Затем он обернулся к другой половинке кабинета, развернувшись в сторону камина, и произнёс тоном коммивояжёра, пытающегося продать два дешёвых ножа по цене одного дорогого:

– А эти милые, на первый взгляд ничем не выделяющиеся девушки, действительно талантливые ведьмы. Так что вам сегодня повезло!

Ника привстала на цыпочки, вытянула голову и прищурилась, пытаясь понять, к кому он там обращается.

И захлопала ресницами, широко распахнув глаза, когда, наконец, разглядела в полной мере вполне сюрреалистическую картину, которая вписывалась в любой сон, ещё не перешедший в кошмар, но уже на пути к Тёмной Стороне.

Он немного помолчал, усмехнулся, кашлянул в кулак и продолжил ораторствовать, приняв внушительную позу:

– И пусть вас не обманывает их нелепая одежда и вид милых, но недалёких леди, которые способны лишь обмениваться сплетнями за чашечкой традиционного английского чая с печеньками, ведущими во Тьму. На самом деле они мудры, как выжившие из ума гадалки и современные экстрасенсы, а в битве смелы, словно юные амазонки. В общем, у нас все маги отборные, как ядовитые грибы в зачарованном проклятом лесу.

Алла громким, негодующим хмыком продемонстрировала своё отношение к иронии. Ника улыбнулась, сообразив, что он не то, чтобы издевается, а лишь старается поднять им настроение.

Ну, или просто прикалывается.

Нике почему-то показалось, что, несмотря на солидный вид мужчины под тридцать, начальник в душе тот ещё мальчишка, у которого, несмотря на острый ум, в голове не просто ветер гуляет, а временами переходит в настоящий ураган.

– Пройдите, дорогие коллеги, немного дальше, а то так никого и не увидите. И вас не смогут как следует разглядеть, – он приглашающе махнул рукой, первым сделав несколько широких шагов вглубь помещения.

Ника отметила, что на небольшой изящной софе кое-как поместилось четверо. И первой ей бросилась в глаза девушка, которая выглядела одновременно бледно и стервозно. Вроде бы ничего особенного: бескровное костистое лицо, обрамлённое мышинно-серого оттенка волосами, бледные тонкие губы и рыбьи глаза блекло-серого цвета, а что-то вызывает стойкую неприязнь.

Ей почему-то подумалось, что эта девица с постным лицом и соблюдением всех принципов своей веры, с удовольствием бы понаблюдала за пытками и казнью, особенно молодых и красивых девушек и парней.

Платье было в пол, серым, прикрывая обувь. А руки, сжимающие чёрные чётки, девушка поместила на колени. По её позе было заметно, что она напряжена, мечтает побыстрее уйти, но долг или приказ держат её рядом с двумя мужчинами и одной женщиной.

Всем своим видом она показывала, что с удовольствием отправила бы всех мерзких магов на костёр, но ради уважения к высоким титулам тех, с кем она прибыла, так уж и быть, воздержится.

Практически падая с софы, приткнувшись на самом краешке, восседал немолодой король – о его высоком положении можно было догадаться, лишь выглянув на тусклую золотую корону в седых волосах.

Он был крепко сложён и время от времени хватался за рукоять громадного меча в ножнах, украшенных драгоценными камнями, явно желая по привычке использовать оружие в качестве весомого аргумента в разговоре.

Королева была намного моложе, но всё-таки не юной девицей, с красивым, но потасканным лицом со следами неумеренных возлияний и других следов порока. Можно было сразу сделать вид, что грешить она любит гораздо больше куда более молодой, но некрасивой девицы. Черты её узкого лица показались Нике немного змеиными, неприятными.

Облегающее длинное платье сдавливало корсетом талию и грудную клетку, демонстрируя в широком вырезе вполне красивый, хоть уже слегка увядший бюст. Массивная корона подчёркивала густые русые волосы, затянутые сеточкой, усыпанной брильянтами.

Рядом с королевой восседал молодой, пригожий рыцарь в полном доспехе, но без шлема. Именно его широкие плечи и куда более массивная, чем у короля, фигура, и занимали большую часть софы.

Время от времени взгляды королевы и рыцаря встречались, и было заметно, что эти люди связаны страстью. Между ними пылало пламя и искрили молнии.

Пылал пламенем и король, который иногда кидал на парочку ревнивые взгляды. Но Нике показалось, что вся эта история с изменой длится настолько давно, что ему уже почти наплевать.

Она даже предположила, что и сам король давно нашёл кого-то на стороне, и ревнует, скорее, напоказ. Чтобы не выглядеть полным болваном и тряпкой.

– Вот ваши будущие клиенты, – с улыбкой обратился к ведьмам шеф.

Ника сразу же сделала мысленную заметку выяснить, как его всё-таки зовут! А то при чужих об этом было неловко спрашивать. Да и выставлять себя уж совсем "зелёной" она не хотела. Мало того, что сегодня они с Аллой впервые узнали о существовании магии – знания, полученные во снах не в счёт! – так ещё и первый день на работе. И даже имя своего шефа не удосужились выучить.

"Ага, а ещё номер телефона нашей волшебной фирмы, её название и прочие реквизиты", – подумала Ника, хмыкая.

– А я им говорю – идите вы все полем, лесом и плывите трупами по реке! – эмоционально продолжил король, обращаясь к шефу. Он резко взмахнул рукой и вряд ли случайно попал по уху голубоглазого блондинистого рыцаря. Тот поморщился, но решил сделать вид, что поверил в случайность жеста. – Старый маг служил нашей семье всю жизнь, а, значит, его вещи – моё наследство! И кольцо так тем более!

– Мерлин хотел, чтобы его вещи были проданы на межмировом аукционе, – твёрдо заявил вышедший из полутьмы тощий и лысый, ушастый монах в чёрной сутане в грязных пятнах. Он, с грустью оглядев помещение, обнаружил стул и, подтащив его поближе к софе, протянул руки к пламени камина.

Огонь придавал блеск волосам королевы, делая её лицо более моложавым и привлекательным, добавлял ярких красок и так очаровательному лицу рыцаря, отражаясь от начищенного до блеска доспеха, и выделял седину и глубину морщин короля.

Однако Ника отметила, что светло-карие глаза короля пылали внутренним огнём ярче, чем у остальных из этой сомнительной компании.

– Вот в это я не верю! Да он даже слов таких не знал! – сердито возразил король.

У Ники в голове словно включилась электрическая лампочка с надписью "Эврика!". Ей почему-то подумалось, что короля, конечно, должны звать Артуром, его неверную жену Гвиневрой, а того молодого красавчика, с которым она и изменяла мужу – Ланселотом.

Несмотря на то, что легенды и мифы она всегда читала с удовольствием, в данный момент память выдавала скудные обрывки знаний. Единственное, что ещё осталось в памяти на эту тему: то, что всё закончится плохо. Для короля Артура. И был там ещё какой-то Мордред… Именем которого вроде бы ругались в книгах о Гарри Поттере.

"Там вроде бы фигурировала ещё какая-то фея, которая заманила Мерлина, помахав перед ним интимным местом, но так и не раздвинула ноги, и прикончила", – смутно припомнилось ей.