– И что было дальше?

– В итоге я стал играть с людьми, ставящими на кон целые состояния. Там ставились на кон такие вещи… ты бы не поверила. Как-то раз один человек предложил поставить ночь со своей женой. Я отказался. Но от острова отказываться я не стал.

Рэйчел взглянула на него, ее глаза блестели.

– Алекс, тебе действительно двадцать шесть лет?

– Да. То, о чем я рассказываю, происходило, когда мне было восемнадцать. Затем я стал задумываться о том, как лучше распорядиться заработанным. Я покинул казино и занялся инвестициями. Поскольку у меня обнаружились неплохие способности, я решил зарабатывать этим на жизнь, инвестируя чужие деньги.

– Получается, ты сделал себя сам?

– Никто из нас не делает себя сам. Наша удача – это неудачи других. Меня сделали те, кто потерял деньги, которые я сумел заработать. Тебя сделали отец и пресса, а Аякс положил бы конец всему, о чем ты мечтала.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что с ним ты не знала, что такое страсть. Это была правда. Страсть она узнала лишь с Алексом.

– На твоем месте я бы не слишком гордилась своей победой. Девственница в моем возрасте – легкая добыча.

– Дело совсем не в этом. Я, в отличие от тебя, не страдал от воздержания, но и я почувствовал между нами сексуальное напряжение.

– Значит, ты не страдал от воздержания? Интересно, когда у тебя в последний раз был секс – не считая меня?

– Ты что, ревнуешь?

– Нет, просто любопытствую.

– Не переживай. Это было за пару недель до того, как мы с тобой встретились.

– То есть после меня у тебя не было женщин?

– Нет.

Лицо Рэйчел засияло. Алекс вновь задался вопросом: почему он не может лгать ей? Казалось, она колдовством вытягивает из него правду. О том, почему он решил соблазнить ее, о своей матери, об Аяксе… Некоторые вещи, которыми он делился с ней, он не готов был произнести вслух даже в полном одиночестве…

Наконец они подошли к дому. Алекс построил его, получив этот остров. Современное здание с тяжелыми, четкими линиями, с окнами, смотрящими в море. Без излишеств, без кричащей роскоши, напоминавшей ему о ядовитой атмосфере поместья Куклакиса. И о ковре, пропитанном кровью…

– Оригинально, – произнесла Рэйчел. – Очень… минималистично.

– Персидских ковров я насмотрелся до конца жизни… А какой архитектурный стиль предпочитаешь ты?

Рэйчел остановилась, внезапно задумавшись.

– Не знаю, – наконец призналась она.

– Ты что, не знаешь, в каком доме хотела бы жить?

– Я собиралась жить в доме Аякса, – резко ответила она. – Или в его городском пентхаусе. Они меня вполне устраивали.

– А где ты жила до того?

– У меня была квартира в Нью-Йорке, а в Греции я всегда останавливалась на семейной вилле.

Она любила свою нью-йоркскую квартиру. Перед свадьбой она отказалась от нее. Это было место, которое она приспособила под себя, и отказаться от нее было труднее, чем она предполагала.

– Ну а если бы ты хотела сама построить дом для себя, каким бы он был?

– Я не знаю, понятно? Я не думала об этом. Да и какая разница? У меня должен был быть прекрасный дом… с Аяксом. А теперь я могу и вовсе остаться бездомной, потому что расстроила сделку, о которой мечтали и отец, и Аякс. Потому что… потому…

Неожиданно она замолчала. Ее руки сжались в кулаки.

– Ты знал, – холодно проговорила она. – Ты знал. Ты строил из себя такого честного парня, звал меня замуж, молол чепуху… но ты знал. Та из нас, кто первой выйдет замуж, и ее муж получают компанию отца. Вот чего ты хотел. Не меня. И не отомстить Аяксу, лишив меня девственности. И не прочей шелухи. Ты хотел вынудить меня выйти за тебя, чтобы утащить из-под носа Аякса компанию «Холт». Забрать бизнес моей семьи.

– Если бы я этого хотел, я бы уболтал тебя еще там, на Корфу, когда ты увидела мои документы. А я вместо этого отпустил тебя.

– Чтобы потом вернуться. Чего ты хотел? Наверное, заявить, что любишь меня, или что-то в этом роде, а потом утащить меня куда-нибудь в Вегас?

Больше всего в этой мысли ее пугало то, что его затея могла оказаться успешной. Не узнай она о беременности… Если бы он приехал, поцеловал ее, признался, что любит и тоскует, – она легко могла бросить все и бежать с ним.

Что ж, в свете того, о чем она только что догадалась, о своих чувствах к Алексу следует как можно скорее забыть.

– Я все равно не понимаю… Даже с учетом вашего прошлого… если ты не врал мне, когда рассказывал о нем… я не понимаю, почему ты так яростно хочешь уничтожить Аякса?

– Разумеется, ты не понимаешь. – Алекс подошел к двери дома. – Ты живешь в мире фантазий, девочка моя. Ты ничего не знаешь о том, как устроен этот мир. И должна благодарить за это судьбу.

Лежа на белом покрывале, Рэйчел глядела в потолок. Она была почти готова попросить Алекса отвезти ее домой. Если бы она не была такой трусихой. Если бы она не опасалась, что у нее больше нет дома… Впрочем, если он и есть, то в нем полно репортеров. Сбежавшая беременная невеста, сорвавшая свадьбу года, – шикарная новость для первых полос!

В дверь деликатно постучали.

– Войдите, – откликнулась она.

В комнату вошла невысокая темноволосая женщина.

– Мистер Алекс просит вас поужинать с ним на террасе.

– Просит? Неужели? Когда же он меня ждет?

– Через десять минут, мисс.

– Передайте ему, что я буду через двадцать минут. Мне нужно одеться.

Кивнув, женщина вышла. Рэйчел поднялась. Она чувствовала себя ужасно грязной – во всех смыслах. К тому же по пути она сильно вспотела, да и настроение было, мягко говоря, не из лучших.

Она быстро приняла душ, смыв с себя грязь и пот. Но ощущение собственной испачканности никуда не исчезло, даже когда она переоделась. Рэйчел надела прямое черное платье, дополнив его парой черных туфель на шпильке, застегнула на шее нитку жемчуга и взглянула на себя в зеркало. Волосы лежали аккуратно, макияж был наложен, как надо.

Она выглядела вполне обычно. Как та Рэйчел, которую она привыкла ежедневно видеть в зеркале.

Это было поразительно. Ведь она совсем не чувствовала себя той Рэйчел. Она перестала быть ею с того дня, когда посмотрела в глаза чертову Алексиосу Кристофидису.

Глубоко вдохнув, она вышла из комнаты. Горничная ждала за дверью.

– Я провожу вас к мистеру Алексу.

– Спасибо, – поблагодарила Рэйчел, подумав, что этот эскорт был приставлен к ней лишь ради того, чтобы она не сбежала с острова, подкупив пилота.