Принц датский получил строгое воспитание. В 14 лет он стал кадетом, а позднее окончил Морскую офицерскую школу. В 1896 году принц Карл женился на принцессе уэльской Моод, младшей дочери английского короля Эдварда VII. В 1905 году после расторжения шведско-норвежской унии и провозглашения независимости Норвегии стортинг страны на основе общенационального референдума избрал датского принца монархом Норвегии. Так принц Карл стал королем Хоконом VII.

Час испытания пробил для Его Величества 9 апреля 1940 года, когда в страну вторглись гитлеровские войска.

— Мы, русские, мало знаем о судьбе Норвегии в годы Второй мировой войны, — говорил Иванов. — Конечно, главные события войны происходили не в Скандинавии. Но гитлеровская оккупация стала тяжелым испытанием и для норвежцев.

В результате тщательно спланированной и стремительной операции вермахта под кодовым названием «Везерюбунг» немецкие войска всего за четыре часа боевых действий оказались на улицах Осло и Копенгагена. Нейтралитет двух мирных скандинавских стран был безжалостно растоптан.

Над фортом «Атгешус», штаб-квартирой норвежской армии, взмыл флаг со свастикой. Фашисты быстро взяли под контроль аэродромы и порты страны. Внезапность событий, впрочем, не помешала норвежцам одержать 9 апреля пусть небольшую, но ощутимую победу. Огнем артиллерии в Осло-фиорде был потоплен тяжелый немецкий крейсер «Блюхер».

Лидер местной нацистской партии Видкун Квислинг тут же заявил в Осло, что он берет власть в стране в свои руки. Без поддержки немецкого штыка ему рассчитывать было не на что. На довоенных выборах норвежская нацистская партия не получала больше двух-трех процентов голосов.

Монарх и стортинг страны были вынуждены оставить столицу и обосноваться на севере страны. Там британские и французские войска вместе с норвежцами сражались, пытаясь освободить Тронхейм и выбить гитлеровцев из Нарвика. В этот порт из соседней Швеции поступала железная руда, которая затем морем переправлялась в Германию, чтобы питать военный молох нацистов.

После кровопролитных боев Нарвик был освобожден. Но в конце мая сорокового года под натиском немецких войск пал Париж. Войска союзников были вынуждены покинуть Норвегию. В них отчаянно нуждались на родине.

7 мая Хокон VII вместе с правительством страны отплыл на английском крейсере «Девоншир» в Англию. Через три дня Норвегия капитулировала. Гитлер потребовал от Хокона VII отречения от престола и назначения на пост премьер-министра страны своего ставленника Видкума Квислинга. Король решительно отверг требование захватчиков. Стортинг поддержал решение монарха. Парламентарии страны заявили, что «Норвегия и норвежцы будут бороться с нацистской оккупацией до победного конца».

Будущие пять лет, вплоть до триумфального возвращения на родину, Хокон VII и стортинг будут находиться в Лондоне, став норвежским правительством в изгнании. А регулярные выступления монарха по радио Би-би-си с обращениями к своему народу станут серьезной моральной поддержкой для всех норвежцев.

После освобождения Норвегии Хокон VII и правительство Норвегии вернулись домой. Своим мужеством, патриотизмом и демократическими взглядами первый король независимой Норвегии завоевал сердца соотечественников. Его авторитет после войны признал весь мир.

— Это был мудрый политик и замечательный человек, — вспоминал о встречах с Хоконом VII Евгений Иванов. — Даже внешне он производил неизгладимое впечатление. Высокий, под два метра ростом, вытянутый как струна, с лысой головой, украшенной кошачьими усами, большим горбатым носом и оттопыренными ушами — норвежский конунг скорее напоминал мне героя романа Сервантеса Дон Кихота Ламанчского. Я не раз был гостем Его Величества. После злополучного падения в ванной комнате своего дворца и перелома шейки бедра он передвигался по дому в инвалидной коляске. Здоровье и самочувствие уже не радовали его так, как в молодые годы. Но король не терял присутствия духа.

— Я не разделяю ваших воззрений, господин Иванов, — сказал он однажды своему гостю за чашкой чая. — Но это вовсе не значит, что мы должны враждовать. Не так ли?

С таким заявлением нельзя было не согласиться. Терпимости тогда не хватало по обе стороны барьера, разделявшего политические силы в Европе.

— Наши правые, — продолжал Хокон VII, — то и дело любят меня поджимать. Требуют запретить норвежскую компартию, отдать коммунистов под суд за их убеждения.

— Как же вы намерены поступить, Ваше величество? — спросил Евгений Михайлович

— Очень просто, господин Иванов. Разве коммунисты в этой стране не мои подданные? Мои. Значит, никто не вправе запрещать им жить и верить.

На своем посту в Норвегии Иванов застал последние годы жизни Хокона VII. Полстолетия спустя после провозглашения им исторического лозунга «Все для Норвегии!», знаменовавшего независимость страны от Швеции и Дании, соотечественники с почестями провожали его в последний путь. В 57-м году монархом стал Улоф V.

До коронации кронпринц Улоф часто посещал приемы в советском посольстве. И в таких случаях Иванов нередко бывал его сопровождающим. Контакты по дипломатическим и военным каналам с королевской семьей были для Центра исключительно важны. После драматических венгерских событий 56-го здесь все острее ставился вопрос о размещении на территории страны атомного оружия НАТО. И хотя, как и в Англии, норвежская королевская фамилия лишь царствовала, но не управляла страной, точка зрения монарха играла важную роль в принятии правительством и стортингом страны решения о размещении или неразмещении в Норвегии ядерного оружия, направленного против СССР.

Иванову Центром было поручено осуществлять постоянные контакты с Хоконом VII и его сыном кронпринцем Улофом для разъяснения точки зрения Москвы по этой весьма актуальной для нашей безопасности проблеме, а также для определения позиции норвежского королевского дома по этому вопросу.

Сдержанная и взвешенная политика как монарха, так и стортинга страны в те годы не позволила Вашингтону сделать Норвегию еще одним ядерным плацдармом в борьбе против Советского Союза. Определенный вклад в это внесла и советская военная разведка, чему способствовали ее связи как в норвежской армии, так и в высших эшелонах власти. Военная дипломатия делала все возможное, чтобы так называемое «молчаливое недовольство» в норвежских правительственных и армейских кругах зависимостью от Соединенных Штатов Америки стало непреодолимой преградой для планов размещения на территории Норвегии американских ядерных баз.

В 1954 году Североатлантический союз принял принципиальное решение об использовании тактического ядерного оружия для защиты Западной Европы. Норвегия отказалась иметь его на своей территории и наложила вето на размещение в стране ракет средней дальности. Кроме того, норвежское правительство потребовало не допустить оснащения западногерманского бундесвера ядерным оружием.

Улоф V не раз принимал Иванова у себя во дворце. За дружескими разговорами о семье и жизни Евгений Михайлович никогда не забывал обсудить с монархом и важнейшие политические вопросы. И, несмотря ни на какие трудности, мешавшие взаимопониманию, в одном вопросе собеседники всегда находили общий язык — Норвегия не должна стать чьим бы то ни было военным придатком, тем более ядерным заложником.