Дверь в приемную распахнулась и вошел доктор Карсон. Он устало потер глаза и надел свои очки в круглой оправе.

— Док, — я осторожно отпустил Аврору и встал на ноги, — как он?

— Мы очистили рану, но есть заражение тканей, поэтому надо ждать.

— Что это значит?

— Это значит, что в его организм попала инфекция, когда кто-то вытаскивал пулю из его мягких тканей. Надо было оставить ее внутри, наложить тугую повязку и быстро доставить в госпиталь. Но раз уж так случилось, сейчас мы будем капать ему капельницы, антибиотики и разные другие препараты, и надеюсь, что в скором времени он встанет на ноги и покинет госпиталь.

— Спасибо, док, — кивнул я головой, когда он одарил меня хмурым взглядом. Аврора двинулась в сторону палат, но Дженни, медсестра приемного покоя, преградила мне дорогу и покачала головой, разглядывая меня с ног до головы.

— Не так быстро, красавчик, — она ткнула пальцем в сторону выхода, — для начала сними с себя эту грязную форму и вымойся. Это больница, тут все стерильно.

Аврора хмыкнула и припустилась по коридору, показав мне язык. Я покачал головой и перевел взгляд на Дженни.

— Что, если я сниму эту форму прямо здесь, чтобы сделать очень грязные вещи с твоим маленьким сексуальным телом?

Щеки Дженни вспыхнули румянцем, когда она судорожно вздохнула.

— Не стоит нарушать правила, Пол.

— Так в этом-то вся прелесть, милая, — я ухмыльнулся и склонил голову на бок, разглядывая ее невысокую фигуру. Белый халат туго натягивал ее сиськи, и, готов поспорить, ее соски были уже твердыми, как горошины. Я двинулся вперед, слегка тесня ее фигуру в сторону раздевалок.

— Что ты делаешь? — пробормотала она, но не сделала ни единой попытки, чтобы остановить меня. Вместо этого ее зрачки расширились, а дыхание стало прерывистым.

— Хочу немного запачкать твое идеальное тело, — впихнув Дженни в раздевалку, я захлопнул дверь и прижал ее к стене, начиная расстегивать пуговицы на ее халате, которые оказались слишком маленькими для моих рук, поэтому я просто дернул его в разные стороны. Пуговицы со стуком посыпались на пол. Дженни судорожно вздохнула и откинулась головой на стену, вцепившись руками в мои плечи. Я подавил стон, когда боль прострелила мою руку, и вместо этого оттянул голову Дженни за волосы, проведя своим языком по ее шее.

— Мы не можем делать это тут, — зашептала она, цепляясь руками за мое тело.

— Очень даже можем, — выдохнул я ей в рот, подцепив зубами ее губу. Мне надо было снять напряжение со своего тела, а Дженни идеально подходила на эту роль.

Что сказать, я не хороший человек.

Я целовал ее грубо, глубоко проникая языком в ее горло, облизывая и посасывая язык, втягивая его в свой рот. Дженни лихорадочно дергала мою окровавленную футболку, подтягивая ее вверх. Мое плечо все еще адски болело, но я стянул футболку со своего тела и кинул ее за спину, прижав Дженни к стене.

— Ты же понимаешь, что это все неправильно? — шептала она, цепляясь за мое тело.

— Ты много думаешь, милая, — я провел языком от основания ее горла до челюсти, затем прикусил кожу зубами, просовывая руки ей под юбку. Дженни с готовностью раздвинула ноги, запрокидывая голову назад. Я отодвинул ее трусики в сторону и провел пальцами по мягкой влажной плоти.

— Для того, кто боится быть пойманным, ты слишком мокрая, — я поднял пальцы вверх и провел ими по губам Дженни. Ее щеки были красными, зрачки полностью поглотили цветную радужку глаз, так что я даже не мог сказать, какого цвета глаза у женщины, которую я собираюсь трахнуть. Не то, чтобы меня это вообще когда-то интересовало. Секс превратился в приятную рутину, когда я трахаюсь, опустошаю свои яйца, после чего ухожу.

Я не нуждаюсь в отношениях, я не нуждаюсь в сопливых нежностях, и уж тем более, я не нуждаюсь в ком-то, по типу Дженни. Так что я просто сунул свои пальцы ей в рот, чтобы она смочила их своей слюной, затем опустил руку вниз и ввел их внутрь ее тела. Ее киска была влажной и теплой, и она чертовски текла на мои пальцы. Я вцепился в ее волосы на затылке и стал жадно целовать, чтобы не видеть ее лица перед своими глазами. Так гораздо лучше. Закрыв глаза, я трахал ее рот своим языком, а ее киску — своими пальцами, пока она не стала дрожать, прижатая моим широким телом к холодной стене. Я вытащил пальцы из ее тела и расстегнул ширинку, поднимая ее ногу в воздух.

— Тебе стоит быть тихой, милая, — пробормотал я ей в рот, вонзаясь в нее одним толчком до упора. Глаза Дженни расширились, а рот открылся в форме буквы «о», но надо отдать ей должное, она не проронила ни единого ебаного звука. Я стал с остервенением врываться внутрь ее теплого тела, трахая ее у стены в больничной раздевалке. Ногти Дженни впились в мои плечи, а ее глаза стали закатываться к потолку. Я подтянул ее ногу еще выше, проникая глубже внутрь ее тела. Я понимал, что могу быть слишком жесток, и возможно, мне стоит сбавить обороты, но блять, она знала, что в моем теле нет ни единой капли нежности, когда соглашалась на быстрый перепих прямо на рабочем месте. Постепенно я ощутил покалывание в пояснице, мои яйца поджались, а член стал еще толще. Я был готов кончить. Дженни запрокинула голову и тяжело дышала с открытым ртом.

— Пол, — тихий стон вырвался из нее, когда я стал вколачиваться все быстрее, гонясь за своим удовольствием. Я выпустил ее волосы и крепко прижал ладонь к ее рту. Дженни распахнула свои глаза и уставилась на меня, пока я зажимал ее рот, все еще продолжая грубо трахать ее киску. Нога в моих руках стала дрожать все сильнее, и она кончила с глухим криком, оцарапав мне плечи своими ногтями. Я недовольно заворчал и сделал еще несколько толчков, затем вышел из ее тела и кончил на ее разорванных халат. Мое дыхание было шумным, и казалось, что каждая клеточка моего тела налилась свинцовой тяжестью. Я наклонился к растрепанному лицу Дженни и провел языком по ее распухшим губам.

— Спасибо, милая, —