Лимузин медленно отъехал от дома.

Жизелла набрала код на замке, мысленно умоляя дверь поскорее открыться. Присутствие Кейна рядом с ней волновало ее. Она чувствовала себя напряженной рядом с ним в течение всего полета, а потом в машине. И когда он стоял так близко, она чувствовала тепло, исходившее от него, и еле уловимый запах его лосьона после бритья.

— Это я! — крикнула Жизелла, когда они вошли в дом. Потому что ее тетя и другие члены семьи также часто наведывались к ним и знали код доступа. — Ты дома?

— Да, — донесся до нее ответ ее матери сквозь открытую дверь кабинета. — Я думала, что ты уехала на весь уик-энд.

— Планы изменились.

Жизелла взглянула на Кейна.

— Ты можешь выйти к нам? Я пригласила Кейна Майклза. Я хочу познакомить вас.

— Это тот человек с аукциона, на которого ты так разозлилась? Почему он здесь?

Жизелла вздохнула. Ее мать не отличалась избытком такта. Но в то же время у нее были твердые понятия о том, как должны вести себя женщины. Так что Жизелла вздохнула и с опаской объявила:

— Я буду жить у него, пока он в Нью-Йорке.

— Да? — Ее мать подняла голову. — С чего бы это?

Жизелла мрачно улыбнулась.

— По той же причине, почему большинство женщин живут с мужчинами, мама.

Ее мать отложила ручку и сняла очки.

— Я думала, у вас с Рози заключен пакт. Означает ли это, что у тебя с ним серьезные отношения?

— Нет. — Она чувствовала всего в нескольких футах от нее присутствие Кейна, слышавшего весь этот разговор. И это заставляло ее испытывать стыд. — Но мы хотим посмотреть, что у нас получится.

Она практически чувствовала, что думает Кейн о ее умении лгать.

— Отказаться от собственной независимости — это ужасный путь для начала отношений. Я говорила тебе это тысячу раз.

— Я живу с матерью, — напомнила Жизелла. — И у меня не так уж много независимости, от которой я могу отказаться. И это решение я принимаю сама. — Еще одна ложь. Кейн заставлял ее лгать. — Я пришла, чтобы познакомить вас и забрать кое-какие вещи. Может, ты выйдешь и познакомишься с ним?

— Придется, — пробормотала ее мать, вставая со стула.

Спустя мгновение Жизелла представила их друг другу.

«Желаю хорошо провести время», — мысленно сказала она Кейну и отправилась наверх упаковывать вещи.

Кейн не знал, чего ожидать, но Алис Барси удивила его.

Она была старше, чем он полагал, ей было около шестидесяти. На ней был светло-серый свитер, черные брюки и никакого макияжа. Она держалась с элегантной уверенностью в себе, которая не запугала его, но дала понять, что и она не будет запугана им. Похоже, ее не могли запугать ни мужчина, ни женщина, ни животное.

«Какова мать, такова и дочь», — сухо подумал он про себя.

Алис попросила экономку приготовить кофе. И пока они пили его, они рассказывали друг другу о своей работе. Если она что-то и знала о мошенничестве своего племянника, она и виду не подала. Она не пошла в семейный бизнес, потому что предпочла изучать историю.

Он не мог понять, одобряет ли Алис его отношения с ее дочерью. И это было для него ново. Не один престарелый директор компании пытался представить ему свою дочь, чувствуя, что у него надежное будущее. Ему не нравилось, что женщины вдвое старше него рассматривали его как свежий кусок мяса, но он к этому привык.

Но Алис вовсе не примеряла на него смокинг жениха. Напротив, она рассматривала его как временное явление и вела себя с ним вежливо только ради дочери. Может быть, поэтому Жизелла не приглашала домой мужчин?

Но почему это его заботило?

Ему все это безразлично, заверил он себя.

— Кейн сказал мне, что у вас назначена встреча, и вы не сможете остаться на ужин, — сказала Алис, когда Жизелла вернулась в гостиную.

Лицо Жизеллы было бесстрастным.

— Я говорила папе, что буду в Сан-Франциско и пропущу вечеринку по поводу сорокалетия Сьюзен. Но раз я уже здесь, я воспользуюсь возможностью познакомить их.

— Поздравь Сьюзен от меня. — Алис сделала глоток кофе и отставила чашку в сторону. Если ей было неприятно слышать о бывшем муже и его нынешней жене, это никак не проявилось в ее интонациях или в выражении лица.

— Готова? — спросил Кейн.

Жизелла поколебалась, потом сказала:

— Я хотела спросить тебя кое о чем, мама. В досье Кейна о серьге бабушки утверждается, что Гаррисоны купили ее, как только они приехали в Нью-Йорк. Там говорится, что они пытались снова продать ее дедушке, но он все время отказывался.

Ее мама поморщилась.

— Это твой дядя отказывался покупать ее. Он спрашивал меня, нужна ли она мне, но папа все еще был жив. И мне казалось неуважением к нему покупать ее. К тому же что бы я стала делать с одной серьгой? Так что я отказалась.

— Ты могла бы подарить ее бабушке. Она так любила твоего отца.

— Я не разделяла ее чувств к моему отцу. — Она небрежно пожала плечами. — Моя кровная связь с Иштваном ничего не значила для меня. И я причинила бы боль папе, если бы подарила ей эту серьгу, когда он и так чувствовал себя второй скрипкой.

Жизелла нахмурилась.

— Почему ты никогда не рассказывала мне об этом? Мы с Рози несколько лет ищем эту серьгу.

— Я думала, вы уже утратили интерес. Я не знала, что вы все еще ищете ее, пока ты не вернулась на прошлой неделе с аукциона такой разозленной. И мне показалось неразумным признаваться в том, что я могла купить ее десять лет назад. Тогда с тобой невозможно бы стало жить.

Это не было игрой, рассчитанной на него. Жизелла была искренне ошеломлена и огорчена небрежным отношением матери к тому, что так много значило для нее.

— И когда серьга была продана Гаррисонам? После твоего рождения? Или…

Ее мать снова вздохнула.

— Подумай о нашем положении, Жизелла. Твоя бабушка была в отчаянии, когда вышла замуж за папу. Она чувствовала себя предательницей, связавшись с другим мужчиной. Конечно, она изложила романтическую версию о том, как они с папой обосновались здесь.

— Значит, она лгала. Вы все лгали нам.

— Ты была еще ребенком, Жизелла.

— И ты по-прежнему считаешь меня ребенком, если скрываешь такие вещи от меня!

— Твоя бабушка очень чувствительна в этом вопросе. Я не видела необходимости излагать факты, которые противоречили ее версии. В этом не было нужды. А сейчас мне пора вернуться к работе. Придете поужинать у меня на этой неделе?

— Если ты захочешь, — пробурчала Жизелла, чмокнув мать в щеку.

— Передай привет своему отцу.

— Обязательно, — пообещала Жизелла, и они откланялись.