Первая казачья дивизия генерал-лейтенанта фон Паннвица избрана Фюрером сборным местом всех казаков.

Все казаки должны соединиться и составить один казачий корпус. По приказу Фюрера, он пойдет освобождать наши родные края. Упорные бои перед нами. МЫ будем в них не одиноки. Плечо к плечу с нами пойдут сотни тысяч бойцов Русской Освободительной Армии. Они также, как и мы, пойдут освобождать свои родные дома.

Все казаки собираются в особый КАЗАЧИЙ РЕЗЕРВ, начальником которого назначен Кубанского Казачьего войска ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТ ШКУРО.

Бить врага нужно не растопыренными пальцами, но крепко сжатым могучим кулаком. Разбросанным повсюду казачьим частям и одиночным казакам предписываю собраться к резерву генерала Шкуро.

Казаки всех войск и те иногородние, кто жил на наших землях, кто ушел с них с нами, чтобы сражаться за свободу родных краев и их союзников, где бы они ни находились: в лагерях ли военнопленных, в рабочих ли лагерях вместе с другими рабочими, на службе на заводах или в отдельных малых частях и командах охраны, в полицейских командах или при штабах отдельных германских частей — через своих комендантов и начальников обязываются заявлять об их священной обязанности исполнить призыв Фюрера, переданный через начальника 1-й казачьей дивизии генерал-лейтенанта фон Паннвица, через начальника Казачьего резерва генерал-лейтенанта Шкуро и мой приказ, и требовать через местные учреждения частей «СС» отправления. Казаков собирать по войскам в маршевые сотни и отправлять при офицерах в распоряжение генерала Шкуро.

Приказ этот не касается частей Походного атамана полковника Доманова, которые имеют особое значение очистить от партизан и бандитов временную казачью землю для поселения на ней казачьих семей и для охраны их на этой земле.

Казаки, вы можете спокойно идти в поход, зная, что за мощною охраной старых, испытанных в походе и боях полков Походного атамана семьи ваши защищены, дети воспитываются и обучаются, они будут такими же казаками, как и вы, и станут достойною вас сменою.

Я зову вас словами призыва генерал-лейтенанта Шкуро: — «ДО ЗРОБИ! К ОРУЖИЮ!»

Запомните заключительные слова «Особого приказа» генерал-лейтенанта фон Паннвица: «…Дорогие мои казаки! Вы знаете, что вся моя любовь принадлежит вам. Вы всегда были предметом моих мыслей, чувств и действий. Покажите же теперь, что ваши мысли, чувства и действия принадлежат Фюреру. Только таким образом вы станете на путь, который ведет к светлому будущему. Вперед, в бой за освобождение Родины! Да здравствует Фюрер!»

Я уверен, что ни один казак, в груди которого бьется подлинное казачье сердце, не уклонится от призывов, не уклонится от моего приказа.

Я — старый казак, участник трех войн, отдавший всю долгую жизнь казакам и с частями Донского, Кубанского, Терского, Оренбургского, Уральского, Сибирского, Забайкальского, Амурского, Уссурийского и Енисейского войск, ковавший славу казачью в войнах Японской, Великой и Противобольшевистской, зову вас ВСЕХ, родных и близких мне казаков и уроженцев казачьих областей, Ставропольской и Черноморской губернии, в ком течет та же казачья кровь и кто шел с казаками в бои против большевиков — с великим душевным подъемом, с жаждой подвига и победы, с искренним желанием и готовностью все отдать за свободу родных краев, за новую Европу без жидов и большевиков, стать в ряды нашего казачьего освободительного корпуса.

Да здравствует фюрер Адольф Гитлер, наш вождь! Да поможет нам в святом нашем деле господь бог, и да покроет нас своим покровом пресвятая богородица, наша защитница и нерушимая стена! В добрый час!

Начальник Главного Управления Казачьих Войск

генерал от кавалерии КРАСНОВ

Форма одежды казачьих частей, входивших в состав вермахта, представляла собой разнородное сочетание предметов германского и советского обмундирования с элементами традиционного казачьего обмундирования — такими как папахи, шапки-кубанки, фуражки с цветным околышем, башлыки (глубокий капюшон с двумя длинными полотнищами, наматываемыми вроде шарфа), черкески (верхняя одежда, украшенная на груди газырями)[615], бурки (меховая накидка из черной верблюжьей или козьей шерсти) и брюки с цветными лампасами, цвет которых обычно определял принадлежность к тому или иному полку. Донские казаки носили красные лампасы шириной 5 см, кубанские казаки — красные лампасы шириной 2,5 см, сибирские казаки — желтые лампасы шириной 5 см, терские казаки — черные лампасы шириной 5 см с узким синим кантом.

На начальном этапе — до ноября 1942 года, когда еще не были даны какие-либо приказы относительно формы одежды и знаков различия казачьих частей, их личный состав носил либо советское обмундирование, либо германское (иногда — с погонами и петлицами, имевшими цвета германской кавалерии). Из-за того, что униформа была такой разнородной и не существовало единого стандарта, казачьи подразделения было очень тяжело идентифицировать — зачастую они были больше похожи на противника (то есть на советские части), чем на союзников. Особенно большие трудности возникали при опознавании с воздуха, поэтому во избежание несчастных случаев казакам было предписано «выдавать несколько полотнищ со свастикой».

В частях, созданных в составе немецких танковых соединений, например, в казачьем кавалерийском полку подполковника И. фон Юнгшульца, в качестве нарукавного знака и кокарды использовалась эмблема бронетанковых войск вермахта — «мертвая голова», а в составе горно-стрелковых дивизий — эмблема германских горных егерей «эдельвейс». Одним из вариантов нарукавного знака, который носили казаки в полку фон Юнгшульца, был черный ромб с «мертвой головой», подковой и двумя скрещенными саблями. В качестве эскадронных знаков в этом полку использовались черные полотнища с изображением «мертвой головы» и надписью, указывающей на номер эскадрона, например 2 Kosaken Schwadron (2-й казачий эскадрон).

В казачьих добровольческих полках и сотнях, сформированных осенью — зимой 1942 года на Дону, Кубани и Тереке, офицеры, по возможности, носили форму казачьих частей Российской Императорской армии, включая цветные фуражки с кокардой, шинельные петлицы и старые русские погоны. Это обмундирование с приходом немцев либо извлекалось из тайников: «Открывались дедовские сундуки с форменной казачьей одеждой… Чинились седла и конское снаряжение»[616], либо изготовлялось заново. Кроме того, широко использовалось обмундирование казачьих частей Красной армии, введенное в 1935 году. В письме начальника Пролетарского районного управления Ростовской области Агапова старшине Буденновской волости того же района даются очень строгие указания по части обмундирования и снаряжения казаков: «Добровольцы должны быть Вами обеспечены: 1. Строевой лошадью. 2. Седлом с амуницией. 3. Полушубком. 4. Сапогами. 5. Папахой. 6. Курткой. 7. Гимнастеркой. 8. Шароварами. 9. Двумя парами белья. 10. Шашкой… Все перечисленное переходит в личную собственность добровольца за счет Вашей общины и изъятия у населения Вашего поселка обмундирования бывшего советского образца и казачьего снаряжения…»[617] Как и в былые времена, в качестве головных уборов казаки использовали папахи и кубанки. Папаха представляла собой высокую меховую шапку серого меха с красным (донские казаки) или белого меха с желтым дном (сибирские казаки). Кубанка (кстати говоря, введенная в 1936 году и в Красной армии) была более низкой и использовалась кубанскими (красное дно) и терскими (светло-синее дно) казаками.