с того момента как взглянул в эти оленьи глаза, увидел губы и едва сформировавшуюся, но такую аппетитную фигуру.

― Отпусти меня, ― вдруг раздался прерывистый сдавленный голос.

Я снова чуть прикусил эту ароматную шейку. Проник ладонями под дурацкий вытянутый свитер, скрывавший от глаз все ее изгибы, всю манящую хрупкость. Такая теплая…

― Отпусти меня! ― раздалось уже чуть громче.

― Не делай вид, что тебе не нравится, ― шепнул в ее кожу.

Как жаль, что мне не удастся сорвать первый поцелуй с этих милых розовых губ! Но может, у меня получится стать ее первым еще в чем-нибудь?

Одна мысль о том, что я накрою это беленькое тело своим, уносила мое сознание куда-то в космос. Всем весом я вжал ее в стену, и мой организм тут же среагировал соответствующим образом. Все желания и стремления приняли одно-единственное направление.

Но внезапно Арина изо всех сил дернулась из моих рук. До этого девушка была такой же притихшей и податливой, как и любая другая наедине со мной. Какого черта она вырывается?

Выяснить, в чем дело, мне так и не удалось ‒ зазвонил телефон, и по рингтону я понял, что это отец. Проигнорировать звонок я не мог, и в то мгновение, как мои руки перестали держать ее, Арина тут же вырвалась и выбежала за дверь ‒ только взметнулась в проеме волна блестящих платиновых волос.

А я так и не успел ее поцеловать…

* * *

Арина

Я никак не могла отдышаться. Не могла прийти в себя. Не понимала, что со мной творится.

В голове была каша, в глубине живота словно проснулся огнедышащий дракон ‒ волны жара накрывали меня одна за другой. Стук сердца отдавался во всем теле как барабанный бой.

Забежав в душевую, я прислонилась к стене, приложила руки к груди.

Что со мной происходит?..

Я словно все еще могла ощущать на своей шее его губы, язык, чувствовать его руки на своей коже. Вес мышц, прижимавших меня к стене с огромной силой. Прикосновение горячих ладоней, обжигающее дыхание в волосах…

По моему телу в очередной раз пронеслась огненная волна. В лицо бросилась кровь.

Повернувшись к своему отражению в зеркале, я поразилась тому, как выглядела в этот момент. Казалось, зрачки занимали все пространство радужной оболочки. Глаза блестели, на щеках горел сумасшедший румянец.

Набрав в ладони пригоршню ледяной воды, я бросила ее себе в лицо. Постаралась успокоиться. Попыталась понять, что же все-таки чувствовала в этот момент.

Да, я определенно была в шоке. Снова разволновалась и испугалась, конечно.

«Подкараулил меня в собственной комнате, схватил, не давал вырваться!», пронеслась в голове мысль, наполненная возмущением и беспокойством.

Я знала, что он был способен на все, но это просто… чересчур! В моей комнате, на моей кровати! Как мне теперь чувствовать себя в безопасности хоть где-нибудь в этой проклятой школе?

Орлов, видно, считает, что может делать, что захочет с кем захочет. Еще вчера угрожал посадить меня в мешок и кинуть в реку, а сегодня как ни в чем не бывало заявился ко мне с поцелуями.

На глазах выступили слезы, душу обожгло смесью злости и обиды.

«Не делай вид, что тебе не нравится». Наглый, самоуверенный мужлан!

Дима говорит, что я наивная, не понимаю, что творится в головах у парней.

Что тут понимать? Все ясно как день.

Промокнув лицо бумажным полотенцем и посмотревшись напоследок в зеркало, я осторожно вышла из общей душевой. Возвратиться к себе прямо сейчас было бы чистым безумием, но я знала, где находится комната отдыха женского общежития. Пойду пока туда.

Большая часть девчонок уже вернулась в школу, и помещение было переполнено. Одни болтали, другие играли в карты или настольный теннис — в дальней части зала стояло два стола. Оглянувшись и присмотревшись повнимательнее, я заметила Катю с подружками, погруженных каждая в свой смартфон, а так же Дину с Алиной ‒ девушки играли в «Дженгу» сидя за столиком возле окна.

― О, привет, ― заметила меня Дина, ― присоединишься?

Устало упав на диван, провела руками по лицу, покачала головой.

― Что с тобой такое? Выходные не удались? ― засмеялась ее подруга.

Немного поколебавшись, я решила рассказать им правду. В конце концов, девчонки были его подругами детства. Может, они смогут мне что-то посоветовать?

― Руслан подкараулил меня в моей собственной комнате.

Они переглянулись с улыбками на лицах.

― Подкараулил… с какой целью?

Невольно я дотронулась до своей шеи.

― Ясненько, ― проследив взглядом за моей рукой, Алина улыбнулась еще шире.

― Как он вообще попал в мою комнату? Его Катя впустила?

― Рус знает, где хранятся ключи от всех дверей общежития и школы. Потому-то с ним так весело тусоваться, ― девушка вынула не ту дощечку из башни, и та рассыпалась по столу с серией громких щелчков.

Я снова провела ладонями по лицу.

― Может, пожаловаться кому-то? Директору?

― С Русланом никто ничего не сможет сделать. Ни учителя, ни директор — никто, ― Дина пожала плечами. ― Думаешь, он царил бы здесь, как полноправный единоличный господин, если бы все было так просто? У его отца свое представление о правильном воспитании.

― Он все ему позволяет? Но разве это воспитание?

― Мне кажется, что как раз отец и внушил ему эту мысль, ― задумчиво протянула девушка, ― вроде как, если ты Орлов, то уже избранный, и все вокруг обязаны ходить перед тобой на цыпочках. Нет, он не все ему позволяет, наоборот, требует безусловного повиновения. Но других учеников запугивать отец ему не запрещает. Наоборот, считает, что это признак лидера, будущего хозяина мира.

― С ума сойти! ― у меня приоткрылся рот. ― И… что мне теперь делать?

― Если уж Руслан поставил перед собой цель, то он ее достигнет. Будет использовать любые средства, но получит то, что хочет. Мой тебе совет — расслабься и получай удовольствие, ― ухмыльнулась Дина.

На секунду я задохнулась.

― Я не хочу… не собираюсь… У меня есть парень!

― Ну, смотри. По-моему, укротить такого хищника — мечта любой девушки.

Ага, или быть растерзанной и съеденной таким хищником. Спасибо, не надо!..

Да уж, «отличный» совет дали мне Дина с Алиной, ничего не скажешь ‒ позволить местному чудовищу, привыкшему ни во что не ставить других людей, попользоваться собой и вытереть о себя ноги.

На мои глаза снова навернулись слезы.

Мне всегда было трудно смириться с несовершенством