– А где моя старая одежда? Мне по улицам теперь вот так, что ли, ходить? Жара ведь! И люди будут излишнее внимание обращать…

– Не знаю. Из тумана все выходят такими. Выходят, кричат Имя и прилетают сюда. А насчет жары не бойся – чувствуешь, он вроде охлаждает?

Это было правдой – странный костюм холодил кожу. Наверняка он поддерживает оптимальную для вампира температуру. Но тут ворота на арене распахнулись, и появился следующий вампир. Павел махнул рукой на старую одежду и стал смотреть на испытание.

Только трое не прошли испытание. Вот один вампир, попав под круговой обстрел, не смог вывернуться из града пуль и дроби. Одна пуля раздробила ему плечо, он потерял равновесие. Заряд дроби вошел ему в грудь, отшвырнув назад, навстречу еще двум пулям. Раны дымились, изредка вспыхивали белые искры – святая сила убивала вампира… Скоро все было кончено. Тело вампира было нашпиговано серебром и дымилось. Глава клана взмахнул рукой, и «спецназовцы» исчезли, а труп вампира рассыпался в пепел. Интересно, что почувствовали другие послушники, когда перед вызовом следующего не послышалось рева? Еще один вампир не почувствовал, как к нему приблизился вооруженный карабином воин, и получил заряд дроби в спину в упор. Его быстро добили. Третий, как и первый, не смог вырваться из-под града пуль.

Потом начался праздник. Нет, никакого банкета, просто все культурненько пошли бухать. Кто-то раздобыл травку, и часть вампиров решила «дунуть». Захмелевший Наставник (конечно же и он решил расслабиться) не переставал хвалить своих подопечных. Его факультет был пока лучшим по числу прошедших испытание. От Наставника с трудом выяснили, что им полагаются недельные каникулы (радостные крики), но завтра надо прийти в штаб-квартиру клана (разочарованный гул), чтобы получить оружие и новые татуировки-счетчики сыворотки (снова радостные крики). Потом гулянье возобновилось с новой силой.

А затем в памяти Кэнреола (он же – Павел) наступил провал. Рассудок прояснился, только когда Павел оказался у двери в квартиру. Было два часа ночи. Шуметь небезопасно для психики. Самым сложным оказалось бесшумно открыть дверь, а прокрасться в свою комнату, никого не потревожив, – семечки для вампира. Но его ждали.

– Ты где был? – грозно вопросил отец.

– Пиво пил, – не смог удержаться Павел, будучи еще в поддатом состоянии.

– Слушай, Павлик, – начала мать, – я, конечно, понимаю – друзья, тусовки, но так поздно! Первый раз такое. И что за наряд на тебе?

– А я не Павлик… я теперь Кэнреол… ясно?

– Что-о-о?

– Я теперь официально вампир клана… Мы отмечали это радостное событие… А костюмчик отличный… Нечего наезжать на него, и вообще! Я спать хочу! Ясно, нет?

Павел рванулся вперед и оказался в своей комнате. Перемещение заняло секунду по человеческим меркам. Запираем дверь и валимся на кровать.

Хр-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р…

* * *

– Начинаем совет!

Ресторан в центре Москвы. Дорогой. VIP-помещение. Уютный кабинет, с мягкими диванами и креслами. Официанты пребывали в твердой уверенности, что там находятся семь человек – шесть мужчин и одна женщина – богатые и любящие комфорт, которые уединились для обсуждения важных дел.

Они были правы лишь в численности посетителей и их распределении по полам. Но были они не людьми, а вампирами. Кровавый Совет Москвы в полном составе.

Словами «Начинаем Совет!» Кхеншраон, глава клана Вентру, открыл заседание.

– Ага, начинаем, я только косячок забью, – отозвался Шаккерон, глава Бруджа.

Из всех участников Совета он наименее подходил на роль главы клана, если судить по внешнему облику. Одежда представляла жуткий гибрид стилей хиппи, панков, металлистов, рэперов и растаманов, если только такое возможно. Пирсинг по всему лицу довершал облик. На вид ему было двадцать лет. При всем при этом он был почти самым старым из присутствующих (старше были только главы Вентру и Гангрела) и стал главой клана за пару веков до изобретения сыворотки. Придя в кабинет, он развалился в кресле, задрав ноги на стол, и сразу стал забивать косячок. Наконец он забил, поджег самодельную сигарету с марихуаной и затянулся.

– И как ты можешь курить такую гадость? – поморщился глава Тореадора, заказавший помимо еды кальян.

– Тебе не понять, Човерг, – расслабленно отозвался Шаккерон. – Следи, чтоб свой «Дольче Банана» не испачкать.

Човерг, как и все Тореадоры, ценил красоту и все изысканное и прекрасное. Шикарный костюм, наверняка от самых дорогих модельеров, безукоризненно точно завязанный галстук с булавкой из золота и брильянтов… список далеко не полный. До изобретения сыворотки часто шутили, что Тореадоры до того любят все красивое, что иногда начинают любоваться восходом солнца.

А вот главе Носферату, Хиншраку, не помог бы никакой модельер или гример. Вампиры этого клана всегда были самыми уродливыми, полностью утратившими человеческие черты лица. Сыворотка частично восстановила человеческую сущность, но Носферату, особенно старые, все равно избегали появляться на людях, а если появлялись, то постоянно внушали людям, что те видят обычного человека. Хиншрак был одет в боевой костюм Носферату.

Уже знакомый читателю Хармас, глава клана Малкавиан, изображал из себя респектабельного пожилого джентльмена, но без лоска и шика Човерга.

Рядом с ним сидела Винзарра, глава Гангрела. Этакая бизнес-леди, симпатичная, но не более того. Скромное платье показывало, что бизнес у этой леди был не особо большой.

Тешран, пришедший последним, поигрывал тростью. Все вампиры клана Тремер носили такие, чтобы легче было замаскировать оружие клана – небольшое копье, используемое иногда как магический посох. Колдуны из Тремера целиком ушли в изучение магии, уделяя физическим сражениям очень мало времени. В целом Тешран походил на ученого – сильные очки, карандаш за ухом, задумчивость и отрешенность от мира в глазах. «Вам всем не понять мои размышления», – говорило выражение его лица.

И, наконец, председатель Кровавого Совета, Кхеншраон, глава Вентру. Тоже в полном костюме-тройке, но с бабочкой вместо галстука.

Совет начался.

– Итак, господа, – произнес Кхеншраон, – мы начинаем обсуждение создавшегося положения в стране. Наверное, все присутствующие знают, что месяц назад в Москве обнаружили первого дикого вампира за последние сорок лет?

Господа кивнули.

– Все вы знаете, что начиная с января месяца этого года сообщения о диких вампирах приходят из всех восточных регионов. Отличительная особенность этих дикарей – следы использования сыворотки. Также ни одного из них не смогли поймать живьем. Часто они убивали сами себя. По крови вампиров, если таковая оставалась, не могли определить Сира. Даже уважаемый Тешран признал свое бессилие. Какие выводы?

– Обращал их кто-то настолько крутой, что наш Колдун офоршмачился, – ответил Шаккерон.