– Если ты будешь в присутствии своих подчиненных выговаривать мне замечания и далее, то наши отношения станут сугубо официальными, – моей обиде, казалось, не было предела. Оставалось еще слезу пустить. Но даже всего моего артистизма на это не хватило, к тому же я боялась переиграть.

Доставая чашки и разливая кофе, Виталий стал извиняться (что-то уж больно много извинений сегодня):

– Прости. Я говорил, шутя… Думал, ты поймешь. Я не знал о вашей перепалке, иначе бы ни за что себе не позволил… Прости.

Виталий поставил передо мной чашку кофе, не классическую маленькую мензурочку, а большую чашку, такую как я люблю. Его внимательность растопила «якобы лед» моего сердца, и все предыдущие обиды вдруг показались мне наносными и ненужными, как грязный ил на желтом песке после бури приливов.

Виталий расположился напротив и, взяв свою чашку с кофе в руки, серьезно произнес:

– Хочу услышать твой совет…

Если бы кресло не было таким удобным, я бы свалилась на пол от неожиданности. Чтобы Виталий когда-либо просил у меня совета?.. Я все-таки не удержалась и округлила от удивления глаза, а разговор продолжила в шутливом тоне, насколько это было возможно при явном нежелании Виталия шутить.

– Надеюсь совет не для твоих интимных отношений с дамами сердца…

– Нет, – улыбнулся Виталий, но как-то очень уж серьезно, одними губами («улыбка без глаз» – называла это Марго), – это по работе. Меня на аудиенцию начальник областного управления приглашает… Прощупав почву, я узнал, что мне хотят предложить работу в управлении…

Я слегка подняла бровки. Виталий даже глазом не повел, но взгляд мой понял и отреагировал на него быстро:

– Да, да, ты была права, когда намекала мне об этом повышении, но тогда ситуация была… другой.

Я тоже решила не играть в кошки-мышки:

– Я должна тебе признаться, что знаю твою историю с этим злополучным замом, точнее, узнала только сегодня во время обеда, а когда разговаривала с тобой по телефону, то мне ничего еще не было известно, кроме легких слухов, гуляющих по нашим коридорам: «Ах, слышали, Астахова в область зовут?!.». Поэтому твое молчание в ответ на мой вопрос было мне непонятно. Но мне и сейчас непонятно, что ты хочешь от меня услышать? Тебе предлагают новую должность. Повышение. По-моему, это хорошо. Если должность тебя устраивает, соглашайся. Мужчина, в котором присутствует здоровый карьеризм, это нормально, это правильно. Что тебя смущает?

Пока я говорила, Виталий не пил кофе, а просто держал чашку в обеих руках и пристально на меня смотрел.

– Меня смущает другое, – начал он объяснение, – почему этот зам появился так вовремя? Почему он первым, причем официально, заговорил со мной об этом назначении, а предложение от начальника поступило только сейчас? Может, это была проверка на вшивость? Или зам вел свою игру, без ведома начальника, и хотел извлечь из ситуации максимум возможного для себя? Но в этом случае, почему его не испугало то, что я ведь могу доложить о нем начальнику?

– А ты можешь доложить? – быстро перебила я.

– Не знаю, – замялся Виталий, – скорее «нет», чем «да».

– Вот-вот, он, наверняка, это понимал, раз заговорил с тобой об этом несовершеннолетнем придурке, – я уже поняла, какого ответа от меня ждет Виталий. Он уже принял решение, я в этом не сомневалась, но ему нужно было подтверждение правильности его шага от друзей, к кругу коих причислялась и я.

– Виталий, – продолжала я, – этот зам просто… ловко воспользовался ситуацией. Ты же прекрасно понимаешь, что даже если бы ты пошел к начальнику и доложил о нелицеприятном разговоре с одним из его замов, последний бы все искренне отрицал, да еще бы доказывал, что это твое больное воображение и призывал бы еще задуматься, стоит ли в таком случае привечать такого сотрудника, как ты. Он, безусловно, сослался бы еще на то, что не уполномочен по должности вести разговоры о повышении с кандидатами на это повышение, и ни в коем случае не посмел бы нарушить субординацию. Как бы ты оправдывался в этом случае? И оправдывался ли? Этот зам все очень хорошо просчитал и понял, что может рискнуть, ничего при этом не теряя, если не считать того, что в твоем лице он может приобрести будущего недруга. Но это его, видимо, мало волновало. Ему, по всему, не нужна ни твоя дружба, ни твоя вражда.

– Не знаю… – промолвил Виталий и тут же очень твердо добавил, – я хочу эту должность!

– Вот и соглашайся, – убежденно добавила я.

Виталий, как будто не слыша меня, продолжал с прежней твердостью, но к ней добавилась некая безысходность, крылья которой бились в безуспешной попытке достучаться:

– Я чувствую, как я засиделся в нашем городке, в этих заместителях! Меня как будто обручем сдавило, и с каждым годом этот обруч все уже и уже!.. Дышишь как рыба, выброшенная на берег, хватаешь не достающего воздуха и думаешь: «Уже конец или еще одно мгновение поймаешь?». А тут такая возможность вырваться и… поймать эти мгновения, да не одно…

– Друг мой! – я не могла не воскликнуть, потому что прозрела. – Да у Вас кризис среднего возраста!

Виталий посмотрел на меня, задумавшись, а я экспрессивно продолжила:

– Конечно, надо соглашаться на повышение, и уезжать. Надо все менять, иначе ты себя поедом съешь. Оно, конечно, и в области будет не сахар, там свой террариум единомышленников, но сам факт перемен – перемены работы, места жительства – уже благоприятен, потому что дает надежду.

– А как я буду выглядеть, если будущим коллегам станет известна моя стычка с этим замом, да еще из его уст и в его интерпретации? Не оправдываться же мне перед каждым, – Виталия не отпускали не только терзания возрастные, но и служебные.

– Перестань выдумывать, что может быть. Вот когда случится то, что должно случиться, тогда и будешь искать выход, – я продолжала успокаивать его. – И потом, приличные люди есть везде, даже в областном управлении МВД, – Виталий на этой моей фразе колко усмехнулся. – Не факт, что все будут слушать и верить россказням этого зама. К тому же, у тебя там тоже есть свои люди, которые смогут о тебе рассказать другое, только хорошее. У тебя масса достоинств, – в этом месте Виталий с улыбкой и большим интересом посмотрел на меня, а я с энтузиазмом продолжила, – ты умеешь работать, у тебя хороший опыт оперативной практики, ты ее знаешь до мельчайших тонкостей, на уровне интуиции. А твои организаторские способности, твой административный опыт? Вон сколько уже тянешь лямку «заместителя начальника ГУВД»!.. О твоем таланте убеждать можно легенды слагать! Ты классный юрист – ориентируешься в законе и умело его толкуешь. Этот перечень я могу продолжать хоть до утра… Думаешь там – в области – это не увидят и не оценят? Уже увидели… и оценили, раз повышение предложили. Соглашайся и не мучай себя сомнениями. Соглашайся, соглашайся, соглашайся и… уезжай, – я тараторила как заведенная, а Виталий все с большим интересом смотрел на меня. Наконец, с подозрением спросил:

– А что ты меня с таким пылом-жаром стараешься спровадить? – лукавые огоньки играли в его глазах.