— Сэм… Сэм… Сэм, — несколько раз произнес Октодуос, копаясь в своей памяти: — А не ты ли, Люциус, тот самый, что явился к нам из какого-то другого мира? Помню, мне докладывали про такого…

— Да, Ваше Величество. Это я.

— Так скажи мне, чужак, чего ты не в своё дело лезешь? Это не твой мир и не тебе просить… Ха! — осенённый внезапной мыслью, Император хлопнул в ладоши: — Смотри, Сэм-из-Другого-Мира! Ты ратуешь за это стадо — ты, чуждый нам. Так?

— Да, — не понимая к чему он клонит, Люциус предпочёл отвечать кратко.

— Но заметь! Ни один из местных, ни-о-дин, — покачал он пальцем перед лицом Сэма, повторив: — Ни один! Не пришёл меня просить! Им плевать! Неблагодарные! Так пусть они горят! Пусть все сдохнут!

— Но, Император…

— Чего? — Сложив руки на груди бросил на него недовольный взгляд властитель.

— Возможно, они просто не смогли? Вы допускаете мысль, что мне — как чужаку, было проще пробиться к вам?

— Не допускаю, — отрицательно дернул головой тот: — Захотели бы… Вот ты — не рожденный здесь — сумел? А они нет.

— Император, — тошнота, покинувшая было Сэма, вернулась вновь, скручивая его тело мучительной судорогой: — Император, — повторил он, преодолев приступ и удерживаясь от падения только благодаря капсуле, очень своевременно оказавшейся за его спиной.

— Молю вас — вернитесь! Да, я чужак, но я полюбил вашу вселенную, я… — новая судорога была сильнее прежней — преодолевая заплясавшие перед глазами круги, он сумел прохрипеть: — Вернитесь!

— Что, чужак, хреново? — Накопившийся над ним красавец блеснул ослепительной улыбкой: — Это третья волна, дружок. Мне — как нубу, она нипочём, она только хай-левелов корежит. Хочешь, чтобы я вернулся? А зачем… Как там тебя… эээ… Сэм. Да, зачем мне возвращаться, а Сэм? Воевать, потом восстанавливать? Снова засесть за тупые бумажки? Нет, приятель, — подмигнул он бледному как мел человеку: — У меня план по лучше. Я сейчас, техническими туннелями, проберусь на Седьмую и там, — он аж зажмурился, предвкушая новые приключения: — Партизанская база! Налёты! Рейды! Это же новая, почитай, игра! Организовать Сопротивление Хаосу! Агитировать рабов к мятежу — их всё одно перебьют, но они расчистят мне путь наверх… Ммм… И всё — благодаря тебе! Нет, Сэм, я и вправду… Ой, что совсем хреново? Ай-ай-ай… — Проводил он взглядом сползавшую вниз по стенке капсулы фигуру в броне.

— Послушай, — прохрипел в сторону расплывчатой фигуры Сэм, с трудом удерживаясь чтобы окончательно не завалиться на пол: — Ты нужен живым. Не миражам из электо импульсов, а реальным, живым людям. Вернись — Церковь набирает силу, у неё флот, армия машин — они же разрушает всё, что ты и твои предшественники создавали тысячелетиями. Неужто тебе игра важнее живых?

— А ты уверен, что этот мир не реален? Ха! Он гораздо реальнее! — Резким толчком опрокинув Люциуса на пол — сопротивляться у того уже просто не было сил, Остодуос принялся выламывать из его сведенных судорогой пальцев эвисцератор.

— Реальные они или нет — мне всё равно. Мне здесь хорошо и причин возвращаться я не вижу. А что там — мне плевать. Ха! Детки дохнут! Так нечего рожать было!

Голос Императора сливался в однообразное и неприятное жужжание, словно это была надоедливая и наглая муха, мешавшая послеобеденной дреме. Тошнота, волнами резкой боли накатывавшая на него как-то отдалилась, а, в следующий миг и вовсе пропала, сменившись теплой и ласковой дремотой, приятно качавшей его истерзанное тело.

Или сознание?

Ответ, несомненно важный, от правильности которого зависело не много ни мало, а судьба всего бытия, Сэм искать не стал. Расслабившись, он отдался в по-матерински нежные руки тьмы и та, заботливо уложив его на перину забытья принялась покачивать люльку, с каждым разом уводя его сознание всё дальше и дальше по тропинке забвения, милосердно гася сознание…

Дела монастырские

— Ну? Ты как?

Безжалостная вспышка света ножом вспорола его сознание, и Сэм дернулся, пытаясь прикрыть лицо руками.

— Пей! — Тот же голос, дребезжащий как лист жести на ветру отдал приказ и человек ощутил, как к его губам прижался твердый и прохладный предмет. Подчинившись — всем своим естеством он желал только покоя, возвращения туда, откуда только что был так безжалостно выдран, Сэм вновь откинул голову на подголовник.

— Как он? — Второй, более молодой человек был явно взволнован.

— Сейчас будет как новенький, — скрежетнул первый и Люциус узнал в этом лязге какие-то знакомые интонации. Он точно знал говорившего. Когда-то знал, в какой-то другой, жизни.

— Нужно время, — продолжала мяться на ветру жесть: — Это по-нашему всего ничего прошло, а для него — почти полгода. Мозг перестроился, понимаешь?

— Ну… наверное.

— Да не понимаешь. И я — не понимаю. Не изучена эта тема. Одно могу сказать точно — ты, я или Лоск, — при последнем слове чело человека, спешащего укрыться в пологе забытья пронзила судорога — он точно знал это имя. Откуда?

— Дернулся, — проскрежетал, уже гораздо мягче, первый: — Значит старые связи в его мозгу начинают восстанавливаться. Нас бы — без подготовки к такому переходу — из мнимого тела в настоящее, срубило бы напрочь. Свихнулись бы, а командир наш — молодец! Держится. Вот что значит — опыт. В его-то мирах, помнишь, он рассказывал, такие вещи — ну, миры эти мнимые…

— Эээ… Виртуальные? — Перебил первого молодой.

— Да. У него они в порядке вещей.

— Ну как он? — Третий голос слегка басил и забавно растягивал гласные: — В себя приходит?

— Сейчас как огурчик будет! — С облегчением рассмеялся первый, а Люциус ощутил во рту привкус свежих огурцов — сочный, свежий сок буквально заструился по его гортани.

— Сэр? — Сильная, но мягкая рука, требовательно потрясла его за плечо: — Открывайте глаза, сэр. Ваш поход окончен. Сэр! — Тряска усилилась и сдаваясь он сел, медленно открывая глаза.

Твою мать!

Прямо перед ним, требовательно вытянув руку стоял Адептус Механикус в робе с глубоко надвинутом на глаза капюшоне.

«Чёрт! Опять с начала?! Я что — вновь на нулевом?!» — Необходимость начала всего пути с нуля обожгла его сознание и человек застонал, цепляясь руками в края капсулы.

— Что с вами, сэр?! Вам плохо?! — Скинув капюшон — открывшееся лицо было Сэму знакомо, механикус схватил его за руку и принялся шарить пальцами отыскивая жилку пульса.

— Что с ним, Док? — Следующее действующее лицо так же было знакомо Люциусу.

— Эээ… Лоск?

— Сэм! Узнал меня?! — С явным облегчением выдохнул пилот — что он пилот знание как-то само собой всплыло в голове человека. Пилот… Корабль…

— А меня, командир? — Высунулась из-за его спины голова паренька: — Меня — вспомнили?