Письмо отец адресовал матери. Он написал его перед тем, как войти в Квивиру. А в последней записи на страницах дневника Падриг Келли обратился к детям. Ее папа сделал это уже после визита в древний город. Эти строчки он писал здесь, в пещере, в ожидании смерти. И сейчас дочь ощутила неодолимое желание прочесть его последние слова.

Нора осторожно коснулась креста, сделанного из двух кедровых веток, перекрученных посередине кожаной тесьмой. Ладонь Смитбэка накрыла ее руку, и она благодарно ответила на пожатие. В страшные дни, проведенные в Квивире, Билл, раненый, изнемогающий от боли, ни на минуту не терял присутствия духа и ухитрялся служить ей опорой. Едва оправившись, он поехал вместе с Норой в Лос-Анджелес, на могилу Питера Холройда. Вернее, там установили лишь надгробие — найти тело так и не удалось. Нора положила на могильную плиту истрепанный томик «Стойкости» Ленсинга, книги, с которой Питер никогда не расставался. Потом они почтили память Энрике Арагона. Для этого им пришлось взять лодку и выбраться на середину озера Пауэлл. Туда, где под толщей воды скрывался Храм Музыки, столь любимый их погибшим другом.

Нора знала: настанет время, и они с Биллом вернутся в Квивиру. Команда тщательно подобранных специалистов, снабженных защитными костюмами и респираторами, снимет на видео все строения древнего города. Будет составлена тщательная опись ценнейшей слюдяной керамики, обнаруженной Слоан. Профессор Годдар получит подробный отчет, снабженный множеством фотографий. Возможно, Смитбэк даже напишет книгу об их экспедиции, хотя рассказ его не сможет отразить всей правды. О некоторых событиях ему придется умолчать, дабы уберечь профессора Годдара от лишней боли.

Нора глубоко вздохнула. Квивира ждет ее. Местонахождение древнего города никогда не станет достоянием гласности — залогом тому служит смертоносная пыль. Почти все, кто побывал в Квивире, мертвы. А выжившие сохранят тайну, в этом она совершенно не сомневалась.

Бейудзин бережно развязал мешочек из оленьей кожи. Посыпав песок у креста пыльцой и кукурузной мукой, он завел молитвенное песнопение, монотонное и завораживающее. Все остальные низко склонили головы.

Завершив молитву, Бейудзин пристально посмотрел на Нору. Глаза его сияли, на губах играла улыбка.

— Я благодарен вам, — произнес он. — Вместе мы сумели положить конец злу. Теперь оно не тяготеет надо мной и моим народом.

Скип, тихонько взяв у Норы конверт, повертел его в руках. Затем он опустился на колени и закопал письмо в песок, рядом с телом. На несколько мгновений юноша замер, потом медленно поднялся и встал рядом с сестрой.

Нора вдохнула полной грудью и открыла дневник.

Моим горячо любимым детям, Норе и Скипу.

Дорогие мои, когда вы прочтете эти строки, меня уже не будет в живых. Боюсь, что поразившая меня болезнь как-то связана с Квивирой, городом, который я открыл. Нет никаких гарантий того, что вы когда-нибудь получите мое письмо, но в глубине души я надеюсь на это. Прощальные мои слова непременно дойдут до вас.

Прошу вас, сделайте все от вас зависящее, чтобы сохранить руины Квивиры в неприкосновенности. Зло, некогда царившее в этом городе, пропитало его насквозь. Я успел убедиться в этом за время недолгого пребывания в его стенах. Этот город стал причиной моей смерти, хотя я не в состоянии понять, каким именно образом он убил меня. Возможно, некоторым тайнам лучше оставаться неразгаданными; пусть их поглотит земля, как она поглощает нас.

К каждому из вас у меня есть еще по одной просьбе. Скип, умоляю тебя, не пей. Пристрастие к спиртному передается по наследству, и, можешь мне поверить, побороть его чрезвычайно трудно. По крайней мере, я не сумел. Нора, прошу, не держи зла на свою мать. Знаю, сейчас, когда меня нет рядом, она не скупится на упреки и видит во мне причину всех бед. Но помни, она имеет право упрекать. И по-своему она очень любит тебя. Прости ее, иначе потом, когда ты вырастешь, будет поздно.

Дети мои, я умираю в красивейшем месте на земле. Ночное небо усыпано звездами. Внизу мелодично журчит ручей, до меня доносятся отдаленные завывания койотов. Я отправился на поиски Квивиры, надеясь стать богатым. Но пребывание в этом городе сделало меня другим человеком. Я не оставил там никаких следов и взял оттуда всего одну вещь. Она должна была доказать вам, что ваш отец действительно нашел легендарный город. Здесь, вдали от вас, я понял, что два главных достижения моей жизни — дочь и сын — остались дома, в Санта-Фе.

Знаю, я был не очень хорошим отцом и горячо сожалею об этом. Я многого для вас не сделал, и теперь уже упущенного не наверстать. Я могу лишь в последний раз сказать вам: я люблю вас обоих. И я буду любить вас всегда, ведь нам дарована вечность. Любовь моя горит ярче, чем звезды на небе, и она никогда не погаснет. Я умру, но моя любовь останется с вами.

Папа.

Нора смолкла и закрыла глаза. Казалось, весь каньон погрузился в благоговейное молчание. Разомкнув веки, она бережно положила блокнот у подножия креста. Затем сквозь слезы улыбнулась Смитбэку.

Все четверо спустились по узкой тропе в долину, где ждали лошади. Впереди лежал путь домой.

В археологической концепции данного романа присутствует значительная доля вымысла, тем не менее она основана на реальных фактах. История племени анасази, по необъяснимым причинам покинувшего каньон Чако и плато Колорадо, описана в многочисленных научных публикациях. Ученые располагают неопровержимыми доказательствами того, что каннибализм и магические практики, описанные в романе, действительно имели место среди индейских племен. Поиск древних дорог при помощи радара тоже не является плодом авторского воображения. К тому же один из авторов, Дуглас Престон, путешествовал по американскому юго-западу и жил среди индейцев. Путешествие это описано в его документальной книге «Разговор с землей».

Источником информации для авторов служили многочисленные статьи и исследования. Наиболее важными среди них являются следующие труды: «Магические ритуалы племени навахо» Клайда Клакхона; «Ковбои и обитатели пещер» Блэкбурна и Уильямсона; «Изготовители корзин из Великого ущелья штата Юта»; «Чако и Хоокам: доисторические региональные системы на американском юго-западе» под редакцией Кроуна и Джаджа; «Дороги в центр: культурный атлас каньона Чако и племени анасази» Кэтрин Габриель; «Священный ветер в философии навахо» Джеймса Макнели; «В поисках старины» Дэвида Роберта; «Пуэбло-Бонито» Джорджа Пеппера; «Полевые методы в археологии» Хестера, Шефера и Фелдера; «Анасази в каньоне Чако» Линн Себастиан; «Неистовое колдовство и мотыльки, дарующие безумие» Леви, Нойтры и Паркера; «Этика сбора артефактов» Мауча Мессенджера; «Дороги каньона Чако, фаза 1: переоценка доисторических дорог в бассейне Сан-Хуан» под редакцией Криса Кинкэйда; «Доисторический каннибализм в Манкосе» Тима Д. Уайта; «Каннибализм и жестокость на доисторическом американском юго-западе» Кристи Тернер и Мена Корна и статья Фаруха эль-База «Археология космической эпохи» в августовском номере «Сайентифик эмерикэн» за 1977 год.