— Выйдите, Тимофей, — попросил его Гаршин ровным голосом. — И больше не приходите. Кстати, кто вам заказывает пропуска в редакцию? Гульнов или Зайцев?

Тим достал из кармана паспорт, вытащил из него временное удостоверение, служившее одновременно пропуском в редакцию, и демонстративно шлепнул его на стол. Удостоверение было отпечатано на фирменном бланке, которых у Тима на квартире валялось штук двадцать, а подпись Гульнова не подделал бы разве что сильно пьяный человек.

— Ах, вот у вас что… — пробормотал Гаршин, разглядывая удостоверение. — Хорошо. Прощайте, Тимофей. Надеюсь, больше мы не увидимся.

— Так о чем же вас просили со мной поговорить? — поинтересовался Тим, не делая ни малейших попыток встать из глубокого кресла.

— Я, кажется, сказал вам выйти, — процедил Гаршин.

— Да ладно, рассказывайте. А то там обидятся, что вы не выполнили их приказ. Кончайте эту самодеятельность, давайте карты на стол.

— Я сейчас позвоню на вахту, и вас выдворят из редакции силой, — предупредил Гаршин.

— Это будет очень живописно, — кивнул Тим.

— Посмотрим. — Гаршин снял трубку внутреннего телефона.

— Положи, — лениво приказал Тим.

— Что? — спросил Гаршин. И застыл с открытым ртом, потому что Тим, «щелкнув», блокировал его двигательные реакции. И тоже приоткрыл рот — от удивления. Потому что над головой Гаршина пульсировала в воздухе черная метка.

Тим вскочил и приблизился к Гаршину вплотную. Он впервые увидел «меченого» так близко. Метка выглядела инородным телом в его ауре, она свободно плавала в ней и при этом была как-то связана с центром контроля, присущим мозгу каждого человека. Тим вгляделся в энергетический рисунок Гаршина.

Механизм взаимодействия метки и центра контроля был очень сложен. Тим сразу понял, что просто взять и оторвать метку от Гаршина, не повредив ему рассудок, не получится. Или попробовать? Тим вбросил в ауру Гаршина мягкое щупальце и попытался зацепить метку. «Нет, не выходит, плотно сидит. Еще кусается, зараза!» Тим пихнул Гаршина от себя, и тот отвалился на спинку стула. «Что же мне с тобой делать, ты, меченый? Допросить я тебя, к сожалению, не смогу. Не умею пока. А интересно было бы… Например, хорошо было бы знать, имел ли ты эту метку год назад? Я тогда был сенс простенький, слабый, вполне мог ее пропустить, эта метка — штука тонкая, сразу не разглядишь».

Тим почесал в затылке. «Что дальше? Устроить тебе возвращение из обморока? Спектакль закатить — ах, Иван Иванович, вам стало плохо… Все равно беседы уже не получится, стукнул я тебя крепко, ты лыка вязать не будешь, когда очнешься. Ну и пошел ты в задницу». Тим взял со стола удостоверение и убрал его обратно в паспорт. Выдернул из гаршинского кулака трубку телефона и положил ее на место. Отошел к двери и «отпустил» свою жертву.

Гаршин подпрыгнул на стуле и, закатив глаза, принялся судорожно засасывать в себя воздух, хрипя и захлебываясь.

Тим вышел и тихонько прикрыл за собой дверь.

* * *

Медленным скользящим шагом Тим приближался к двери, на ходу доставая ключи. Положил руку на дверь. «Правильно, отец здесь. К телевизору припал. А мама задерживается, у нее там какой-то вернисаж. Обычно они на такие мероприятия ходят вместе, а сегодня отец — уникальный случай — дома. Нервишки сдают? Или учуял, что я приду?»

Тим зацепил своим полем еще пару бубликов. От энергетического пресыщения его слегка пошатывало. «Сейчас мне понадобятся все резервы. Я впервые в жизни попробую нейтрализовать эту аномалию под названием «мой отец». Чтобы разобраться раз и навсегда». Тим «отщелкнул» на половинную мощность, резко вставил ключ в замочную скважину, повернул его и толкнул дверь.

В гостиной раздалось характерное шипение — отрубили видео, но не переключили канал. Так, а вот и телевизор забубнил.

— Порнуху смотрел? — вместо приветствия спросил Тим, входя в комнату.

— Садись, — отец похлопал рукой по дивану. Вид у него был удрученный, но Тим понял — дело не в том, что отцу помешали. Он действительно плохо себя чувствовал. Нервы на пределе.

— Посмотрим? — предложил отец, неприязненно глядя на сына.

— Что-то меня в последнее время порнография не возбуждает, — сказал Тим. — Наверное, я в жизни нашел то, что искал.

— Н-да? — Отец поднял бровь и задал характерный для себя вопрос: — А почему не женишься?

Тим против своей воли захохотал. «Па, ты ведь чуть меня не угробил. По энергетике ты мне достойный соперник. Но до чего же ты примитивное существо!»

— Чего ржешь? — обиделся отец.

— Не знаю, — честно ответил Тим. — Все-таки у нас с тобой совершенно разные представления о жизни.

— Знаю я, какие у тебя представления, — сказал отец. — По-твоему, нормальная жизнь — это никакой ответственности. Лишь бы ничего не делать и ни за что не отвечать. Как бабочка порхать. А по-моему, совсем не так.

— А по-твоему — это делать непонятно что и непонятно за что отвечать, — парировал Тим, закипая. На грани сознания он понимал, что ведет себя неправильно. Сейчас ему следовало бы по-гипнотизерски «подстроиться» к отцу и начать загонять его в транс. Чтобы снизить потери на «пробивание». Но Тим разозлился. Отец был в корне не прав. Ничего не понимая в жизни сына, он читал ему нотации с позиций своего опыта. Опыта, который, на взгляд Тима, был куцым, неглубоким и сплошь отрицательным.

— Вот как? — спросил отец, и Тим увидел, что он тоже разозлился. «Крепко я его задел с этой дурацкой порнографией. Сидел мужик, опыта набирался, фантазировал… Готовился, наверное, к броску на сторону. Детально планировал уход налево во всех подробностях. А тут приперся сын-обалдуй, который, видите ли, все, что надо, в жизни нашел… Дурак ты, па. Тебе бы за меня обрадоваться хоть раз в жизни — я бы тапочки твои языком вылизал. А ты на каждый мой успех реагируешь, как бык на мулету».

— Ладно, — произнес отец, вдруг успокоившись. — Это мы потом обсудим. Ты мне вот что скажи… Ты что делаешь завтра вечером?

Тим насторожился.

— Да вроде ничего…

— Подъезжай ко мне завтра на работу. Часикам к шести. Сможешь?

— Запросто. А в чем дело, па? — Внутренне Тим ликовал. Его даже не волновало, что отец умудрился сдержаться и обойтись без скандала. Какую бы игру тот ни вел, Тим благодаря этому имел передышку в несколько минут. Он успокоился, сознание освободилось от злобы и снова воспринимало Сергея Костенко просто как объект исследования. Как клиента.

— Да вот, хочу тебя познакомить… — Отец замялся. В это время Тим начал «подстройку». Он идеально скопировал позу отца и синхронизировал дыхание с ритмом дыхания клиента.

— Сейчас не стоит вдаваться в подробности, — вышел из замешательства отец. — Есть один человек, знакомство с которым может быть для тебя очень полезным. И я буду рад, если ты придешь.