Лицо Воропаева приобрело гримасу как при зубной боли.

– Смотря что понимать под мезальянсом! Если бы только речь шла о социальных различиях, о бедности! Думаете, мне нужна богатая невестка? Уж наверное, у меня хватило бы средств помочь семье сына, если бы он в этом нуждался!

– Что же вам нужно? Хорошо воспитанная девушка? Но хорошие манеры – дело наживное. Если уж принц Уэльский женился на простолюдинке…

– Не то, не то! – мотал головой Воропаев. – Манеры – это ведь не просто умение вести себя за столом и поддерживать светскую беседу! Я бы готов был закрыть глаза на то, что ее отец обычный пьяница-сантехник, что мать торгует рыбой на рынке, что сама она с грехом пополам окончила девять классов и больше нигде не училась. Эти пробелы действительно можно было бы восполнить. Но! Начнем с того, где девица работает. А работает она, между прочим, в ночном клубе. Надеюсь, не нужно объяснять, что выбор профессии там невелик. И понятное дело, она не полы там моет.

– А что же она делает? Официально? – поинтересовалась я.

– Официально она танцовщица. На деле – трется у шеста, исполняя стриптиз. К тому же одновременно подрабатывает проституцией. Ну а где проституция – там и наркотики. Особенно учитывая, что это ночной клуб. И после этого вы будете удивляться, что я против такого вот «мезальянса»? Да, я против! Категорически против!

– Насчет наркотиков и проституции – у вас есть конкретные доказательства?

– Нет, за руки и за ноги я ее не ловил, – сказал Воропаев. – Хотя проверить мне легче легкого – достаточно подослать к ней человека под видом клиента – и она попалась! С наркотиками, правда, посложнее, но и это не проблема при желании. Но я просто не хочу касаться этой грязи! Мне все это мерзко!

Воропаев сморщился так, словно его сейчас стошнит.

– А ваш сын в курсе, чем занимается его невеста?

– Он, конечно, знает, что она работает в клубе, но упорно твердит, что она там «просто танцует».

– А вы не пытались с ним поговорить? Начистоту?

– Пытался, конечно! Но поймите, когда человек влюблен, он крайне необъективен. Не хочет замечать очевидных вещей, все представляет в ином свете, радужном. Говорил, что был в клубе, видел ее работу – все в пределах допустимого, по его словам. Когда я намекнул на заработок проституцией, чуть ли не набросился на меня. Про наркотики я даже не успел заикнуться. А ведь у нас раньше никогда не возникало с ним конфликтов, всегда было полное взаимопонимание, – с искренним сожалением проговорил Константин Юрьевич. – Понятно, что девица красива, у него гормоны бушуют, а они с разумом, увы, несовместимы, – покачал он головой. – В общем, на фоне этих проблем навалились еще и те, ради которых я вас нанял. Сложная ситуация, нервная. Я бы хотел решить все последовательно: то есть сперва оградить Володю от опасности, потом перейти к решению проблемы с Марианной. Еще раз поговорить с сыном, предложить ему поехать в кругосветный круиз, развеяться. Одному, естественно. Причем в такие места, где развлечений пруд пруди. Чтобы Марианна сама у него выветрилась из головы. Кстати… – Воропаев выразительно посмотрел на меня. – Если Володя согласится поехать в круиз, я бы настаивал, чтобы вы его сопровождали. Разумеется, гонорар будет другим. И вообще, путешествие вокруг света за мой счет – разве это плохо?

– Давайте сначала разберемся с насущными проблемами, – предложила я. – К тому же, если я и соглашусь, то непосредственно «выветривать» из головы вашего сына Марианну я точно не стану.

– Конечно, конечно! – закивал Воропаев.

– Итак, подведем итог, – проговорила я. – Моя задача номер один – охранять вашего сына. Как я поняла, она же и последняя.

– Не совсем так. Было бы желательно, чтобы вы установили источник опасности. Ну чтобы было ясно, от кого исходит угроза!

– Это, конечно, было бы прекрасно, – усмехнулась я. – Особенно, если бы вы были со мной до конца откровенны.

– В смысле? – воззрился на меня Воропаев.

– Константин Юрьевич, я же поняла, что вы подозреваете кого-то, – открыто сказала я. – Есть у вас соображения насчет того, кто вредит вашему сыну, есть! Но по какой-то причине вы мне об этом не сообщаете. Хотя зная противника в лицо, с ним гораздо проще бороться!

Воропаев нахмурился и серьезно посмотрел на меня.

– Я не был до конца откровенен лишь потому, что у меня нет никаких доказательств. Одни предположения.

– Но и я не суд, – возразила я. – Мне доказательства ни к чему. Достаточно будет ваших предположений, а там уж разберемся, беспочвенные они или нет.

Воропаев пожевал губами.

– Ну хорошо, – вымолвил он. – Только Володе ничего не говорите. Если честно, я грешу на его компаньона, Павла. У них на двоих этот интернет-магазин.

– Так, что за Павел? Откуда взялся, как давно знакомы, когда стали вместе работать? – забросала я вопросами Воропаева.

– Павел Богалей. Знакомы с института, учились на одном курсе, работать вместе начали год назад. Поначалу все шло хорошо. Но теперь я подумал… – Воропаев колебался. – Понимаете, дела в гору у них пошли совсем недавно. И основная заслуга в этом принадлежит Володе. Хотя бы даже потому, что стартовый капитал они получили от меня. Павел вообще не тарасовский, приехал сюда из Балакова, поступил в экономический. Хотя голова у него работает неплохо, – признал Воропаев. – Институт окончил с красным дипломом, и вообще на вид приличный парень. Я проверил – семья у него «чистая», сам тоже никогда нигде не привлекался и вообще не был засвечен.

– Ну вот видите! Что же вас заставляет думать, что это он? – в упор спросила я.

– Во-первых, кто еще? Получается, что он единственный, кому выгодны неприятности Володи. Сейчас они как раз стали подниматься, неплохо зарабатывать. Деньги, знаете ли, сильно кружат голову, особенно человеку неискушенному, такому, как Богалей. Теперь, получается, Володя ему только мешает. И если его убрать, то Павел станет единоличным владельцем магазина!

– Убрать? Вы имеете в виду физическое устранение?

Воропаев вздрогнул, а я продолжила:

– Тут сразу же возникают нестыковки. Убийство – вещь серьезная. Для вчерашнего студента как-то крутовато, а? Он же не маргинал какой-нибудь! И не бандит. Сами говорите: семья приличная, сам тоже нигде никогда… Или он должен кого-то нанимать, чтобы это осуществить. То есть уже заказное убийство получается… Но то, о чем вы рассказывали, на покушение как-то не тянет. Проколотые колеса, мордобитие… Несерьезно как-то. Хотели бы убить – убили бы. Сразу.

– Нет-нет, ну что вы, что вы, я не это имел в виду! – пошел на попятную Воропаев.

Слово «убийство» заставило его занервничать, он снова принялся ходить по кабинету, периодически поворачиваясь ко мне.

– Я просто имел в виду, что он хочет Володю запугать, вот что! Разумеется, я не имел в виду физическое устранение – ни в коем случае! Я говорил лишь об устранении его как конкурента по бизнесу, вот о чем!