«Портрет графини Ноалис» — характерное произведение для зрелого творчества Игнасио Сулоаги. На данном полотне художник изобразил женщину, полулежащую на кровати, рядом с которой стоит столик с различными предметами: вазой с цветами, книгами, украшениями. Все эти объекты, тщательно выписанные и не выходящие в своей образности за рамки обыденных представлений зрителя о них, в совокупности с фигурой портретируемой создают вполне реалистичный контекст, принадлежащий первому плану картины.

Он, впрочем, моментально разрушается, стоит только обратить внимание на задний план, который сразу же помещает изображение в неоднозначное пространство ирреального. Сулоага часто создавал в своих произведениях особый театральный эффект, совмещая интерьерную сцену первого плана с отделенным кулисами пейзажем на втором. В данном случае за тяжелыми портьерами открывается вид не на привычный ландшафт, а на заполненное клубящимися кучевыми облаками небо, что делает картину в особенности фантастичной. Художник ставит своей целью поколебать представления зрителя о тождественности пространства, создать препятствие для однозначной трактовки. Нельзя с полной уверенностью говорить о том, что находится за спиной героини — декорационный задник, окно или что-то совершенно иное.

Образ графини, бесспорно, имеет своих предшественников в истории искусства. Прежде всего, он отсылает зрителя к высоко ценимому Сулоагой Франсиско Гойе, а именно его знаменитым полотнам, изображающим Маху. Также портрет может напомнить и об «Олимпии» Эдуарда Мане, который, впрочем, также находился под влиянием Гойи. Всех трех женщин — Маху, Олимпию и графиню Ноалис — объединяют раскованность позы и смелый, даже вызывающий взгляд, бросаемый вовне, за пределы картины. Со скандальным и новаторским для своего времени полотном Мане произведение Сулоаги роднит и переосмысление работы с пространством и светом, источник которого становится невозможно определить.

Хулио Ромеро де Торрес (1874–1930) Венера поэзии 1913. Холст, масло. 93,2x154

Испанский художник Хулио Ромеро де Торрес родом из Андалусии. Его отец Рафаэль Ромеро Баррос также был живописцем, он основал Провинциальный музей изящных искусств Кордобы. В 10 лет мальчик начал учиться в городской школе искусств, затем продолжил образование в Мадриде и Париже. Именно во Франции он познакомился с живописным направлением символизм, в русле которого начал работать.

Символисты наполняли свои картины собственноручно созданными знаками, несущими непостижимый, недоступный для зрителя, часто мистический смысл. При этом их произведения в большинстве случаев имели пессимистичный, печальный или отрешенный характер. Огромную роль для представителей данного направления во всех видах искусства стала играть поэзия, ее образность и поэтическое мировосприятие в целом.

Хулио Ромеро де Торрес, часто создававший аллегорические образы на своих полотнах, писал «Венеру поэзии», изображая музу символистов в виде обнаженной испанки, игриво поправляющей венок из роз на голове. Она и не замечает поэта, присевшего на край кровати, чтобы зачитать ей очередную хвалу. Ставя подпись на листке бумаги в его руках, художник отождествляет себя с поэтом, целиком и полностью зависящим от милости и расположения ветреной, весьма непостоянной особы — поэзии, его музы. Пейзаж, напоминающий театральную декорацию, практически неосвещенный, сумрачный, написанный холодными тонами, словно таит в себе какую-то загадку, наполняет картину ощущением таинственности и иллюзорности.

Даниэль Васкес Диас (1882–1969) Портрет Евы Аггерхольм, жены художника 1914. Холст, масло. 108x84

Испанский художник Даниэль Васкес Диас родился в Нерве, в Севилье ходил в школу, а после изучал торговлю. Именно в Музее изящных искусств этого города он познакомился с творчеством Франсиско Сурбарана и Эль Греко, оказавших впоследствии серьезное влияние на его собственный стиль.

В ранний период, когда его трактовка форм являлась вполне реалистичной и весьма далекой от последующих кубистических тенденций, мастер работал преимущественно над портретами. В Севилье Васкес Диас встретил датского скульптора Еву Аггерхольм, в 1911 она стала его женой, постоянной музой и героиней многочисленных портретов. Один из них находится в коллекции музея Бильбао. Последующий переход к кубизму, который, следует отметить, практически никогда не был у Васкеса Диаса полностью лишенным привычной фигуративности, намечается лишь в его пластическом отношении к изображению форм и световых эффектов, создающихся несглаженными, отдельными мазками. Очень сдержанный и даже несколько суровый колорит, разбавляемый лишь цветком в руке Евы, отражает подход мастера к цвету, сохранявшийся и в последующих произведениях.

Хуан де Эчеваррия (1875–1931) Горец 1916. Холст, масло. 73,5x61

Хуан де Эчеваррия — баскский художник, представитель испанского фовизма, последователь Поля Гогена. Он прежде всего известен как создатель натюрмортов и портретов. Мастер изобразил многих представителей испанской интеллигенции — своих друзей, но значительная часть его творчества была уделена живописанию простых, никому не известных людей, олицетворяющих собой народные типы.

В портрете «Горец» де Эчеваррия широкими пастозными мазками изобразил грубое, но не лишенное поэтичности лицо человека, живущего на природе и занимающегося тяжелым трудом. Наибольшее внимание художник, подобно Гогену и представителям объединения «Наби», к которому был близок, уделял колориту. Работа решена в синем цвете. Многочисленные оттенки смешиваются друг с другом, перетекают из одного в другой в изображении тревожного неба и голой земли, достигая своей кульминации в насыщенном ультрамарине, которым написана одежда горца. Этот сильный цвет, наложенный широкими вертикальными мазками, практически абстрактен, используя его, художник был нацелен не на передачу объема, а на создание плоскости, она и притягивает внимание зрителя.

Франсиско Итуррино Гонсалес (1864–1924) Обнаженные в саду. Около 1915–1920. Холст, масло. 124,2x144

Данная картина является типичной для творчества Франсиско Итуррино Гонсалеса, который известен своими композициями с обнаженными девушками, изображенными на лоне природы. Воссоздавая на полотне некое подобие райского сада, художник показывает женскую фигуру в различных ракурсах и положениях, пользуясь случаем, чтобы продемонстрировать владение рисунком. Он всегда был формообразующей составляющей произведений мастера. Для «Обнаженных в саду» он, вероятно, выбрал всего одну натурщицу, а ее многочисленные эскизы, сделанные в студии, впоследствии воссоединились в законченной картине.