Марина

Праздник был в самом разгаре. Несмотря на приближение полуночи, музыка в саду не прекращалась ни на минуту. Красиво одетые гости наслаждались «Помолвкой года», как пока еще неофициально прозвали наше с Королевым обручение. За высокими воротами семейного особняка толпилась дюжина, если не больше, любопытных репортеров, каждый из которых был готов на любые ухищрения, только бы запечатлеть на камеру виновников сего безумия. То и дело, переходя од одной группы гостей к другой, я краем уха улавливала обрывки разговоров. Всех до ужаса волновала история нашего с Артемом знакомства…

Нашего? Я тут же одернула себя и поспешила прогнать непрошеные мысли, спрятать их за фасадом невозмутимого спокойствия. Нет никаких нас. Нет и быть не может. Никогда! Есть он — Артем Игнатьевич Королев, жених моей сестры. И есть я — Марина. Просто Марина… Фальшивка и обманщица, временная исполнительница главной роли в спектакле, поставленном моими собственными родителями.

Сколько ни старалась, так и не смогла избавиться от гнетущего чувства вины. Она распускалась во мне ядовитым цветком, травила своим ароматом и убивала изнутри. Медленно. Жестоко и изощренно… Чем больше погружалась в болото лжи, тем хуже мне становилось. А когда смотрела Артему в глаза, когда видела его искреннее участие, чувствовала его украдкие взгляды, когда он думал, что я этого не вижу… Боже, мне хотелось провалиться сквозь землю; раствориться. Только бы не участвовать в этом фарсе, не врать и не притворяться.

Отойдя подальше от шумной толпы, прислонилась спиной к стволу старинного векового дуба. Закрыла глаза и попыталась выровнять сбившееся дыхание. Мысленно, уже в тысячный раз за ночь, велела себе успокоиться и не паниковать. Если не справлюсь с эмоции, выдам себя с головой. И что тогда? Как я объясню все это Артему? Что скажу родителям?

— Мариш? — Тихий до болезненного родной голос совсем близко заставил меня распахнуть глаза и встретиться с бледно-голубыми глазами напротив.

Бабушка стояла рядом, скрестив на груди руки, и осматривала меня, словно видела впервые. От ее ласкового «зайчонок» на глаза навернулись слезы, сердце сжалось, задрожало.

Как же хорошо было в детстве! Легко и беззаботно… правильно что ли. И мы тогда все были настоящими. Собой были. Открытыми и честными. А теперь…

— От кого прячешься, зайчонок?

— Что… нет, — пролепетала я, смахивая невидимые пылинки с шелкового подола платья. — Я не прячусь, просто устала немного…

— Врешь, — бабушка нахмурилась и посмотрела на меня строго, совсем как в далекие детские годы. — Причем, врешь ты не мне, Марина, а себе… Себе врешь! Да так неумело, так глупо… Зачем? Какой в этом смысл, девочка? Ради чего?

Ее слова ранили, проходились по телу острыми шипами. Вот только боль от них отрезаляла, пробуждала усыпленную смелость и будто второе дыхание открывала. Меня словно ударили куда-то в солнечное сплетение и после катастрофической нехватки воздуха вдруг резко захотелось дышать. Глубоко. Полной грудью. И я увидела себя со стороны. Окинула взглядом свою жалкую, разбитую в прах, фигурку, скривилась.

«Неужели, это я? — спросила себя удивленно. — Когда это я успела стать такой?»

— Это бессмысленно, родная. Нет ничего ужаснее, чем врать самой себе. Он ведь тебе нравится. Так? Мне-то ты можешь сказать правду.

— Бабушка… — сипло выдавила я, чувствуя что вот-вот расплачусь.

— В этом мире есть только две вещи, ради которых стоит бороться, — сказала бабушка, накрыв мои сплетенные руки теплой ладонью. — И любовь — одна из них. Я же виу, какими глазами ты на него смотришь. И как он смотрит на тебя…

— Нет, — в отчаянии мотнула головой. — Он смотрит не на меня, забыла? Меня нет. Есть только Маша…

— Глупая! Ты, правда, ничего не понимаешь? Маша была там, в Москве. Но даже тогда Артем не был так увлечен, как сейчас. Ему понравилась именно ты, девочка. Ты! И чем раньше ты расскажешь всю правду, тем лучше. Отношения нельзя начинать со лжи, милая. Расскажи ему правду. Пусть Артем сам решит, кто именно ему нужна: взбалмошная наследница Мария или скромная воительница Марина.

— Но… как? Как я скажу ему, кто я? После всей лжи… он возненавидит меня.

Мой голос дрогнул, слезы звенели в нем. Хотелось разреветься и просто провалиться сквозь землю.

— Не сможет, — произнесла уверенно, будто знала все наперед. — Он не откажется от тебя. Только для этого ты должна проявить смелость и положить этому спектаклю конец. Сможешь?

— Я не знаю, — пожала плечами и, найдя Артема на противоположном конце сада, сжала губы. — Я уже ничего не знаю, бабушка.

Господи, что же мне делать? Дай знак, прошу. Подскажи, как быть…

— Просто делай, как правильно, — словно услышав мою мольбу, ответила бабушка. — Это твоя жизнь, Марин. И только тебе решать, как ее прожить. Я свое слово сказала.

Произнеся это, она похлопала меня по запястью и, помахав одной из наших дальних родственниц, ушла. А я снова повернула голову в сторону Королева. Сделала несколько глубоких вдохов, чтобы разбавить внутренний жар прохладой летней ночи. Не помогло. Я так и не почувствовала облегчения. Тяжесть на плечах никуда не исчезла, только явственнее стала ощущаться.

Бабушка была права. Так больше продолжаться не может. Чем дольше я молчу, тем хуже будет потом. Нужно остановиться, прекратить этот фарс, пока не стало слишком поздно. Артем не заслужил, чтобы с ним так подло поступали. Каким бы человеком он ни был, я не стану больше ему врать. Хватит.

«Прости меня, сестренка, — обратилась к ней мысленно и шагнула вперед. — Но я, правда, больше не могу притворяться тобой… Прости…»

Артем внимательно следил за каждым ее движением. Как она хмурилась, пока медленно шла к нему через сад, в каком напряжении была. Весь вечер он не отрывал от нее глаз, размышляя о предстоящей свадьбе и новой жизни вместе. Все же, здесь было что-то не так, ему врали, что-то упорно недоговаривали, скрывали. Нечто очень важное. И Королев узнает. Конечно же узнает; обязательно. Да и невеста вела себя странно. До удивительного подозрительного. Сколько ни смотрел на нее, никак не мог избавиться от странного чувства диссонанса. Ну, не вязался образ этой девушки с тем, что сохранился с момента первой встречи. Никак не вязался! И реакции ее эти странные, шараханье и испуг в глазах… Актерская игра? Но можно ли так натурально играть? Этого Артем не знал. Единственное, в чем был уверен — люди не меняются, как бы ни старались. По себе знал.

— За новое начало! — Услышал за спиной очередной пьяный тост счастливого тестя и повернулся к ним лицом.

С трудом подавил в себе желание поморщиться. Мысленно отсчитывал последние минуты, когда уже смогу оставить горе-родственничков и вернуться домой, в нормальную жизнь.

— За новое начало, — поддержал и улыбнулся.