И в восьмилетнем возрасте бывают такие моменты, когда мозг может работать четко и ясно, когда проявляется врожденный инстинкт самосохранения. Он проявляется и у взрослых, и у детей с одинаковой силой. Позже придет тоска по маме, которая не должна была умирать, но сейчас существовала лишь одна мысль: остаться здесь, позвать соседей на помощь или позвонить в службу спасения из телефонной будки на углу улицы будет означать, что появятся доктора и полицейские. Предстоят долгие часы расспросов. Мне могут и не поверить и отдать в приют, или под стражу, или в дом предварительного заключения для малолетних преступников. Дети из Педлар-ярда знают, что значит быть отправленными в приют, и они все знают о доме предварительного заключения для малолетних преступников. Если что-нибудь из этого случится со мной, я никогда не увижу дома на болотах, я никогда не увижу леди из историй...

Решение было принято — на самом деле и принимать-то было нечего. Сейчас отец бродил по кухне, и если и был момент попытаться, то только этот. В коридор, по лестнице. Нужно помнить, что две ступеньки скрипят, их надо перешагнуть... Хорошо. Теперь — в спальню, забрать ключи. Опять хорошо. Что насчет денег? Чтобы путешествовать, необходимы деньги. Будет ли считаться кражей, если открыть оловянную шкатулку, которая стояла на комоде, и взять то, что лежало внутри? Но я ничего не могу поделать, даже если это кража. Он все еще ходил внизу, так что время было. В шкатулке было тридцать фунтов. Хватит ли этого для путешествия? Должно хватить. Теперь — школьный рюкзак, чтобы можно было нести вещи, теплое пальто и шерстяные перчатки. Зубная щетка и расческа из ванной, но взять их нужно тихо. Это он поднимается по лестнице? Нет — я по-прежнему в безопасности. Что-нибудь еще? Шкатулка все еще была открыта и стояла на комоде, внутри шкатулки лежал коричневый конверт, в котором мама хранила важные вещи. Документы. Свидетельство о рождении? Иногда просят показать свидетельство о рождении. Лучше его взять.

Свидетельство о рождении было в конверте. Было достаточно аккуратно свернуть его и засунуть в один из карманов рюкзака. Что-нибудь еще из конверта? Письмо с адресом «дома священника»? Мне следует взять его, если оно здесь. Тогда я смогу доказать ей — леди, — что я именно тот, за кого себя выдаю.

Письмо было там, сложено и немного смято, но адрес можно было прочитать. А еще там была фотография — маленький снимок мамы и папы вместе, оба улыбаются прямо в камеру. Но сейчас было совсем другое время — я не хочу когда-либо еще видеть его снова! Но в то же мгновение пришла и другая мысль: взять эту фотографию с собой — это словно взять с собой кусочек мамы. Она выглядит счастливой — я мог бы смотреть на нее и думать о том времени, когда она была счастлива. Фотография отправилась в рюкзак вместе со свидетельством о рождении. Что ж, теперь я готов.

Входную дверь нужно было открыть очень тихо, ключ повернулся беззвучно, и я мягко прошептал: «Ты на свободе!»

В это время суток на улице никого не было, так что было просто добежать до телефонной будки. В Й отвратительно пахло, но, по крайней мере, она Н была разрушена, как большинство телефонных будок в наше время. Набрать 999 и спросить «скорую помощь». И не стоит волноваться, что голос дробит, — они ожидают услышать панику в голосе ребенка.

На звонок сразу же ответили:

— Служба спасения — какая служба вам нужна?

— "Скорую помощь", пожалуйста.

Четыре удара сердца, а затем другой голос сказал:

— Служба «скорой помощи».

— Пожалуйста, кто-то ужасно ранил... моего отца... ему нанесли удар чем-то острым Я не знаю, что делать...

— Как ваше имя? Назовите адрес? Притвориться, что не слышал первого вопроса.

Немного поплакать. Тебе же позволено быть напуганным и смущенным, помнишь?

— Вот мой адрес. — Это прозвучало четко. — Пожалуйста, приезжайте скорее.

И повесил трубку. Достаточно? Да, они не посмеют проигнорировать мой звонок. «Скорая помощь» не игнорирует вызовы, даже те, которые, скорее всего, являются ложными. Все так говорят. И, кажется, человек на другом конце провода поверил во все, что я сказал.

Что ж, теперь я готов, теперь я сделал все, теперь я покидаю Педлар-ярд — ужасное, ненавистное место — навсегда. Я оставляю все плохие воспоминания. Позже я буду тосковать по маме, но сейчас пока я не могу об этом думать.

Тридцать фунтов. Интересно, этого достаточно для путешествия на поезде? Продадут ли на вокзале билет ребенку? Почему нет? И если поезд не идет до Момбрей-Фэн, тогда придется последние мили ехать на автобусе. Билеты на автобус обычно стоят очень дешево. И начиная с этого момента, мне нечего делать в Педлар-ярде и в северной части Лондона. Я один из тех, у кого нормальная жизнь и нормальная семья, и я собираюсь навестить свою бабушку.

Будущее было и пугающим, и захватывающим одновременно. Все было похоже на приключения, которые описываются в книжках. Например, на приключения четверых детей, пробравшихся через платяной шкаф в волшебную страну Нарнию. Кажется, они ели яблоки, чтобы выжить в своих странствиях. Я куплю яблоки и буду их есть, как ели они. Или куплю гамбургеры и чипсы. Никто не обратит внимания на ребенка, покупающего чипсы и апельсиновый сок.

Конечно, я выдержу путешествие. И в конце пути, когда позади останутся все эти деревеньки со старинными английскими именами, будет стоять дом, окруженный блуждающими огоньками, которые могут исполнять заветное желание.

И леди из волшебных историй будет там.

* * *

— Я не знаю, поможет ли вам это как-нибудь, — сказал Эдмунд в трубку, — но мне кажется, что смогу достать для вас разрешение, позволяющее пройти на студию «Ашвуд».

Голос Трикси Смит звучал так же отрывисто, как и в тот раз, когда она говорила с Эдмундом с глазу на глаз.

— Очень мило с вашей стороны, — сказала она. — У вас так много хлопот, особенно после смерти вашей тети. После смерти нужно многое сделать, я знаю это. Как вам удалось достать это разрешение? Я собиралась разыскать владельцев, но не знала, как это сделать.

— Я вообще-то не разыскивал владельцев, а связался с поверенным, у которого хранятся ключи, — сказал Эдмунд. Он сделал это очень просто, ознакомившись с картой местности, а затем позвонил в соответствующий местный муниципалитет. — В некотором роде он является местным представителем. Только что он позвонил мне и сказал, что вы можете провести на студии пару часов.

— Когда?

— Дело в том, — медленно произнес Эдмунд, — что поверенный хочет, чтобы я был там вместе с вами. Думаю, как своего рода ваш поручитель.

— На тот случай, если я ищу сенсации или собираюсь устроить спиритический сеанс дождливым днем, или на тот случай, если я поджигатель, имеющий зуб на киностудию?

— Это ваши слова, мисс Смит, не мои. — Эдмунд сделал вид, будто сверяется с ежедневником. — Думаю, что мог бы устроить все это в понедельник днем, — сказал он равнодушно. — Я мог бы подъехать туда к четырем. Мне кажется, что это в паре часов езды отсюда. Вы сказали, что живете в северной части Лондона, так что вам достаточно близко до студии. Вы сможете подъехать в понедельник?