было бы кликнуть подкрепление, но я этого делать не желал. Мало того что, как показала практика, шиноби без умения обращаться с природной чакрой тут ловить почти что нечего, так ещё и жертвовать отличными воинами, бросая их в бой на заведомо в разы более сильного врага, когда на носу война… Нет уж, только помрут здесь понапрасну или калеками станут. Их время ещё придёт, а пока что нам нужно доказать своё звание Сильнейших!

Сорвавшись с места я обрушил ещё один удар на голову твари, впечатав её в землю, на ходу буквально выдёргивая какого-то Хьюгу из её пасти. Хм, и всё же что-то явно не так. Какой-то он… дохлый что ли?

Вновь насадив монстра на костяные пики и чуть приподняв его над землёй, я в очередной щедро насытил мир вокруг своей чакрой, отметив что резерв просел уже на одну пятую, и в следующий миг земля под Лисом вскипела и целое озеро магмы, закрученным тараном влетело в его разорванное брюхо.

Тот с четырьмя хвостами был куда резвее, да и когда разошёлся куда как мощнее бил. Да что говорить, по итогу нашего боя целый горный хребет обратился в гигантский каньон, что рваной раной протянулся с востока на запад на несколько добрых десятков километров, и это по прямой! А этот словно пьяный, шатается, двигается рвано, силы конечно не жалеет, но всё равно словно сдерживается и самое главное туп как пробка. Обезьяна училась на своих ошибках и дважды на одну и ту же уловку не попадалась, а этому хоть бы хны. И как ни странно я вижу только один вариант столь странного поведения Хвостатого — шаринган. Если тварь всё ещё сопротивляется контролю, то тратит на это много сил, да и телом он не управляет по факту, действует чисто на инстинктах. И с одной стороны это хорошо, ведь деревня хоть и давно скрылась из виду, но всё ещё слишком близко да бы я мог разойтись на полную, впрочем, если мы не оттолкаем демона на границу Страны Огня, то всё одно будет слишком близко… А сделать это мы не успеем — контроль точно спадёт намного раньше и вот тогда перед нами будет потрёпанный, но всё ещё боеспособный Девятихвостый Лис во всей своей красе. Нет, этого точно нельзя допускать, надо действовать сейчас. По плану, правда, мы должны были заставить его хотя бы четверть чакры исчерпать, но одна десятая тоже не плохо, как по мне.

Резко ускорившись я подал знак о начале финального этапа, на ходу открывая Пятые Врата и активируя Режим Демонического Мудреца.

Как и всегда после метаморфозы мысли стали кристально чёткими. Все сомнения и тревоги растворились, оставив мне лишь холодный разум и всеобъятный голод. Хотя нет, теперь то я знаю что это за чувство охватывает меня каждый раз как я принимаю эту форму — неполноценность, словно внутри меня не хватает куска, без которого я могу существовать, но не жить. Оно рождается не в желудке, не в голове, но в каждой клетке, каждой частице моей сущности, что вопят, взывают вновь стать… единым, цельным, и сопротивляться этому зову почти невозможно. Это не потребность, не инстинкт, не желание и не мечта, но нечто первозданное. Это воля Одного, что в силу рока стал Многим.

Воистину неимоверным усилием воли я смог, не отстраниться, но вытолкнуть эту часть меня куда то на грань восприятия. Оно всё ещё было со мной, это чувство, но теперь я хотя бы мог думать о чём-то кроме него.

Передо мной уже раскрылся зелёный коридор. Все боеспособные шиноби постарались обеспечить мне максимальный доступ к телу Биджу, ограждая от всех атак, не меня, конечно, но свиток в моих руках.

Всего мгновение потребовалось на то что бы добраться до этой громадной туши, ещё секунда на то что бы активировать печать, что разом стала тяжела на столько, что я не удержал её в руках. Упав на землю пергамент словно врос в неё, а во все стороны вокруг черными змеями поползли письмена фуин. И Ками, что это были за письмена! Текст где каждый отдельный элемент состоял из тысяч других иероглифов, уменьшенных на столько что их невозможно было распознать, но не для меня. Я видел всё, хоть и смог понять немногое, но даже этого было достаточно для осознания одной истины — зверю не спастись. Он сможет вырваться, когда-нибудь, через год, или два, а может и пять, но не сейчас. Однако вместе с этой мыслью меня постигла вторая, что тут же заняла собой всё и вся — Он уязвим. Беспомощен. Связан. Я могу его пожрать. Я должен его пожрать. Нет! Опасно, слишком опасно! Но всего кусок. Небольшая часть не повредит, а если и да, то не сильно. Хоть немного. Хотя бы крупицу. Не могу! Можешь. Нет! Да. Могу? Могу. Хочу!!!

Тобирама с неверием смотрел на происходящее. На то как один Демон побеждает другого, и не знал что же он сейчас чувствует.

С одной стороны был Биджу — воплощенное разрушение, дикий, бешеный зверь и монстр, что уничтожал всё и вся на своём пути, сея всюду хаос и разруху, но не смотря ни на что он был… понятен, привычен… естественен. Та же отвратительная тварь, что стояла рядом, чьё пятиметровое тело было напрочь лишено кожи и укрыто лишь стальными, тëмными жгутами мышц и костей. Из чьей спины многочисленным адским веером прорастали костяные колья, каждое толщиной с руку взрослого мужчины, напоминая собой обглоданные, сломанные крылья, и в чьих тёмных провалах глаз не было даже искры человечности… Оно было чуждо и противоестественно всему этому миру. Этого просто не должно было быть. Но оно было и Тобирама не был уверен что сможет принять это.

Но несмотря ни на что печать работала. Раскрывшись и опоясав собой огромный выжженный пламенем и испещрённый ударами круг земли, она раскрылась, явив миру сотни золотых цепей, что словно живые обвили огромное тело Биджу. Монстр взревел и попытался выбраться, но в этот раз этому было не суждено случиться. Чакра монстра отказалась тому подчиняться, как и он сам скованная печатью, а сам он начал медленно погружаться в её распахнутый зев.

Всё было кончено. Тобирама позволил себе на секунду прикрыть глаза. Они победили. Теперь нужно пойти помочь брату расправиться с проклятым Учихой! Но не успел юный Глава Клана Сенджу сделать и шага, как всё резко переменилось. Багровый Демон, что неподвижно застыл в ореоле алых волос вдруг словно ожил и невидимым даже его взгляду движением оказался подле скованного Биджу вонзив в него свои лапы. В ту же секунду монстр буквально взбесился. Словно одержимый он забился в цепях с утроенной силой, ревя и скуля столь громко, что