«Не просто в любом, было бы неплохо оказаться как можно дальше от резервуаров с жидким кислородом!»

Паучок хлопнул ладонью по башне, приклеил к ней паутину и начал быстро спускаться вниз, отсчитывая оставшиеся секунды.

– Двенадцать, одиннадцать, десять, девять…

Внизу, отражая заливавший стартовую площадку свет, блеснул водоем. И тут-то Паучок громко рассмеялся и воскликнул:

– Да!

Теперь он точно знал, что нужно делать.

Разумеется, все это может не сработать.

8… 7…

– Что ж, – Паучок усмехнулся, – мир, было приятно познакомиться. Паучок, ты уж постарайся швырнуть как надо.

Он быстро дообмотал бомбу настолько толстым слоем паутины, насколько смог за две секунды, а затем просто разжал руку и позволил ей упасть в резервуар системы шумоподавления. Бомба плюхнулась в воду, прорезав поверхность также легко, как ныряющая рыба.

«Вверх, – задумался он, – или вниз?» Времени рассчитывать зоны поражения или траектории не было. Его хватило только на инстинктивную реакцию тела – убраться подальше от чего-то угрожающего. Он одним прыжком взлетел на десять метров вверх, спрятался за металлической балкой, примотал себя к ней паутиной, закрыл глаза и вцепился в железо что есть мочи.

2… 1…

Сам взрыв прозвучал как приглушенный «пуф», его скорее можно было почувствовать, чем услышать. Словно чья-то гигантская нога сотрясла все основание бетонной площадки. Затем сплошная стена воды выплеснулась из резервуара. Паучок видел старые кадры кинохроники об атаках глубинными бомбами и столбах белой воды, вздымающихся в небо за кормой удаляющегося эсминца, но он и не предполагал, что когда-нибудь попадет под один из таких столбов. Все вокруг гремело и сотрясалось, а мобильная стартовая платформа вибрировала словно гонг. Но когда столб воды и кое-чего похуже, чем вода, взмыл в небо, Человек-Паук начал хохотать.

Железобетонный резервуар системы шумоподавления содержал триста тысяч галлонов воды, предназначенных для защиты пускового комплекса от продолжительных звуковых колебаний и взрывной волны при старте шаттла. Для системы, способной в течение долгих секунд выдерживать давление в несколько тысяч тонн, крошечная пачка семтекса была что слону дробина.

Воцарившаяся тишина была такой насыщенной, что у Паучка зазвенело в ушах. Затем из чистого ночного неба пролился дождь. Вода окатила героя по пути наверх и повторно искупала по пути вниз. Он не возражал. Отклеившись от балки, он пополз туда, где оставил бессознательного наемника и свою камеру. И солдат, и фотоаппарат нашлись в точности там, где он их оставил, хотя благодаря двойному холодному душу «хвост» пришел в себя и уже мог что-то бессвязно бормотать. Паутина и удачное расположение камеры защитило ее от воды. Человек-Паук спеленал наемника паутиной и опустил на землю, а затем, все еще посмеиваясь и купаясь в струях непрекращающегося «ливня», спустился сам.

Однако это был не конец. Внизу его поджидали многочисленные сотрудники службы безопасности Кеннеди и ВВС. Прилетевшие с Канаверала вертолеты «Черный ястреб» с оглушительным ревом приземлялись по периметру стартовой площадки 39-А. Несколько «Апачей» оставались в воздухе, продолжая охоту на наемников, покинувших стартовую площадку перед предположительным моментом взрыва.

Вокруг собрались сотрудники службы безопасности. Паучок удостоился аплодисментов и дружелюбных хлопков по спине, обычно припасаемых для успешного запуска. Лейтенант Гарретт подошла к нему и улыбнулась.

– Мне стоит позвонить ребятам из Комиссии по атомной энергии в Нью-Йорке, – сказала она, – и сказать им, что тебя действительно полезно иметь под рукой во время кризиса.

– Всегда рад помочь, – произнес Паучок.

К нему подошел один из астронавтов. Паучок узнал его несмотря на то, что он уже снял шлем, а шокированное выражение на его лице сменилось облегчением и благодарностью. Это был капитан Лакс с пресс-конференции. Он протянул закованную в тяжелую перчатку руку. Человек-Паук пожал ее и спросил:

– Э, разрешите подняться на борт, сэр?

– Разрешаю, сынок, в любое время. Вообще в любое. – Затем он бросил задумчивый взгляд в небо и повернулся к одному из людей из НАСА. – Гарри, – с укоризной произнес он, – твой прогноз погоды опять оказался неточным. Почему идет дождь?

Все рассмеялись.

– Неважно, – произнес седой старик. – Все равно старт придется отменять.

– Мы в любом случае не смогли бы улететь, – произнес один из астронавтов, – вся вода из резервуара отправилась погулять.

– Давайте порадуемся, что обошлось этим, – заметил Человек-Паук и повернулся к Гарретт. – Это был семтекс. – сообщил он. – Теперь я хочу вам кое о чем сообщить. Это была лишь одна из групп наемников. Вторая отправилась по каналу на юг.

Гарретт повернулась к другому офицеру ВВС.

– Майк, ты вроде говорил о том, что Береговую охрану предупредили о какой-то странной активности на юге.

Майк кивнул.

– «Джеймс Ди» уже в дороге, – подтвердил он, – что-то, связанное с большим выбросом радиоактивных отходов и прочей контрабандой. Хотели провернуть под покровом ночи. Кто бы ни обнаружил их, он остановил операцию.

– Я знаю, кто их обнаружил, – признался Паучок, – мне нужно бежать.

– Ты никуда не уйдешь, пока мы не выслушаем твой отчет, – резко произнесла Гарретт.

– Лейтенант, поверьте, если я останусь для отчета, будут большие проблемы. И для меня, и для кучи народа. Я вернусь позже, может, завтра днем или вечером. Тогда сможете допрашивать меня сколько пожелаете. И, – добавил он, – я прихвачу с собой ваш гидрогель. Но прямо сейчас… – Паучок покосился на один из припаркованных на стартовой площадке вертолетов. – Я проделал чертовски долгий путь, чтобы попасть сюда. Буду чрезвычайно благодарен, если кто-нибудь меня подбросит.

Ему не давала покоя та маленькая лаборатория в Эверглейдс. Веном выяснил, во что была втянута вторая группа наемников. Разобравшись с этим маленьким делом, он наверняка направится обратно в Глейдс, к лаборатории и Ящеру, попытается закончить и это дело. Если Человек-Паук его не остановит…

В МАЛЕНЬКОЙ душной комнате лаборатории, скрытой посреди Эверглейдс, Курт Коннорс склонился над прибором в ожидании сигнала. «Вот оно, – сказал он Фишеру около часа назад. – Должно быть оно. Иначе быть не может».

Фишер был рад это слышать. Он не особо любил ученых и с трудом терпел совместную работу. Все они слишком много знали. У них всегда было что-то, что они могли использовать против тебя, так что приходилось постоянно сохранять бдительность. Его босс сам был ученым, и это нисколько не облегчало работу. Общаясь с ним, он всегда должен был быть настороже и не выдать свою неприязнь и недоверие к этой братии. В конце концов, какое ему дело, кто его нанимает, главное, чтобы платили вовремя. Со своей стороны Фишер всегда добросовестно относился к работе и всегда выполнял обещания. При этом он внимательно следил, чтобы ни его самого, ни его босса не смогли прищучить.