– Прошу меня извинить, – произнес Захир каким-то чужим голосом, изменившимся из-за сумасшедших эмоций. Если она поднимет глаза на его ширинку, она его расколет. Он встал и незаметно поправил штаны.

Но Анна на него не смотрела. Она приводила в порядок растрепавшиеся волосы. Затем наклонилась, чтобы поднять с пола заколки.

– За что извиняться? – фыркнула она. – Мы же помолвлены. Ты можешь целовать меня, когда захочешь. И вообще делать со мной все, что угодно. Разве не такое впечатление ты хотел на меня произвести? – В ее голосе звучал протест. Ее губы распухли от поцелуя, а на нежном подбородке оставался розовый след от его щетины.

Захир испытал странное удовольствие, словно пометил свою территорию. К тому же ему почти удалось опровергнуть ее заявление.

– За свои поступки надо отвечать, Анналина. Это ты перевернула ситуацию с ног на голову, это целиком твоя вина. Я лишь пытаюсь найти приемлемые решения. И в них не входит срывание одежды, когда они остаются наедине…

– Знаю-знаю. – Вскочив, Анна встала перед ним, по-детски сердито выпятив нижнюю губу. Без каблуков она выглядела совсем Дюймовочкой, а в гневе казалась такой хрупкой, что наверняка сломалась бы пополам, схвати он ее своими ручищами. – Раз уж мы заговорили о приемлемых решениях, может, ты скажешь, сколько я должна оставаться в Набатее? У меня есть дела в собственной стране.

– Разумеется. – Захир сжал зубы, сопротивляясь желанию наказать ее за дерзость еще одним головокружительным поцелуем. – Спешу тебя обрадовать, послезавтра ты возвращаешься в Дорраду.

– Ладно. – Анна демонстративно положила ладонь на бедро. – Тогда хорошо.

– На завтра у меня запланированы встречи, но следующие пару дней я освободил.

Он не без удовольствия заметил, как непонимание на ее лице сменилось досадой.

– Ты не…

– Да, Анналина. Я отправлюсь с тобой. С нетерпением жду отъезда.

Раскрыв ставни, Анна зажмурилась от яркого солнца, которое отсвечивалось в выпавшем снеге на верхушках деревьев и крышах Вальдуза, столицы Доррады.

Анна вернулась домой, в Вальдузский замок. Расположенный на скалистом выступе у подножия Пиренейских гор, замок словно вышел из сказки или фильма про Дракулу. Воздвигнутый в пятнадцатом веке, он состоял из каменных башенок и зубчатых стен, всегда готовый к нашествию врагов. Но не к двадцать первому веку. Внутри было холодно и сыро, отчаянно требовался ремонт, и жители замка, включая Анну, ее отца и немногочисленный персонал, занимали лишь малую его часть, ютясь в заброшенном великолепии. Бесценную антикварную мебель окружали ведра, в которые капала вода, а потолки с изумительными фресками поддерживали стальные балки.

Все изменится. Развернувшись, Анна оглядела свою некогда роскошную детскую спальню. Когда она выйдет замуж, деньги перестанут быть проблемой для ее обнищавшего народа. Замок отреставрируют, в экономику польются неограниченные средства, чтобы улучшить инфраструктуру: дома, больницы и школы. Беды страны скоро кончатся. А ее – только начнутся.

Но она не ощущала радости от того, что состояние Доррады улучшится. Не гордость, а страх стоял у нее в душе. Она как будто продала душу дьяволу. И этот дьявол находился рядом, под текущей крышей старинного замка.

Они прилетели в Дорраду вчера вечером, и ее отец встретил Захира как почетного гостя, ничуть не смущаясь, что дочь должна была выйти за другого. Мужчины сразу удалились в отцовский кабинет, и с тех пор Анна их не видела. Скорее всего, они обсуждали финансовые вопросы, так что беседа могла затянуться и за полночь. Ее персона явно не представляла ценности. Захир вел себя как в обычной деловой поездке, и все следы мужчины, который чуть ее не соблазнил, исчезли за непроницаемой маской.

Анна закрыла глаза, вспоминая о поцелуе: жарком, диком, неистовом, словно Захир хотел поставить на ее губах клеймо. В каком-то смысле ему это удалось. Воспоминания ее не отпускали.

Захира обуревали те же эмоции, хоть он и старался их скрыть. В его объятиях Анна чувствовала себя сексуальной, уверенной. И готовой ко всему. Ей страшно захотелось, чтобы Захир овладел ею прямо здесь и сейчас, на полу, и в любых позах. Чтобы сделал ее полноценной женщиной.

Но что потом? Он резко прервался, оставив ее дрожащей и стонущей. Она вылупилась на него, не в силах произнести ни слова, пока он сквозь зубы не процедил: «Извини». Она из последних сил сдержала себя и сделала вид, что ничего не произошло.

Но сейчас другая ситуация. Анна находилась на своей территории, где ее манили солнце и изумительные пейзажи. Натянув джинсы и толстый свитер, она наспех заплела себе две косы, нахлобучила шерстяную шапку и отправилась на улицу.

Нетронутый снег скрипел у нее под ногами, пока она гуляла вдоль стены замка, оставляя за собой белый пар. Она не знала, куда идет, ей просто хотелось насладиться моментом в одиночестве. Такие утра, ясные и тихие, не меняющиеся веками, были ей особенно милы. Недолго ей осталось ими наслаждаться. После замужества ее, скорее всего, заточат в Набатее. Искрящиеся снежные горы сменятся душной пустыней, а острое чувство одиночества – пугающей неизвестностью, которую сулит будущее с Захиром.

Пора повзрослеть. Раз она родилась принцессой, то обязана выгодно выйти замуж. Могла бы и смириться с этим к двадцати пяти годам. Но, вопреки всему, Анну невероятно страшили предстоящее расставание со знакомым миром и высылка в пустынное пекло в компании угрюмого типа.

Охваченная ребяческим порывом, Анна наклонилась и набрала полные пригоршни снега и слепила снежок. Затем огляделась в поисках мишени. Ее заметил дрозд, который тут же перепорхнул на ветку соседнего дерева. А вот каменная ваза, стоявшая на верхушке зубчатой стены, улететь не сможет, так что Анна прицелилась и приготовилась бросить ледяной снаряд.

– Так не получится.

Сильные теплые пальцы сжали ее запястье и опустили руку.

– Бросать нужно быстро. Ноги пошире, разверни корпус. – Руки Захира оказались у нее на талии. Анна покосилась на снежок и удивилась, что он до сих пор у нее в ладони. Ее вспыхнув шее тело растопило бы айсберг. – А теперь отведи руку… – Он сжал ее локоть. – И бросай.

Снежок взмыл вверх, а затем мягко приземлился в большой сугроб.

– Хм… – Захир обернулся к ней, насмешливо хмуря брови. – Вижу, у вас мало практики.

Анна смотрела на него, упиваясь зрелищем: Захир выглядел пришельцем на фоне заснеженного пейзажа. Темно-серое кашемировое пальто с поднятым воротником подчеркивало его смуглую кожу, короткие волосы казались еще чернее, а мускулистое тело было слишком жарким для минусовой температуры. Он словно бросал вызов природе. Из пустыни человека можно изгнать, а вот из человека пустыню – никогда. Анна поправила шапку, пожалев о выборе головного убора: несуразный помпон трепыхался из стороны в сторону.

– Боюсь, уже поздно тренироваться. Я же здесь ненадолго.