— А продюсеры не будут возражать?

— К черту продюсеров! Ей придется намочить свои изящные копытца.

Дэнни бросила взгляд на собственные ноги. Ей вдруг показалось, что ее тяжелые походные ботинки слишком велики даже для Кинг-Конга. А еще она слишком высокая, у нее плоская грудь… И зачем, спрашивается, она демонстрирует такую компетентность, особенно рядом с этим мужчиной? Дэнни понимала, что таким образом ранит его мужское эго, а это не лучший способ произвести впечатление на Джека. Впрочем, даже если бы она кудахтала вокруг него, восхищаясь его силой и смелостью, это бы не помогло. У него же есть глаза! В очках или без очков, Джек Кристофер видит, что Дэнни Спринг вовсе не Сторми с ее осиной талией и практически несуществующими навыками выживания.

— Алло! — крикнул Джек.

Дэнни очнулась: «Неужели я говорила вслух?»

— В чем дело? — спросила она.

— Тут на воде пауки!

— Мертвые?

— Какая разница? Даже если они и трупы, все равно это пауки!

— Вот видите. Хорошо, что вы не стали пить эту воду.

Джек мельком глянул на Дэнни и снова уставился в воду.

— Ну, давай, давай! Я голоден! — тихонько ворчал он.

Рука Дэнни поползла к карману куртки. Она телом чувствовала все шоколадки, пачки чипсов и вяленой говядины, засунутые внутрь еще дома.

— Ну и как? — спросила она.

— Не злите меня! — прорычал Джек.

— Ну что вы! Это же чудесный материал для сценария!

Не сводя взгляда с поверхности ручья, Джек незаметно улыбнулся.

— Вы правы, — согласился он и вдруг завопил: — Эй! Эй! — Джек колотил по воде, как ребенок, не желающий принимать ванну. — Черт возьми! — орал он. — Черт возьми все на свете! — Он шлепнулся в воду и бил по воде, потом схватил камень и швырнул его во что-то, подняв высокие волны.

Дэнни вскочила на ноги и в тот же миг оказалась у самого края воды. Господи, что он делает? Здесь не было ни аллигаторов, ни ядовитых змей.

— Джек!

— Bay! — заорал он и поднял над головой ошарашенную рыбину. Лицо его расплылось в широкой улыбке. — Поймал! Поймал!

И правда поймал, удивилась Дэнни. Глаза ее расширились, она завороженно следила, как он поднялся на ноги и стал плясать прямо в ручье.

— Поймал! Вы только посмотрите! — Он прижат рыбу к лицу.

На лице Дэнни промелькнула улыбка:

— Хорошо.

— Хорошо? Черт возьми, да это самая огромная рыба, какую я только видел! Самая большая рыба в мире! И это я поймал ее! — Он ловко швырнул камень, которым оглушил несчастную рыбу, через ручей. А потом схватил Дэнни в объятия и стал танцевать с ней по берегу.

— Сегодня, детка, мы поедим!

Дэнни хохотала:

— Сначала надо ее почистить и выпотрошить, потом…

— Ш-ш-ш-ш… — Он склонился над ней. — Не надо о грустном. Не сейчас. Папа принес домой мясо, надо сказать спасибо.

Дэнни снова захохотала:

— Но…

— Ш-ш-ш… — Он прижался лбом к ее лбу, их носы соприкоснулись. — Давайте просто праздновать… Bay!

Тут Джек замолчал, так и не добравшись до следующего «вау». Танцы тоже прекратились, но не объятия. Соски Дэнни окаменели, по телу, которое чувствовало его эрекцию, побежали мурашки.

Руки Джека все сильнее сжимали ее талию, а Дэнни никак не могла справиться с охватившей ее вспышкой желания. Вторую руку, в которой была зажата та самая драгоценная рыба, он прижал к спине Дэнни, вдавив ее груди себе в ребра.

— Я поймал ее, — серьезно сказал Джек. Он говорил шепотом, произнося слова очень медленно и раздельно. — Поймал.

Так оно и было. И сердце Дэнни он тоже поймал, теперь она была беззащитна. Под его жадным взглядом она чувствовала непреодолимую слабость. Горячее дыхание согревало ее кожу, ласковые мягкие губы заставляли забыть обо всех других мужчинах.

И тут Джек ее поцеловал. И каким одаренным оказался его язык! Он скользил по ее нижней губе, щекотал ее, но как только Дэнни улыбнулась, он тут же захотел большего. Она не могла сказать «нет». Ее тело таяло в его руках, губы раскрылись. Его язык протиснулся к ней в рот. Руки Дэнни скользнули к плечам Джека, обхватили его за шею. И вот тут-то они стали целоваться по-настоящему! Джек раскрыл рот, стараясь проникнуть как можно глубже. Дэнни жадно ему отвечала. Он намотал ее косу на руку, удерживая голову Дэнни в нужном положении, а сам все требовательнее проникал вглубь. Реакция Дэнни была мгновенной. Ее зубы касались его зубов, колени касались коленей. В следующий миг Джек уронил свою драгоценную рыбу, и сильные руки обхватили ее ягодицы.

Никогда прежде ее так не целовали. Джек не остановился, пока она полностью не потеряла волю и не превратилась в его собственность. Она уткнулась лицом ему в шею и могла бы вечно оставаться в такой позе, желая лишь одного — чтобы время застыло, но знала, что этому не бывать. А потому все закончилось слишком быстро.

Джек, должно быть, заметил, как напряглись ее мускулы, и спросил обеспокоенным шепотом:

— Ты… в порядке?

«Нет, не в порядке», — подумала Дэнни. Она хотела большего, хотела всего, но не так. И конечно, не с человеком, который собирался уйти из ее жизни раньше, чем через четыре дня. С человеком, которого она могла бы любить по-настоящему, которого, к сожалению, любила, но который просто поддался минутному увлечению. Это была его победа, а не ее.

— Дэнни?

— Да, — после паузы отозвалась она и только тут вспомнила, что надо дышать.

— Постой…

Но Дэнни все вырывалась. Джек потянулся к ней, она отстранилась.

— Посмотри туда. — Одной рукой она убрала с лица растрепавшиеся волосы. — Она же прыгает к ручью.

Джек отвел наконец взгляд от Дэнни и нахмурился.

— Стой! — закричал он, прижал рыбу ногой, нашел подходящий камень и на сей раз покончил с ней.

Когда Джек снова взглянул на девушку, та отвела глаза.

— Лучше вернуться в лагерь, — смущенно проговорила она. — Скоро стемнеет.

— А надеть носки и туфли я успею?

Дэнни кивнула.

— Я мигом. — Он бросился к ручью так, словно Дэнни могла бросить здесь его одного. Натянув на себя вещи, он поспешил назад, схватил свою добычу и попытался взять девушку за руку. Но Дэнни сунула руку в карман джинсов.

— На самом деле замечательная рыбина, хватит на целый обед.

— Угу, — протянул Джек, не сводя глаз с ее кармана, но потом все же взглянул на рыбу. — Только я понятия не имею, как ее приготовить.

— Ты в детстве жарил алтей?

— Не жарил.

Нет? Какое же у него было детство? Впрочем, какая разница? Он исчезнет из ее жизни раньше, чем через четыре дня, вернется в объятия Сторми или какой-нибудь другой куклы с опилками вместо мозгов.