А он, Эдан, был бы рядом. Каждый день, каждый миг, всегда… И пусть он никогда не смог бы восполнить для Альвы ее утрату. Он и не хотел занять в ее сердце место Торна, он хотел обрести там свое. И он смог бы стать отцом ее ребенку, полюбить это смешное создание, как родную дочь.

Внезапный неуместный шум вернул его к реальности. С досадой обернувшись, Эдан увидел у дверей молоденькую служанку. С огромными распахнутыми глазами и приоткрытым ртом ее лицо выглядело так же несуразно, как и она сама в этой комнате.

— Ваше сиятельство! — девчонка выпаливала слова с придыханием, словно запыхалась от бега или быстрой ходьбы. — Там!

— Что там? — сурово спросил Эдан. — Говори быстрее и марш отсюда!

— Там молодая госпожа и с ней двое мужчин!

Эдан Линсар стоял наверху лестницы и смотрел на нежданных гостей ошалевшими глазами. Лотэсса сорвалась с места и бросилась к брату, а он, словно опомнившись, поспешил навстречу, прыгая через ступеньки. Спустя несколько мгновений Линсар сжимал в объятиях сестру, повисшую у него на шее.

Валтор смотрел на жену с улыбкой и нежностью в глазах. Как все-таки хорошо, что эти двое оказались выше разделявших их обстоятельств и тайн, не дав разрушить свою любовь. Элвир тоже искренне радовался, созерцая встречу брата с сестрой, но мысли его были заняты другой встречей.

Не увидев Альвы, Торн встревожился вопреки здравому смыслу. Конечно же, глупо ждать, что она будет бодрствовать глубоко за полночь. Ясное дело, что хозяина разбудили, сообщив о внезапном визите, но вряд ли кому-то пришло бы на ум будить его гостью.

Однако эне Торн все-таки придется проснуться. Он сам ее разбудит. Ждать до утра — непомерно тяжкое испытание после всего, что они вынесли, чтобы оказаться здесь.

Из странного места, где решилась судьба Анборейи, Изгой перенес их в Вельтану. Не успев обрадоваться тому, что в городе относительно спокойно, Элвир впал в отчаяние, узнав, что Альва находится в Норте, куда молодой Линсар отвез ее и родителей, когда столицу охватили волнения. Впрочем, герцог с женой вернулись, как только узнали, что в Вельтане восстановлена безопасность. Но Эдан с Альвой остались в родовом замке Линсаров. Эна Мирталь долго распиналась о том, что они не решились вновь подвергнуть беременную женщину трудностям дороги, ей, бедняжке и так пришлось вынести путь из Тиариса в Вельтану, а после — из Вельтаны в Норту.

Элвир был совершенно согласен с разумностью решения, принятого Линсарами, и все же безумно досадовал на очередное препятствие, вставшее между ним и Альвой. На следующий же день он собрался в путь. Лотэсса, конечно, выразила горячее желание присоединиться. Она искренне радовалась друзьям и близким, которых встретила в Вельтане после долгой разлуки, но желание увидеть брата оказалось сильнее. Ну а Валтор просто не захотел вновь отпустить от себя жену, пусть даже в обществе лучшего друга.

Путешествие до Норты несмотря на спешку заняло около двух недель. Хотя уже начался месяц Астели, не все дороги окончательно просохли, а кое-где им преграждали путь реки, не до конца вернувшиеся в русло после весеннего разлива.

Валтор предлагал последнюю ночь провести в гостинице, но Торн с Лотэссой решительно воспротивились, и ему пришлось уступить. Так и вышло, что они явились в замок Линсаров посреди ночи.

— А где моя жена?

Торн решил послать деликатность к Изгою. Линсары еще успеют наобниматься и наговориться. Пусть оставят его наедине с Альвой и делают, что хотят.

Эдан отпустил Лотэссу и посмотрел на Элвира так странно, что тому стало не по себе.

— С ней все хорошо? — дыхание против воли сбилось, а сердце пропустило пару ударов.

— Д-да, — поспешный кивок Линсара совсем не подходил его растерянному тону.

— Что-то случилось?! — Элвиру захотелось схватить брата Лотэссы за грудки и хорошенько потрясти.

— Нет. То есть, да, — Линсар определенно напрашивался на встряску. — Лучше вам самому все увидеть. Пойдемте, я вас провожу.

— Она, должно быть, спит? — горячее желание увидеть жену сменилось робостью.

— Нет, — Эдан улыбнулся, вроде бы доброжелательно, но была в его улыбке какая-то затаенная горечь.

Элвир переглянулся с Валтором и тот ободряюще сжал его руку.

Лотэсса шла чуть впереди, рядом с братом, а потому первой вбежала в комнату, к порогу которой подвел их Эдан. Шагнув следом за ней и бесцеремонно оттеснив хозяев замка, Торн наконец-то увидел жену. Альва лежала на широкой кровати, до ужаса бледная, но с болезненным румянцем на скулах. С двух сторон от нее сидели служанки и расчесывали волосы. Странное занятие посреди ночи!

— Элвир! — она подалась вперед и тут же ойкнула, больно дернув волосы, запутавшиеся в гребнях.

— Родная моя! — он схватил жену в объятия, сжимая ее с безумной силой.

Догадливые служанки быстренько ретировались, прихватив с собой злополучные гребни.

— Ты ее задушишь, — раздался за спиной голос Валтора, смутно о чем-то напомнив.

— Эн Элвир, вы можете повредить Альве, — Эдан возник перед ними, поражая бесцеремонностью.

Что он вообще делает в спальне чужой жены?! Но гнев тут же схлынул, уступив место новому приступу страха. Увиденное в совокупности со странным смущением Линсара наводило лишь на одну мысль. Торн похолодел.

— Альва, ты больна? И… что с ребенком?

Где-то сзади сдавленно пискнула Лотэсса, а время застыло, растягивая на вечность каждый миг.

— Все хорошо, любимый, — Альва коснулась рукой его щеки. Элвир накрыл ее ладонь своей, чтобы удержать, с болью замечая, как холодны и слабы эти нежные пальцы. — И со мной, и с малышкой.

— Что? — он непонимающе уставился на жену. — Откуда ты знаешь…

— Элвир, обернись, — велела она, улыбнувшись. — Да не туда, к окну.

Он послушно повернул голову и едва удержался от того, чтобы вскрикнуть, точь-в-точь как Лотэсса. Около окна стояла колыбель. Пышный кружевной балдахин сливался с оконными шторами, немудрено, что он сразу не заметил. Впрочем, он смотрел только на жену, а не оглядывал комнату.

— Так значит… — он задохнулся, не в силах закончить фразу.

— Она родилась сегодня, — в голосе Альвы звучали счастье и гордость. — И ты все-таки пришел, как обещал.

Элвир стоял на коленях возле кровати жены, покрывая поцелуями ее ладони. Он больше не решался сжимать ее в объятиях, хотя безумно хотелось.

Лотэсса на цыпочках подошла к колыбельке и осторожно откинула полог.

— Какая крошечная! — она протянула было руку, но тут же убрала ее. — Даже прикоснуться страшно.

Торн наконец оторвался от Альвы и заглянул в колыбель. Малышку едва было видно среди вороха шелков и кружев. Она спала. Однако, словно почувствовав пристальное внимание, распахнула глазки. Лотэсса отступила назад, оставив их с дочерью наедине.