Он отстраненно кивнул, не глянув в указанном направлении,затем махнул рукой и уехал. А Каролина, проводив взглядом серебристый бамперавтомобиля, поплелась домой.

Адлер 200… год. Андрей

Высадив странноватую пассажирку у рынка, Андрей поехалдомой. Ну не совсем, конечно, домой, а в квартиру, которую снял для негоГурген. В ее тиши и кондиционированной прохладе он собирался обдумать пландальнейших действий.

Добравшись до квартиры, Андрей быстро сполоснулся и, невытираясь, голышом плюхнулся на кровать. Закрыл глаза, но спать не стал. Покалежал, думал. О многом. Но главным образом о Каре. Ее труп сейчас в морге —Андрей сообщил о случившемся Гургену, а тот сделал так, чтобы об этом узналаабхазская милиция — отдадут его им завтра-послезавтра. Там надо будет занятьсяпохоронами. На них обязательно припрется следак, ведущий дело. Будетрасспрашивать, лезть в душу. Зарываться, конечно, не станет, ясно же, чтоАндрей ее не убивал, у него алиби, но вопросики с подковыркой задаст. Типа,почему решил наведаться в отчий дом именно в тот день? Знал ли, что в нем живетКара? Видел ли ее мертвой…

Андрей еще вчера обдумал, что будет отвечать: на родине небыл много лет, как приехал в Адлер, сразу решил наведаться в родную Абхазию,посмотреть на отчий дом, поностальгировать; Кару не видел бог знает скольковремени, даже не знал, жива ли она; внутрь дома не входил — во Франции непринято вламываться в чужие жилища…

— Как «чужие»? — задаст резонный вопросследак. — Особняк же ваш!

— Ну когда это было! Теперь государство другое, значит,и хозяева у дома другие…

Следователь, конечно, ему не поверит, но примет его ложь.Кому охота связываться с сыном легендарного Барса? Тем более всем ясно, чтодело так и останется нераскрытым — это «заказуха», а значит, «глухарь»,«тухляк», «висяк»…

Именно поэтому Андрей решил найти убийцу сам.

Решил он это еще вчера, когда стоял над трупом Кары, поэтомуи унес оружие с места преступления. И сейчас Гурген «пробивает», не светиласьли эта «беретта» еще где-то, не имеет ли она истории, не на местном ли рынкекуплена… Хорошо бы здесь или хотя бы в Сочинском районе, тогда было бы легчепроследить ее путь, да и человек, продавший ее, мог бы многое рассказать —торговцы оружием очень наблюдательны…

Размышления Андрея прервал звонок в дверь. Он встал и, неодеваясь, пошел открывать — был уверен, что это Гурген.

Андрей оказался прав. На пороге, отдуваясь и вытирая пот слица огромным клетчатым платком, стоял его двоюродный братец.

— Фу, — выдохнул он, увидев, в каком виде Андрейоткрыл дверь. — Прикройся, а?

— Да ну, жарко…

— Это точно! — Гурген стянул с себя мокруюфутболку и вытер ее подолом подмышки — он был очень потлив, отчего сильнострадал. — Такая духота, слушай! Даже кондиционер в машине не помогает —как выйдешь, тут же взмокнешь, словно мышь! — Он отстранил Андрея инаправился в ванную умываться. — А ты все равно оденься, я не могу на тебясмотреть!

— Что так?

— Ты худой, красивый, я чувствую себя рядом с тобойвинным бочонком!

Гурген на самом деле был довольно полным. Но из-за высокогороста и широченных плеч не казался жирным, скорее упитанным. А вот чтодействительно его портило, так это арбузообразный живот, свисающий на ремень.

— Худей, раз себе не нравишься, — серьезно сказалАндрей. — Ты же младше меня, а как себя запустил…

— Худей, — передразнил Гурген. — Ты-то жрешьвсе подряд, а вон — одни ребра! А у меня каждый кусок шашлыка в килограмм жирапревращается! — Он вышел из ванной, вытирая смуглое усатое лицо. —Тебе чего говорить! Ты у нас краса рода!

— Ну ладно тебе…

— А что, разве не так? Мать моя твою фотку над каминомповесила, чтоб все видели, какие в нашей семье красавцы есть! — Он шутливохлопнул брата полотенцем по груди. — И все тебя за французского актерапринимают! За французского, понимаешь! А я как к вам в Куршевель приеду, менявсе турком обзывают…

— Сбрей усы, похудей, станешь похож на грека.

— Этого еще не хватало!

Гурген схватил из холодильника бутылку пива, открыл еезубами, сделал добрый глоток, затем, прислонив холодное стекло ко лбу,отправился в комнату. Андрей проследовал за ним со словами:

— Ну что, поговорим о деле?

— Я за этим и пришел… — Гурген одним глотком допилоставшееся пиво, отставил бутылку и, сделавшись серьезным, начал: — Итак,новостей много. Есть хорошие, есть не очень. Начну с плохих. Пушка привозная.Чистая — нигде не засвеченная. Довольно дорогая. В отличном состоянии. Этонаводит на мысль, что она приобретена не на черном рынке (там одно барахло), ав оружейном магазине из-под полы — продавцы часто в обход кассы торгуютпистолетами. Выяснить, откуда взялась наша «беретта», практически невозможно…

— То есть пушка нам ничего не дает?

— Почему же ничего? Мы можем смело сказать, что киллерне местный. — Гурген нахмурился, сведя густые брови в одну линию, идобавил: — И это плохо…

— А что хорошо?

— Хорошо то, что наша фамилия не всплывет во времярасследования.

— Не понял…

— Убитую зовут не Кара Караян, а Эсфирь СоломоновнаШтайн.

— Да-а? — пораженно протянул Андрей.

— Да.

— Кара решила сменить не только имя, но инациональность? С чего бы это?

— Паспорт, который нашли при ней, настоящий. Неподделка. Девушка, изображенная на фотографии в документе, очень похожа наКару, но это не она. Человек, не знавший твою жену лично, не заметил быразницы, но я — мне по факсу переслали копию — сразу ее увидел.

— К чему ты клонишь?

— Этот паспорт специально выкрали для Кары. Нашлипохожую на нее и подходящую по возрасту девушку и тиснули у той из сумочкидокумент. Так получилось, что она оказалась еврейкой.

— Что ж, это ясно… — Андрей потер щетинистыйподбородок. — Но ведь, наверное, эта Эсфирь пошла в паспортный стол инаписала заявление об утере документа… И украденный паспорт превратился вфилькину грамоту. Жить с ним, конечно, можно. Но делать крупные покупки — нет.

— Ты о каких покупках говоришь?

— О покупке недвижимости, конечно. Не знаю, как вРоссии или Абхазии, но во Франции это серьезная процедура. И с липовымудостоверением личности ее не совершишь — сразу всплывет подлог, ведь вкомпьютере есть данные, что паспорт гражданки Штайн с этой серией утерянтогда-то, тогда-то…

— Брат мой, ты меня удивляешь! — закатил глазаГурген. — Даже в твоей хваленой Франции запросто можно обойти закон, неговоря уже об Абхазии!

— Каким образом?