Король злобно возвысил голос.

— Я приказал уничтожить гробницы по всей Англии. Как вы смели меня ослушаться? Запомните, я, и только я, являюсь единственной властью, которая вершит дела церкви!

Судя по тому, что голос короля доносился все глуше, он проследовал мимо. Я осмелился поднять глаза. Процессия медленно удалялась. Я отыскал глазами широкую спину в бархатной мантии. Неужели этот упоенный своим величием человек — внук бастарда? Мысль эта заставила меня содрогнуться. В какое-то мгновение мне даже показалось, что король сейчас догадается о моих крамольных предположениях. Я заметил, что он очень сильно хромает. Без палки, украшенной драгоценными камнями, он вряд ли смог бы ходить. Солдаты цепочкой потянулись со двора вслед за монархом.

— Что ж, Тэмми, твоя мечта исполнилась, — улыбнулся Барак. — Сейчас ты видела короля совсем близко.

— Вот уж не думала, что он такой старый, — вздохнула девушка. — Бедная королева.

— Она достойна сожаления не более, нежели мы все, — изрек Джайлс. — Идемте в собор.

Стоило вступить под высокие своды, как у меня дух перехватило от восхищения. И размерами, и роскошью убранства Йоркский собор превосходил собор Святого Павла. Я изумленно озирался по сторонам, стараясь сквозь легкую дымку фимиама разглядеть все до мельчайших подробностей. Внутри витражи производили еще более сильное впечатление. Огромное восточное окно неодолимо притягивало взор. В многочисленных боковых капеллах священники бормотали слова молитв. Про себя я вновь подивился несообразностям церковной реформы: прекрасную церковь в аббатстве Святой Марии превратили в конюшню, в то время как собор оставили в неприкосновенности.

— Что это, мастер Ренн? — удивленно спросила Тамазин, указав на расписную фигуру дракона, стоявшую в одном из нефов.

— Всего лишь рычаг, при помощи которого открывается крышка большой купели. Тот, кто его соорудил, был не лишен чувства юмора. Правда, сейчас подобные украшения производят странное впечатление.

Я присоединился к Бараку, который разглядывал причудливо украшенную боковую капеллу. Чуть поодаль стояли несколько священнослужителей. В одном из них я узнал человека, на которого Ренн указал мне как на настоятеля собора. На лице его застыло выражение мрачного удовлетворения.

— Выполняйте приказ, — бросил он. — Завтра же наймите рабочих.

С этими словами он повернулся и пошел прочь. Шаги его гулко отдавались по каменным плитам.

— Король приказал уничтожить гробницу, что находится на хорах, — пояснил Барак. — Он пришел в ярость, увидев, что люди нанесли к ней множество пожертвований.

— А вы, как я понимаю, подслушивали? — улыбнулся я.

— Не вижу в этом большого греха, — пожал плечами Барак. — Да и чем мне здесь заняться? По правде говоря, все эти старые церкви ничуть меня не интересуют.

— А вот Тамазин, напротив, в восторге.

— Видно, вы с ней родственные души.

— Кстати, вы получили ответ из Лондона? Относительно ее предполагаемого отца?

— Ни слова. Да и она о нем не упоминает. Откровенно говоря, все эти разговоры о ее благородном происхождении так мне надоели, что однажды я вышел из себя, — не без смущения признался Барак. — Сказал, что ей лучше забыть о своем папаше раз и навсегда и не забивать голову глупостями. Может, я был слишком груб. Но так или иначе, она не стала мне перечить.

Мы подошли к Тамазин, которая разглядывала перегородку, отделявшую хоры от нефа. На ней возвышались статуи английских королей, от Вильгельма Завоевателя до Генриха V. Изображения были выполнены с чрезвычайным искусством. Я насчитал одиннадцать фигур.

— Очень красиво, правда? — обернулась ко мне Тамазин.

— Великолепно.

— А почему Генрих Пятый — последний? — спросила девушка, указав на крайнюю статую. — Ведь после него в Англии было еще много королей.

— Хороший вопрос. Быть может, ответ на него знает мастер Ренн.

Я огляделся по сторонам в поисках Джайлса, однако того и след простыл.

— Наверное, он пошел туда, — сказала Тамазин, указав на дверь, ведущую на хоры.

— Пойду поищу его. Нет, вы оставайтесь здесь, — добавил я, заметив, что Барак и Тамазин намерены следовать за мной.

Я опасался, что искать уединения Джайлса заставил новый приступ болезни, и хотел уберечь его от посторонних взоров.

Хоры были сплошь заставлены деревянными скамьями с высокими резными спинками. У одной из стен возвышалось огромное сооружение из темного дерева, украшенное арками и колоннами. То была исполинская гробница. По бокам ее были устроены ниши, в которых люди могли преклонять колена и молиться. На постаменте горой лежали пожертвования: четки, кольца, ожерелья и прочие драгоценности.

В одной из ниш я увидал Джайлса. Опустившись на колени, старик горячо молился, губы его беззвучно двигались. Звук моих шагов заставил его обернуться. Он с усилием поднялся на ноги.

— Простите, я не хотел вам мешать, — виновато пробормотал я.

— Нет, это вы меня простите, что я столь неучтиво покинул вас, — улыбнулся Джайлс. — Видите, это та самая гробница святого Уильяма, что привела короля в такую ярость.

— А что это за святой?

— Он был одним из первых архиепископов Йорка. Согласно легенде, однажды мост через Уз обвалился как раз тогда, когда на нем находилась церковная процессия, возглавляемая Уильямом. Но, по милости небес, ни один человек не пострадал. С тех пор святой Уильям считается покровителем Йорка. Как видите, до сих пор люди приходят к нему, дабы попросить о помощи и заступничестве.

Я смущенно кивнул. Все эти сказки о чудесах, якобы сотворенных древними святыми, всегда были для меня пустым звуком. Что до гробницы, то из-за чрезмерного обилия украшений она показалась мне почти уродливой.

— Многие полагают, что, расправившись с Кромвелем, король охладел к церковным реформам, — продолжал Джайлс. — Думаю, это не так. Мы слышали собственными ушами, как он приказал уничтожить гробницу святого Уильяма. Этот человек одержим непомерным тщеславием.

— Судя по всему, так оно и есть, — кивнул я.

— Но вы одобряете его приказ? — спросил Джайлс, метнув на меня пронзительный взгляд.

— Признаюсь откровенно, святые и их гробницы ничего не значат для меня. Но, полагаю, жестоко и несправедливо лишать многих людей того, что служит им поддержкой и утешением.

— Да, жителям Йорка некуда будет приходить со своими бедами, — вздохнул Джайлс. — Но нам пора идти.

Бросив на гробницу прощальный взгляд, он двинулся к дверям. Оказавшись в нефе, мы увидели, что Барак и Тамазин все еще разглядывают статуи королей.

— Мастер Ренн, почему здесь нет статуй тех королей, что правили Англией после Генриха Пятого? — обратилась к старику Тамазин.

— Прежде здесь стояла статуя Генриха Шестого, короля из династии Ланкастеров, который понес поражение в войне двух роз, — пояснил Джайлс. — Многие считали его святым, и потому люди оставляли у подножия статуи бесчисленные приношения. Королям из династии Йорков это пришлось не по душе, вот статую и убрали.