В первую очередь вывезли бомбарды, затем лошади вернулись перезапряжённые парами в повозки. Тут много чего полезного осталось, не бросать же, правда? Тем более, треть трофеев отходит гарнизону. Так и мотались до башни и обратно, пока не вывезли всё полезное.

Похоронная команда собрала покойников для погребения в одном костре. Так получилось, что из казармы трупы не достали. Там вообще ничего не осталось. Три Заряда Пламени на максимальной силе, да в бревенчатое строение, всё же перебор.

Уже совсем утром подошли первые подразделения инфантерии и сразу стали оборудовать позицию. Защищать собираются дорогу, только до подхода остальных полков. В свете удачной вылазки, кавалерийский полк перебросят уже сегодня, а пехотный пойдёт за ним следом.

Мой управляющий ко мне спустился. Он уже в курсе требований. Фураж начнут подвозить к вечеру, продовольствие выдадут из запасов крепости. Их будет полезно обновить. Просит дать указание Кидору, чтобы тот выдал денег. Хорошо бы с тысячу дукатов. За наличные и цены лучше, и выбор больше. Делать нечего, дал добро, хотя жаба сильно душит.

Просидел на камешке, почти до полудня, ушёл с последней гарнизонной повозкой. Впрочем, вместе с комендантом и другими офицерами, оформляющими передачу позиций Второму лейб-гвардейскому полку инфантерии. По пути узнал, что командир так и должен поступать — уходить с позиции последним. Я вроде шеф-комендант, комендант командующий, но разработал операцию я, провёл её я, отвечать в случае неудачи было бы мне, потому досидеть до передачи позиции было правильным жестом. Опять же уважение проявил.

В честь победы офицеры гарнизона позвали на праздничный ужин. Понятно, согласился. С опасного направления нас защищает целый полк, можно было бы расслабиться, но проверки столичных начальников весьма вероятны. Потому велел всё, что можно — покрасить, что нельзя — начистить. Посыпать дорожки песком. Про внешний вид рядового состава, даже не напоминаю. Офицеры меня поняли и полностью поддержали.

— …А я как увидел, что головы так аккуратно, рядком, на бруствере стоят, меня и того… Вырвало…

— Я ж сразу сказал "матёрый". Головы отрезают, чтоб покойники умертвиями не встали. Видать, привычка у человека такая — сразу всё правильно делать, на потом не оставлять.

— У человека! Он зверь! В одиночку два поста ножом вырезал, а к нам вернулся спокойный, будто отлить сходил.

— Это вы молодые с закрытыми глазами на врага бежите, храбрость показываете. Настоящий храбрец сначала всё обдумает, взвесит, лишь потом в бой идёт. Он нам что сказал? "Ребятушки! Главное, пока не вернусь, никуда не лезьте. Услышите тревогу, сразу уходите. До утра не вернусь, тоже уходите. Я один вывернусь, а вы просто так поляжете." Правильно сказал. Мы бы все там прилегли. Вот он сам службу и исполнил.

— А мы-то ему, зачем нужны были?

— Эх! Молодой ты, жизни не знаешь. Господин — человек обстоятельный. Трофеями интересуется. Дело лично закончил, а нас взял подмогнуть, чтобы повозки побыстрее проехали. Инфантеры пришли, ан поздно! У нас всё имущество уже собрано. Треть Короне отойдёт, треть гарнизону, а треть Его Милости. А коли чужие войска трофеи приберут, гарнизон получает фигу с маслом, а с господином бароном поделятся или нет, и чем поделятся, одни Боги ведают.

— Так мы чего-то получим?

— А то! Каждый, в соответствии со своим рангом, сколь положено ему по званию, долю получит. Продадут интенданты имущество, и в жалование трофейные выдадут. Я так смекаю, нам двойная доля положена.

— Это ж приличные деньги выйдут!

— Говорю же, Его Милость человек обстоятельный, ни себя, ни своих людей не забывает.

* * *

— …И вы знаете, господа, что мне понравилось? Подхожу к нему, спрашиваю приказа, а он — "Ваш гарнизон, вы и командуйте. Я здесь так… на камешке сижу"

— Да, с шефом нам повезло. И из интендантских выбил всё, что последние года просили, и как узнал о войне, сразу в бой рванул.

— Прапорщик! Ну, нельзя же быть таким наивным! "Как узнал!" А гвардейский полк с ним случайно пришёл, да? Инфантеры, тяжёлая пехота. Которые сразу позицию заняли? Знал он! Знал! Специально послали.

— Просто монстр, понимаешь. Для особых дел, небось, такого берегут. Признаюсь, как награды увидел, несколько засомневался. Теперь понимаю, за что в такие года столько понавешали.

— Меня тоже сомнения глодали. Я егерям шепнул: "Если что, уходите. Наше дело оборона." А вон оно как вышло… Один, ножом, чуть не взвод вырезал!

— А ведь правильно сказал, что сразу действовать надо. Как узнали на той стороне про подошедший полк, наверняка, щиты бы подняли и держали их постоянно. А не как обычно, заряд экономили, поднимали лишь по тревоге.

— Ну да ладно! Всё хорошо, что хорошо кончается. Опять же, трофеи. В карман, знаете ли, всем неплохо упадёт. Бронза нынче в цене. А мы и порох, и прочее снаряжение вывезли.

— Награды будут? Или хоть ленточку за кампанию дадут?

— Прапорщик! Ну, вы право, как ребёнок! Победную реляцию я отправил сразу, только телеги вниз поехали. Товар надо показывать лицом, а не ждать — вдруг заметят. Подвиги шеф-коменданта, понятно, описал, но и про нас не забыл. Кстати, на приведение территории в порядок, всех выгнали? Барон не зря посоветовал. Раз говорит, значит, знает, что приедут.

* * *

— Ваше Королевское Высочество! Первая победа! Без потерь, захвачено шесть бомбард с припасами. Титулярный камергер Тихий лично возглавил вылазку.

— Всех убил?

— Ваше Королевское Высочество, вам уже доложили?

— Нет, ничего не докладывали. Просто я знаю Тихого. Шельмец, понимаешь! Говорю же — его хоть на улицу не выпускай, всех уничтожит! В этот раз скольких?

— Больше взвода с егерями взял в ножи. Казарму огнём спалил. Там больше роты было.

— Я так и знал! Вернётся, задам ему… Но в газетах пусть про подвиг напишут. В армейских частях прокламации с описанием боя раздайте. Бомбарды, для поднятия боевого духа, поставьте в парке, пусть публика смотрит.

— Тихого наградить?

— Наградить непременно надо. Его и отличившихся бойцов его гарнизона. Как и чем — пусть решает Торан со своими генералами. Он военными делами ведает, а не я.

* * *

— И что ты теперь прикажешь делать? А? Ну, говори, не молчи! Как там вещал? "Они побоятся, и ни за что не полезут в огневой мешок!" Точно, не полезли. Себе забрали. Ты все годы меня отговаривал мириться, теперь какой совет дашь?

— Надо просить перемирия, Ваша Милость. Тем временем, морем послать эмиссаров и нанять полк…

— Угу. Я тебя услышал. Сколько у вас денег в казне? На неделю найма хватит?

— Я думал про ваши средства…