— Значит, все идут на консультацию по делу против корпорации Генте в юридическую контору, которую курирует Генте? — удивился я. Вышло громко, так что я вновь поймал удивлённый взгляд прохожего.

— Замкнутый круг или бизнес по-курнайски!

Огромная центральная улица Куртаса, даже в дневное время, освещена светодиодными огнями. Тут не экономят на энергии. По центральной дороге неслись дорогие модели машин и мотобайков. В воздухе растянулись несколько уровней воздушных трасс, забитые пролетающими флайтерами.

Подойдя к краю дороги, я поразился масштабом и блеском этого перекрестка. Красивые дамы и толстосумы в дорогих одеяниях. Крутые машины на магнитной подушке. Бесчисленное число лимузинов. Кортеж из нескольких флайтеров под вой сирен пронесся над нами на высокой скорости. Хогас пояснил, что здесь семь самых дорогих улиц Куртаса сходились в одной точке. Все это разительно отличалось от серых мега-кварталов, погрязших в нищете и отходах.

Развернувшись, мы направились к станции монорельса. Мимо меня быстро прошагал молодой курнаец с рюкзаком за спиной. Внезапно он резко перешел на бег. Я продолжал смотреть ему вслед, не заметив, как остановился.

— В чем дело? — спросил Хогас.

— Что-то не так. Какой-то он странный, — ответил я. — Мне показалось, что у него даже глаза не такие как у тебя. Зелёные что ли…

Уже на бегу этот молодой курнаец достал какой-то предмет из кармана, нервно поправил лямку рюкзака и направился в самую гущу толпы, которая переходила перекрёсток дорог.

— Детонатор! — воскликнул я. Назначение предмета, похожего на коммутатор для звонков, определить мне было не сложно.

Хогас понял, что я ринусь за подрывником и успел схватить меня, прежде чем сорвусь с места.

— Приклонитесь перед нами! — крикнул парень, вбежав в толпу.

Прогремел взрыв.

Перед глазами возникла белая пелена и голова загудела. Казалось, мощнейший гироскоп внутри моей черепной коробки начал резко раскручиваться.

Вокруг дым, пепел и пыль. Сквозь звон в ушах пробивались истошные крики. Посмотрев налево, я обнаружил Хогаса. Он тоже мучился от временной контузии и пытался что-то мне прокричать. В эту секунду осознал, что сижу на асфальте рядом с ним.

Слух восстановился. Оторванные части тел вперемешку с бетонными обломками лежали перед нами. Блеск дорогих одежек состоятельных курнайцев померк в бетонной пыли и крови. Много тел и корчившихся от боли пострадавших. Все как на войне — убитые, раненые и искалеченные. Смертник свое дело знал — он выбрал самый подходящий момент для теракта.

— Фред, надо уходить! Тебя могут задержать, просто…

— Просто потому, что человек, — прервал его я.

Из дневника Ф. Э. Бланта:

«Лишь эта рукопись узнает горе,

Лишь эти строки боль мою поймут.

Высокую мораль не ценят боле,

В историю уходит предков труд.

Разврат и похоть завладели миром,

Любовь и гордость нынче не в чести.

Повержен Бог, у всех свои кумиры,

И душу больше некому спасти».

Пора открыть глаза. Против нас ведется война. Создают условия, при которых невозможно жить нормально. Главный Совет Галактической Федерации ничем не гнушается, лишь бы заработать деньги. Они не могут нажраться, а мы должны здесь сдохнуть. Куда смотрит отец? Или он такой же, как они?

Мы можем очень многое, но в силу отставания в развитии цивилизации нами легко управлять. Курим, пьем, необразованны. Ослы… Больше всего мне стыдно за то, что во славу своей страны и человечества я проливаю кровь. Кровь себе подобных!

Скольких я похоронил? Не сосчитать. И про всех наши руководители забыли. Плюнули и растерли.

* * *

Из Генерального штаба Галактической Федерации пришел приказ: направить группу на Хасават в систему Какваз. Нужно помочь экспедиционному корпусу. Заняты они сильно! Дело поручили нашей САС, а точнее, мне. На Хасавате большие запасы иридия-13, необходимого для производства двигателей кораблей нового поколения.

* * *

Вы не видели их так близко, как я… Вы не знаете, что такое монстры… А я знаю!

Парваты — раса древнейших разумных организмов. Чем-то похожи на земных богомолов. Достигают до шести метров в высоту. Очень большие, темно-зеленой и светло-серой окраски, звери. Четыре лапы, две мощные клешни со множеством шипов, восемь пар громадных фасеточных глаз, а также накрытый большим панцирем хвост. И они еще соображают. Очень соображают!

Теперь я понял, почему экспедиционный корпус не направил туда своих. Они предполагали, что Хасават — родная планета парватов, но им нужно было удостовериться в этом. Вновь люди стали пушечным мясом.

На одном из горных плато мы произвели посадку и направились сканировать местность в долине. Природа планеты очень красивая — с величественными горами соседствуют зеленые луга, прозрачные ручьи и реки, густые и непроходимые леса. Выглядит как рай, а на деле это филиал ада.

С отрядом обследовали большую часть долины. Затем просканировали с помощью дронов оставшуюся территорию. Пора было возвращаться на корабль.

Но вместо корабля мы обнаружили груду искореженного металла и изъеденные останки наших парней. Оказывается, эти парваты плотоядны и очень голодны.

Думаю — что ж, улететь с этой планеты нам не суждено. Аварийные сигналы никто не принимал. Бесславный конец.

К ночи, а она на Хасавате оказалась долгой, парваты вернулись. Солнце взошло лишь через шестьдесят часов, озарив склон с сотнями трупов этих существ. Их живые собратья двигались на нас новой волной. Нас осталось к этому времени трое. В очередной раз я попрощался с жизнью.

Один из оставшихся, младший сержант Адамс, просто пустил себе пулю в висок, не желая быть сожранным. Второй, молодой лейтенант Дэнни Мейхем, продолжал бороться за жизнь и передавать аварийный сигнал. Когда очередной удар был почти отражен, лейтенанта схватила тварь, а я не успел его отбить.

Снова один. В ноге торчал шип парвата, не позволявший мне нормально двигаться. Сил не оставалось. Истекая кровью, я лежал на камнях и смотрел на свой последний рассвет. Жаль, не удалось примириться с семьей. Многое хотел бы им сказать.

Взял мину и прикрепил на себя. После схватил тот самый пистолет, из которого застрелился Адамс. Я решил, что уйду как настоящий офицер, который не принял поражения! А та тварь, которая захочет меня съесть, подавится урановой начинкой.

Когда я был готов нажать курок, чья-то рука выхватила ствол, не дав мне застрелиться. Опять живой…

Глава 6

В нашем квартале было довольно