морозным днём мы дошли до бывших границ Бергстопа, что прижат к Западным горам между Грёнаваром и Эйстаном, дошагали всего за десять дней. Всё казалось мирным: обычные хуторки, мелкие форты и деревушки до самого города. Но наша сигнальная башня на бывшей границе, у самого большого форта, полыхала во всё небо, и мы двинулись дальше на запад к городу. К двенадцатому дню мы встретили их, норвеев или урманов, как ни назови их, казавшихся чёрной массой из-за шкур чёрных козлов, в которые они были одеты. Город уже был сожжён ими, как и деревни вокруг и дальние форты. Огни поджидали нас.

Мы были готовы за день до этого, шли боевым строем. Гнев и ярость помогли нашему небольшому отряду разметать и частью разогнать более многочисленное и поначалу свирепое войско норвеев.

Остановившись лагерем на ночь, мы решили с сотниками послать вестовых в Сонборг и идти на помощь Стирборну в Грёнавар на север.

Наутро мы вышли, но Стирборна с Легостаем мы встретили к исходу второго дня. Они отбили Грёнавар и несколько фортов, оставили там изрядные силы для обороны и шли нам навстречу. Радость от этой встречи наших двух немного потрёпанных и уменьшившихся частей была необыкновенной. Эта встреча казалась возвращением в детство: мы со Стирборном и наши отцы. Мы ведь так и росли, мы дружим всю жизнь, начинают дружить наши дети, сейчас от нас зависит, останется Свея для них такой, как нам мечталось…

Мы не позволили себе праздновать, как ни хотелось, промежуточную победу, боясь вспугнуть удачу, сопутствующую нам, но сообщение в Сонборг, это уже третье, учитывая, что и Стирборн сразу сообщил о победе, послали. К тому же сигнальные башни зажгли условленными зелёными огнями, чтобы Сонборг знал о нашем успехе. Может быть, Сигурд уже вместе с Брандстанской ратью своей матери Рангхильды выбивает остатки врагов из Асбина?

Решили поэтому вначале повернуть на юг и дойти до Эйстана, куда был послан Берси, надеясь там соединиться и с конунгом.

Берси мы нашли с войском потрёпанным изрядно, оказалось, в Эйстане их ждала чумная ловушка. Когда отряд подошёл к городу, рать окружили и напали неожиданно со всех сторон.

— Со страху, как поняли, что чума там… разведку не отправил, постов не выставил, — сокрушался Берси, вздыхая и качая головой, — всё забыл, чуть не загубил совсем дело… вот и взяли нас тёпленькими. Насилу ноги унесли, треть от отряда осталась. Плохой из меня воевода вышел.

Уговаривать и успокаивать его мы не стали, не до бабьих уговоров, раз понял, что сплоховал, в другой раз не подведёт.

Мы пошли объединённым отрядом на Эйстан, сожгли заражённый город и пустые окрестные деревни и форты. У бывшей границы с Асбином натолкнулись на большой норвейский отряд и бились уже всерьёз до самой ночи. Но победили.

И теперь мы шли к Асбину. Теперь мы почти не встречали нетронутых деревень. Были видны следы боёв, очевидно, Гуннар гнал асбинскую рать назад, на юг, и оставались позади одни головешки…

— Сколько пожгли селений! — сокрушался Бьорнхард, оглядываясь по сторонам с седла и вздыхая. — Ты погляди, Рауд… ай-яй!

— Отстроимся, отец. Победим погань норвейскую и за дело. Не привыкать строить теперь, все девять лет строим.

— Восемь, — поправил Бьорнхард, — первый-то год воевали тоже.

Наконец мы дошли до ратей Гуннара с Гагаром, встретив их на обширной равнине далеко до бывших границ Асбина, рать успела продвинуться изрядно, но и отбросили её наши воеводы тоже значительно.

Здесь было большое и хорошо вооружённое войско из умелых воинов Асбина, закалённых набегами на Гёттланд, да ещё и отряды норвеев.

Наша, даже объединённая теперь рать, сильно уступала асбинцам в количестве. Но не в ярости. Мы защищали не просто наши земли, наших йофуров, которых, даже не было с нами в этот раз, но нашу новую жизнь, наши устремления в будущее, куда вёл нас Сигурд. Мы все понимали, что станет со Свеей, одолей Асбин и норвеи…

Поэтому мы сражались здесь не на жизнь, а на смерть. Развеянные нами, как мы думали, норвейские орды снова собирались, стекались как ручьи после дождя и напали на нас с тылов, едва не заключив в кольцо…

И началась битва, которая продолжалась двое суток. Силы таяли с обеих сторон. Снег, перемешавшись с взрыхлённой копытами и сапогами землёй, оттаявшей от пролитой крови и нашей ярости, давно превратился в кровавое месиво. Мороз забирал раненых, которым не успевали помочь лекари. Трупы людей, лошадей усеивали поле от горизонта до горизонта на утро третьего дня, когда с обеих сторон осталось не больше тысячи-полутора измученных, ободранных измождённых воинов.

Гуннар поднял вверх меч с кличем:

— Асбинцы! Остановим кровопролитье! Уходите в Асбин, забирайте раненых, мы те станем преследовать вас. Ваши мертвые пусть остаются с нашими.

Мы опустили мечи и копья, луки, шестипёры и топоры. Кажется устало и изнемогло даже железо.

— Вы не сможете похоронить их! — крикнул юноша, на высоком чёрном как ночь коне, с плохо забинтованным окровавленным плечом. Он снял шлем с оказавшейся по-мальчишески маленькой черноволосой головы. Он был бледен, измождён как все, но не испуган. — Оставим мертвецов росомахам и лисам?

— Кто ты? — крикнул Гуннар.

— Я — Магнус, старший сын конунга Ньорда Асбинского.

— Нет такого конунга, он низложен конунгом Свеи, Великим Сигурдом Виннарен! — выкрикнул Гагар, считавший себя причастным к этому, поскольку сам передал волю Сигурда Ньорду.

Магнус захохотал громко и страшно.

— И где ваш Сигурд Великий? Где его величие? Может быть, мой отец уже привёз его голову на пике в Сонборг к его дроттнинг?

Он смеялся так уверенно и нагло как умеют только подростки, как умеют те, кто ещё не боится смерти. Мороз пробрал наши, разгорячённые битвой, души до основания.

Ведь мы не знали, что с Сигурдом, что в Сонборге…

Кто-то поднял лук, выстрелить в дерзкого, но Гуннар остановил:

— Уходите! Магнус уводи своих людей!

— Поспешите в ваш Сонборг, успеете на свадьбу моего отца с вашей дроттнинг! А я замолвлю за вас словечко конунгу Свеи Ньорду Болли, чтобы казнил вас быстро, без мук, вы храбрые воины.

Он кричал ещё что-то, куражась, но уже подтягивая и уводя воинов. Нам всем стало не по себе. Ведь мы ничего не знали, ни одного ответа на наши вести не было, что с Сигурдом и нашими товарищами Исольфом и Торвардом… Победы праздновать не приходилось…

Мы идём с Сигню к лекарне, я не могу не спросить, внутренне сжимаясь:

— Ты правда считаешь, что мы окружены?

— Сам посуди, никаких вестей столько времени. Башни без