правильно, малыш. Это не всегда весело или просто, но в конечном счете твоя жизнь станет лучше.

Он кивнул и задумчиво нахмурился.

– Я запомню.

– Круто, – сказал я.

Ирвин с очень серьезным видом протянул мне руку, и я пожал ее. Для ребенка его рукопожатие было довольно крепким.

– Спасибо, Гарри. Я могу… могу попросить вас кое-что сделать?

– Конечно.

– Если еще раз увидите папу… скажете ему… скажете, что я поступил правильно?

– Разумеется, – ответил я. – Думаю, он будет гордиться твоим поступком.

От этих слов мальчик прямо-таки засиял.

– И… и передайте ему, что… что мне хотелось бы с ним встретиться. Понимаете? Когда-нибудь.

– Обязательно передам, – тихо произнес я.

Бигфут Ирвин кивнул и неуклюже зашагал к ожидавшей его машине. Я стоял и смотрел, пока автомобиль не скрылся из вида. А потом покатил ведро со льдом в школу. После этого можно было идти домой.

Четыре правила чародейства

Этот рассказ, наверное, должен следовать сразу после романа «Доказательство вины», где Гарри Дрезден проникается идеей о необходимости обучать окружающих его юных чародеев. Я плохо помню, как писал его, – возможно, это произошло во время переезда. Смена жилья всегда была для меня одним из самых ужасных событий в жизни, поэтому я на всякий случай стараюсь стереть из памяти несколько дней до и после переезда. Если я писал рассказ в этот промежуток времени, то, скорее всего, сорвал сроки и должен был закончить его как можно быстрее. И значит, я снова встретил Вдохновение на пересечении улиц Я Опаздываю и Нужно Поторопиться.

Мне хотелось сочинить историю, в которой Дрезден играет роль учителя и наставника молодых чародеев, хотелось показать, как он становится все более видным членом магического сообщества, настоящим лидером, продолжая расти как чародей и как личность. У него появляются новые обязательства, включая наставничество, и он уже не может вернуться к жизни странствующего рыцаря. Он старается показать юным чародеям, насколько опасной бывает самонадеянность. Ведь если честно, сам Дрезден много раз проявлял ее, что нередко становилось причиной его неудач.

Мы увидим, как Дрезден начинает привыкать к новой роли и новым обязанностям, а также заглянем в его прошлое.

При виде помещения, заполненного юными Стражами, я подумал: «Все они кажутся чертовски молодыми». Через мгновение пришла следующая мысль: «Господи, неужели я начинаю стареть?»

– Хорошо, ребята, – сказал я, закрывая за собой дверь.

Я арендовал конференц-центр, если его можно было назвать таковым, в маленьком чикагском отеле неподалеку от аэропорта. Пара комнат, достаточно просторных, чтобы вместить двадцать человек или даже тридцать, если они хорошо ладят друг с другом, а также несколько дюжин стульев и два-три старых, расшатанных складных стола.

Нам даже не предоставили кулер с водой, просто объяснили, где находятся автоматы с напитками и закусками.

Мы с моим американским коллегой – Стражем-коммандером Рамиресом – научили юных Стражей драться так, чтобы на войне их убили как можно скорее, а потом подумали, что неплохо было бы провести инструктаж и по другим вопросам. Рамирес взялся преподать курс правильного общения с властями смертных. Вполне логичное решение: он отлично ладил с копами в Лос-Анджелесе, и блюстители правопорядка стреляли в него реже, чем в меня.

В Чикаго ребята приехали, чтобы узнать от меня, как проводить независимые расследования, связанные со сверхъестественными силами. Это тоже было логично, ведь, несмотря на относительно молодой возраст, я провел больше расследований такого рода, чем любой другой чародей.

– Так-так, – сказал я собравшимся.

Юные Стражи тут же замолчали и сосредоточились. Ничего удивительного: разгильдяев, которые были невнимательны на уроках, обычно убивали или калечили на войне с Красной Коллегией. Не зря Дарвин считал, что нужно схватывать все на лету. Война ужесточала наказание за нежелание учиться.

– Вы собрались здесь, – начал я, – чтобы научиться самостоятельно обнаруживать сверхъестественные угрозы. О том, как находить и обезвреживать колдунов, расскажет капитан Люччо, когда Красная Коллегия предоставит нам достаточно времени. Колдуны – наши собратья, вставшие на путь зла, однако это не самые распространенные противники. Намного чаще вы будете сталкиваться с другими угрозами.

Ульяна – молодая женщина с невероятно бледной кожей и светло-голубыми, почти белыми глазами – подняла руку, и, когда я кивнул ей, заговорила с сильным русским акцентом.

– О каких угрозах идет речь? – спросила она. – В практическом смысле? С какими врагами мы будем иметь дело?

Я поднял руку и начал загибать пальцы, перечисляя врагов.

– Демоны, оборотни, призраки, фэйри, падшие ангелы, Черная Коллегия вампиров, Красная Коллегия вампиров, Белая Коллегия вампиров, сектанты, некроманты, – я сделал паузу и покачнулся, так как стоял на одной ноге, подняв другую и обе руки, – зомби, привидения, фобофаги, потомки-полукровки, джинны… – Я помахал руками и ногой. – Чтобы перечислить всех, мне придется прибегнуть к посторонней помощи. Теперь вы понимаете?

Моя несуразная выходка вызвала кое у кого улыбку, но после краткого размышления все снова посерьезнели. Я кивнул и засунул руки в карманы.

– Знание – это в буквальном смысле слова сила, способная спасти вам жизнь. Зная, с чем приходится иметь дело, вы понимаете, как себя вести. Вступать в противостояние вслепую – все равно что просить заранее включить свою семью в список на получение пособия по гибели Стража. – Я сделал паузу, чтобы все осознали сказанное, и продолжил: – Вы не можете точно знать, с чем столкнетесь. Но можете научиться вести расследование.

Я повернулся к старой доске, висевшей у меня за спиной, и стал писать на ней обломком мелка.

– Я называю это принципом четырех «О», – сказал я и написал четыре «О» в левой части доски. – Это трудно перевести на другие языки, но, думаю, вы сможете придумать что-нибудь свое для удобства запоминания.

Напротив первого «О» я написал «обнаружение».

– Обнаружение, – твердо проговорил я. – Прежде чем разбираться с угрозой, вы должны быть уверены, что она существует, и выяснить, кто является ее целью. Довольно часто эта цель кричит о помощи. В каком бы городе вы ни находились, надо постараться услышать этот крик как можно быстрее. Но иногда все обходится без криков. Поэтому присматривайтесь и прислушивайтесь. Вы должны удостовериться в существовании угрозы. Обнаружить проблему.

* * *

Мой автомобиль не доехал до Канзас-Сити, сломавшись милях в тридцати от города. Пришлось вызывать эвакуатор. Я собирался прибыть на место до наступления темноты, но, пройдя одиннадцать миль пешком в поисках таксофона, невероятной редкости для этих мест, отдал почти всю наличку водителю эвакуатора, а потом столкнулся со сбоем в работе компьютера, из-за которого ждал арендованную машину целых полтора часа. Около нужного мне жилого дома я затормозил лишь около девяти вечера.