Чака сидит на циновках, а рядом полукругом подданные. Мы приветствуем его и садимся в отдалении. Чака приказывает приблизиться. Осведомляется о здоровье Фаруэлла и спрашивает, не знаю ли я о португальцах, а то среди них есть один.

Я поинтересовался, кто. Чака сделал знак рукой. И действительно, привели белого человека. Как странно было видеть его здесь. Потом Чака протянул мне листок белой бумаги, что-то на нем нацарапав. Я не смог разобрать его закорючки, так же, впрочем, как не смог этого сделать и португалец. Немало позабавившись этим, Чака разрешил нам покинуть его резиденцию. Мне удалось спросить у португальца, кто он, и тот ответил, что приехал по поводу продажи скота, а служит в военном гарнизоне в Лоренсу-Маркише.

Мне удалось также вручить Чаке подарки — 12 ручных браслетов и бутылочку прованского масла для растирания обожженных мест. Он тут же возжелал испытать его на своей ноге, что мы и проделали. Никто из приближенных не отважился подойти ближе чем на несколько метров, чтобы не вызвать неудовольствие правителя.

Окружность королевского крааля составляла три мили, в нем было 1400 хижин. «Королевская часть» включает 100 хижин, там живут только девушки, мужчинам вход запрещен.

Наутро за нами пришли, и мы застали Чаку за обычным туалетом. Потом были казнены несколько человек, но причин мы так и не узнали. Им свернули шеи, а тела бросили на съедение птицам. На следующий день мы уехали.

В другой раз мне довелось встречаться с Чакой 2 апреля. К э-тому времени у него было множество всяких лекарств, но он не знал, как ими пользоваться. Описав все, что у него есть, он вызвал девушек и стал раздавать им пилюли. Мы предупредили его, что так употреблять их нельзя, однако наши доводы не убедили Чаку. Мало лекарства — мало результата, много лекарства — большой результат.

Через день мы застали Чаку за беседой со своими военными. Они вели разговор о том, сильно ли огнестрельное оружие. Король пожелал, чтобы мы продемонстрировали мощь ружья и убили хищную птицу. Джекоб, услышав приказ, поднялся и тут же застрелил одну. Эффект был потрясающим: все сидели будто парализованные. Чака потребовал, чтобы мы доказали на других животных могущество ружья. Вокруг нас уже стоял полукругом отряд в 500 человек.

— А ваш народ так же многочислен, как мой? — вдруг спросил он. Мы ответили: «Да». И тогда Чака сказал, что он не боится ружей, потому что для такого количества воинов, как у него, ружья ничто».

По дороге из ква-Булавайо Айзекс получил известие от Кинга, что в порт пришел «Геликон»: его команда была встревожена прибытием одинокого баркаса. Кинг извинялся перед Айзексом, что временно покидает их на «Геликоне» и обещал прислать помощь.

Мотивы поспешного отъезда Кинга остаются до конца неясными. Скорее всего, ему нужно было заручиться в столице колонии поддержкой некоторых чиновников, чтобы обеспечить себе права на земли в Натале. Кроме того, Кинг намеревался опубликовать в «Южноафриканском торговом вестнике» свои путевые заметки о зулусах, и в июле 1826 года они действительно увидели свет. В первых публикациях Кинг сообщал, что монарх зулусов не только подарил поселенцам большие участки земли, но и обеспечил им протекцию. Он привел детальное описание первого своего визита в ква-Булавайо, расписывая Чаку как доброго соседа.

Но во второй статье отношение к Чаке стало меняться. «История, наверное, не знает более жестокого и деспотичного чудовища, чем Чака. По его слову казнЯт людей. Дисциплина в его войсках такова, что никто не в состоянии противостоять атакам тирана…» — писал Кинг.

В конце 1826 года гонцы принесли Чаке тревожную весть о том, что далеко на севере Сигуньяна, сын заклятого врага Чаки — Звиде, собрал значительные силы и движется к границам зулусских владений. По приказу правителя, знахари обработали особым зельем 40 тысяч воинов действующей армии и 10 тысяч запаса. Вождь очень хотел, чтобы в этой кампании участвовали белые поселенцы. Но как заставить их выступить в поход вместе с армией? Случай представился неожиданно быстро.

Слуги-готтентоты всегда вызывали у зулусов отвращение: их считали представителями неполноценной расы и всячески притесняли. Однажды они затеяли драку с зулусами и по закону их ждала смерть. Речь шла о Майкле и Джоне, слугах Финна, которые уже освоились в зулусском краале, построили собственные хижины и даже были вооружены мушкетами. Так вот, Финну стоило больших усилий отговорить Чаку казнить этих людей за драку. Вождь ограничился тем, что сжег их дома, а самих приказал-бить плетьми. Но урок не пошил Майклу и Джону впрок.

Вскоре в хижину Айзекса, находившегося в одном из краалей неподалеку от Дукузы, новой столицы Чака, ворвалась главная жена местного вождя и сообщила, что слуги Финна украли у вождя молодую жену.

Чака был вне себя от ярости, когда Кинг и Айзекс прибыли к нему просить прощения для слуг Финна. Он требовал смерти всех белых людей в округе! Но потом вдруг сменил гнев на милость. Он придумал выход из положения! Отряд белых мушкетеров вместе со своими слугами выступит с его армией. Тем самым они искупят вину перед зулусами.

Между страной ндвандве и землями Чаки располагались высокие скалы, поросшие густой травой — лес Нголи. Там жили люди вождя ум-Бедже, принадлежавшие к клану кумало. Он, в свою очередь, входил в группу племен ндвандве! (К этому клану принадлежал, кстати, бежавший не так давно от Чаки его любимый военачальник Мзиликази, и у великого вождя зулусов были основания относиться к нему с подозрением.) Так Айзекс 18 лет от роду оказался командиром зулусской армии численностью пять тысяч человек. Сохранилось несколько сцен этой битвы. Одна описана Айзексом.

Из дневника Н. Айзекса:

«На этот раз поведение зулусских воинов было необычным. Они не рвались в бой, а всем своим видом показывали, что сейчас настал черед белых людей показать свои возможности. Чака явно стремился в боевых условиях посмотреть, как действует огнестрельное оружие.

В отряде Айзекса насчитывалось около дюжины стволов. Завидев группу неприятеля, они дали залп и объятые ужасом кумало стали разбегаться. Но до победы было далеко. Едва успели перезарядить ружья, как заметили приближение большого отряда их воинов. Они были взбешены и грозили нам смертью. На мгновение мой отряд растерялся. Заметив это, я бросился вперед и взобрался на скалу. Один из врагов вышел вперед и с короткой дистанции метнул в меня копье. Оно было брошено с необыкновенной силой, но я успел нагнуться и избежал гибели. Затем я