Сам Наполеон, который ехал верхом на муле (а не на лихом коне, как изобразил его в знаменитой на весь мир картине Жак Луи Давид), чуть не погиб на вершине перевала: «мул оступился под ним на краю бездны и, если бы проводник не удержал его за повод, полетел бы в нее вместе с всадником»[1382]. Кстати, спуск оказался еще более трудным, чем подъем: люди, лошади, мулы нередко срывались с обледенелых скал и падали в пропасти вместе с оружием (включая пушки), снаряжением, продовольствием.

Наконец, 22 мая резервная армия неудержимой лавиной скатилась с альпийских высот в долину реки По. «Мы упали с небес, как молния, - писал об этом Наполеон брату Жозефу. - Противник не ждал нас и, вероятно, не может поверить в это»[1383]. Жалкий заслон австрийцев у южного подножия Сен-Бернара французы буквально смели со своего пути и вышли в тыл главным силам Меласа. Если Мелас и ожидал встретить в Италии «скопище хромоногих стариков» из Дижона, то еще не скоро и не от Сен-Бернара, а со стороны Генуи. Поэтому он торопился взять Геную, не отвлекаясь от нее на Сен-Бернар, и в тот день, 2 июня, когда Наполеон уже вступил в Милан, австрийский главнокомандующий («отличный стратег!») все еще полагал, что первый консул в Париже. «Невероятное оказалось явью, - писал об этом А. 3. Манфред, - смеяться надо было уже не над французами»[1384].

Правда, 4 июня Массена в Генуе капитулировал, но - с почетом. Во-первых, он выполнил стоявшую перед ним задачу отвлечь на себя все силы и все внимание Меласа, пока резервная армия Наполеона форсирует Альпы. А кроме того, условия капитуляции были для Массена на редкость почетными: он обязался эвакуировать город и вывести весь свой гарнизон с оружием и обозами за линию фронта австрийских войск, после чего был вправе вновь участвовать в военных действиях[1385].

Тем временем в Милане Наполеон провозгласил восстановление Цизальпинской республики и ее законов, отмененных австрийцами. Он воссоздал и все органы власти, которые были учреждены по его инициативе в 1796 г., но ликвидированы во время австрийской оккупации 1799-1800 гг. Соответственно, все (в первую очередь карательные) постановления австрийских властей, все их антидемократические законы были «громогласно», как подчеркнул А. 3. Манфред, отменены. В бюллетене резервной армии от 3 июня 1800 г. Наполеон осудил произвол и насилие австрийской военщины на территории Италии и обратился к своим соотечественникам с таким предупреждением: «Необходимо, чтобы французский народ знал, какую судьбу готовят ему монархи Европы, если контрреволюция восторжествует»[1386].

Население Милана, пережившее год австрийского господства, восприняло политические акции Наполеона как возврат из средневековья к современной цивилизации. Замечательный историк Джорджо Канделоро, автор пятитомной «Истории современной Италии», переведенной на русский язык, так писал о событиях в Милане летом 1800 г.: «Приход французов был встречен всем населением, включая духовенство и знать, с еще большим (чем даже в 1796 г. - Н. Т.) энтузиазмом»[1387].

Но как бы ни были важны проблемы мира, которыми был занят Наполеон в Милане, главной для него в те июньские дни 1800 г. оставалась проблема войны с Австрией. Между тем за шесть дней (с 2 по 7 июня) реформ в Милане первый консул был дезориентирован данными своей разведки о передвижении войск Меласа. Собственно, ввел его в заблуждение шпион, двойной агент, который получал «гонорары» за ложную информацию и с французов, и с австрийцев. Онто и продал французам дезинформацию о намерении Меласа отступать то ли через Милан, то ли через Геную вон из Италии[1388]. В тот момент главные силы Меласа находились у города Алессандрия примерно на полпути от Милана до Генуи. Наполеон решил перерезать Меласу все возможные пути отступления и ради этого вынужден был рассредоточить свои силы, правда, с таким расчетом (как он делал это всегда), чтобы в решающий момент и в решающем пункте успеть собрать их в ударный кулак. Следуя с главными силами из Милана на Геную, он отделял от себя части войск для контроля над возможными путями наступления или отступления противника. Мелас тем временем двинул свои войска разными дорогами от Алессандрии и Генуи к Милану, но был сбит с толку передвижениями французов и, наталкиваясь то здесь, то там на их аванпосты, стягивал свои части воедино.

В результате 9 июня у городка с красивым названием Монтебелло, по дороге от Милана к Алессандрии, авангард французов под командованием Жана Ланна столкнулся с австрийским авангардом, которым командовал фельдмаршал-лейтенант[1389] барон Карл Питер Отт - еще один ветеран Семилетней войны и правая рука Меласа. Ланн имел всего 8 тыс. солдат против 20 тыс. у Отта. Австрийские войска имели превосходство и в артиллерии. Тем не менее Ланн, который в той кампании был, безусловно, правой рукой Наполеона, атаковал противника и одержал в битве при Монтебелло блестящую победу. Здесь - не в первый и далеко не в последний раз - Ланн лично вел своих гренадеров в атаку, был ранен, но до конца битвы оставался в строю. Австрийцы бежали с поля сражения, потеряв, по данным А. Лашука, 4 тыс. человек убитыми, ранеными и пленными (Вальтер Скотт насчитал у них только пленных больше 5 тыс.)[1390].

Это была первая выдающаяся победа в полководческой карьере Ланна, за которой последуют, уже в годы империи, Заальфельд, Тудела, Сарагоса, Регенсбург. Со временем, в 1808 г., он будет удостоен титула герцога Монтебелло. А пока Наполеон тепло поздравил будущего герцога с победой. Ланн воспринял поздравление первого консула как должное. «Да, было жарковато, даже очень, - рассказывал он Наполеону о пережитом 9 июня. - Кости моих гренадер трещали от австрийских пуль, как трещат стекла витражей от крупных градин»[1391].

Монтебелло можно считать своего рода прелюдией к исторической битве при Маренго, где спустя пять дней встретились главные силы Наполеона и Меласа. Победа Ланна подняла моральный дух французских войск и надломила его у австрийского воинства в решающий момент всей кампании. В этом смысле сражение между Ланном и Оттом при Мотебелло напоминает известный эпизод из русской истории - поединок Пересвета с Челубеем перед Куликовской битвой, но с еще более выигрышным для будущих победителей результатом.