, - эта "прискорбная традиция" существует не просто так, ваше высочество, и то, как вы здесь закрепились, показывает почему. Я буду честен, Кэйлеб. Когда ваш отец впервые поручил это вам, я отчасти думал, что это был единственный способ вытащить Мерлина сюда, не вызывая никаких вопросов. Но я ошибался. Он дал вам эту работу, потому что знал, насколько хорошо вы с ней справитесь.

Кэйлеб махнул рукой, все еще оставаясь в душе мальчишкой, чтобы смущаться от всего, что звучало как похвала, но Мерлин покачал головой.

- Граф прав, ваше высочество, - сказал он несколько более официально, чем обычно говорил с Кэйлебом в эти дни. - На самом деле, я был очень впечатлен, наблюдая за вами и бароном Симаунтом в действии. Думаю, у вас есть природное чутье на такого рода вещи.

И, - подумал Мерлин, - достаточная молодость, чтобы не иметь слишком много предубеждений, которые приходится преодолеть в процессе.

- Я тоже, - согласился Грей-Харбор. - И я могу понять, почему вы двое хотели, чтобы я был здесь, чтобы увидеть все это воочию. Я читал ваши отчеты королю, и, конечно, Кэйлеб несколько раз информировал старших членов совета, но пока на самом деле не увидишь это, нельзя по-настоящему поверить в это или понять все последствия.

Мерлин кивнул. Кэйлеб проводил эти брифинги, потому что даже сейчас Грей-Харбор и Уэйв-Тандер были единственными советниками, которые знали правду о вкладе Мерлина. Но даже несмотря на то, что Грей-Харбор был посвящен во все подробности с самого начала, это все равно был его первый шанс по-настоящему увидеть новое вооружение. Демонстрация была тщательно спланирована, чтобы показать новую артиллерию в действии в почти идеальных условиях, что граф прекрасно понимал, но его неподдельный энтузиазм чрезвычайно порадовал Мерлина. На самом деле это не было неожиданностью - первый советник был высокоинтеллектуальным человеком, к тому же опытным военно-морским командиром в прошлом, - но от этого это не стало менее желанным.

- В то же время, - сказал граф, поворачиваясь, чтобы посмотреть на корабли эскадры, стоящие на якоре, - я беспокоюсь о том, сколько у нас времени. Гектор, очевидно, все больше и больше нервничает из-за того, что мы задумали, и боюсь, что наше время может закончиться быстрее, чем мы надеялись. Особенно - он снова перевел взгляд на лицо Мерлина - в свете сообщений, которые мы получаем из Храма и офиса епископа Жирэлда прямо здесь, в Теллесберге.

- Знаю, - вздохнул Мерлин. Он наклонился вперед, опираясь скрещенными руками о зубчатые стены, и его сапфировые глаза были далекими, расфокусированными, когда он смотрел на гавань.

- Надеюсь, - продолжил он, - что волнение в Храме немного утихнет, как только туда смогут дойти последние отчеты отца Пейтира.

- В разумном мире, вероятно, именно это и произошло бы, - сказал ему Грей-Харбор. - В мире, где Гектор и наш хороший друг Нарман изливают свою ложь в уши Церкви, этого, вероятно, не произойдет.

Выражение лица первого советника было мрачным, и Кэйлеб кивнул в горьком согласии.

- Вероятно ли, что совет викариев займет официальную позицию, как вы думаете? - спросил Мерлин.

Даже при его нежелании рисковать установкой следящих жучков внутри самого Храма, он прекрасно понимал, о чем говорит церковная иерархия, благодаря своей способности подслушивать живущих в Зионе подчиненных викариев. Но он обнаружил, что знать, что они говорят, - это не то же самое, что знать, о чем они думают. Точно так же, как он пришел к пониманию того, что Грей-Харбор и Хааралд гораздо лучше его разбирались в реалиях теократической политики Сэйфхолда.

- Скорее всего, нет, - сказал Грей-Харбор через мгновение. - Не открыто, по крайней мере. Их собственный интендант сообщает, что мы не нарушили ни одного из Запретов, что, в конце концов, является правдой. Церковь может издавать любые декреты и заповеди, которые она выберет, и ни у кого нет полномочий противоречить ей, но совет обычно осторожен, чтобы не показаться капризным. Это не означает, что викарии - или, по крайней мере, "храмовая четверка" - не будут делать то, что, по их мнению, они должны, но, традиционно, они предпочитали действовать обдуманно, после рассмотрения всех доказательств. Официально, по крайней мере.

Настала очередь Мерлина приподнять бровь, и Грей-Харбор усмехнулся. Звук был одновременно циничным и довольно грустным.

- Мать-Церковь должна быть выше вопросов политической власти и жадности, Мерлин. Часть ее духовенства действительно "такие", как отец Пейтир, например, или епископ Мейкел. Но другие - такие, как канцлер Тринейр и его союзники в "храмовой четверке" - нет. Я бы не стал говорить этого в присутствии других людей, но правда в том, что епископат и даже совет викариев в наши дни больше озабочены обладанием властью, чем спасением человеческих душ. - Он медленно покачал головой, карие глаза смотрели отстраненно, и Мерлин почувствовал, чего ему стоило признать свой собственный цинизм в том, что касалось хранителей его религиозных убеждений. - Расчеты производятся в самом Храме, а также в борделях и игорных домах Зиона, исходя из политической целесообразности и жадности, боюсь, так же часто, как и на основе доктрины или Писания.

- Чаще, - резко сказал Кэйлеб. Мерлин посмотрел на него, и глаза наследного принца были глубокими и темными от горьких воспоминаний. - Было время, - продолжил принц, - когда Мать-Церковь действительно была матерью для всех своих детей. Тот день прошел.

Мерлину удалось сохранить невозмутимое выражение лица, но это было самое откровенное, что он когда-либо слышал от Кэйлеба или Грей-Харбора, высказывающихся на тему Церкви, даже после интервью с отцом Пейтиром, и горькое замечание Кэйлеба подействовало на него, как брызги холодной воды. До