«Ну что, Боря, отлетался? Кресло до конца не стабилизировано. Кислорода хватит максимум на три часа. Правда, если я раньше не замерзну. И подогрев кресла не поможет. В максимальном режиме подогрева аккумулятор сдохнет через час. На мне все же не скафандр, а спасательный противоперегрузочный комбинезон. А это, как говорят в Одессе, две большие разницы. И все равно это лучше, чем живым войти в плотные слои атмосферы и заживо сгореть. Итого, два большущих минуса против одного маленького плюса. Что еще? Плюс — я стал первым человеком, который катапультировался в космосе. Утешает весьма слабо. И у меня будет самая роскошная кремация. Как потом напишут в учебниках: "И его пепел рассеялся над Землей". Это еще меньше утешает. — Притянутый к креслу ремнями человек со скоростью более семи километров в секунду огибал Землю. — Хотя бы кресло стабилизировалось. Тогда можно свое самолюбие напоследок потешить — сижу как на троне, а под ногами вся планета. А так как циркач кручусь у всей Земли на виду. Кстати, они там меня уже вычислили?»

Земля безмолвствовала.

Легкий морозец пробился через комбинезон.

«А я замерзаю быстрее, чем думал. Через два часа буду не живей мороженой свинины. Или говядины. Что не принципиально. Если, конечно, раньше не войду в плотные слои атмосферы и не сгорю. Борись, Борис».

— «Пчела-один». Я «Улей». Как слышишь? — наконец вновь вышла на связь Земля.

— «Улей». Я «Пчела-один». Вас слышу. Чем порадуете?

— Пока, к сожалению, особенно нечем. Твоя аварийная радиостанция работает на средних волнах. Поэтому по радиосигналу привязать тебя сложно. Отобрано шесть объектов примерно одинаковых с тобой размеров. Но понять, какой из них ты, пока невозможно. Вот выйдешь на освещенную сторону Земли, тогда без проблем.

— Извини, «Улей». Но ничем помочь вам не могу. Если даже помашу ручкой.

Прошло двадцать минут после аварии.

Впереди, из-за горизонта, ударили яркие лучи — скоро кресло с Борисом окажется на освещенной стороне Земли.

«О, пожалуй, я не замерзну. Я просто поджарюсь. По-моему, это тот случай, когда мороженая свинина предпочтительней зажаренной отбивной».

— Мы тут экстренно прокачиваем вариант с запуском спасательной ракеты.

— Не надо и прокачивать. У меня тут кислорода, — Борис взглянул на часы, — примерно на два с половиной часа. Если, правда, раньше не поджарюсь. Я примерно через полчаса перейду через терминатор. Но за участие все равно спасибо.

— Не отчаивайся. Не все шансы потеряны. Через полчаса вновь выйдем на связь. — Земля как-то скороговоркой, скомканно произнесла последнюю фразу и отключилась.

«Что ж, я понимаю оператора с Земли. Утешать и подбадривать неизбежного покойника — занятие не из самых приятных. А о каких шести объектах говорил "Улей"? Они должны быть где-то рядом, все с одного места вылетели». Борис закрутил головой во все стороны. Если не считать звезд, Земли и Луны, то ничего нового он не обнаружил.

«Если бы я хотя бы не вращался. Трудно сосредоточиться на одном секторе неба. Хотя если бы даже заметил, что это бы мне дало? А если Игорь жив? Ведь мог у него просто поломаться передатчик? Вполне мог». Борис вновь завертел головой.

Впереди, кажется у самого горизонта, вроде бы что-то блеснуло в лучах солнца.

«Показалось? Да и слишком далеко. Наверное, все же показалось». Как ни поворачивал Борис голову, посмотреть туда, где он увидел отблеск, не получалось. Кресло, совершая оборот, повернулось к тому направлению спинкой. Он ждал томительные две минуты, когда его маленькое кресло-планетка вновь займет нужное положение. И вновь взгляд направлен к горизонту.

«Ничего нет. Значит, все же показалось. Нет, стоп. Надо же смотреть чуть выше и правее созвездия Водолея. Есть! Точно есть! Там точно что-то есть! Но это не может быть обломок ракетоплана. Слишком далеко. Это же пара сотен километров. Тогда это спутник». Мозг мгновенно решил задачку сложности два плюс два.

— «Улей». Я «Пчела-один». Как слышите?

— «Пчела-один». Я «Улей», — тут же откликнулась Земля.

— Прямо впереди себя, у горизонта, наблюдаю спутник. Можете сказать, что это за спутник?

— Через минуту скажем. Ожидай, — чуть взволнованно ответил «Улей».

Кресло не повернулось и на пол-оборота, как поступил ответ.

— «Пчела-один». Я «Улей». Это американская орбитальная станция «Ковчег».

— А я... — неожиданно пересохло в горле, — наши траектории пересекаются?

— Уже считаем. Мы же точно не знаем, где ты. Так что считаем на все шесть объектов.

— Жду.

Вновь на связь Земля вышла через десять минут.

— «Пчела-один». Я «Улей». Как слышишь?

— «Улей». Я «Пчела-один». Вас слышу. Ну что там расчеты? У меня есть шанс?

— Два объекта отпадают сразу. Даже если «Ковчег» попытается совершить маневр, все равно не поможет. Слишком разные орбиты. По остальным четырем объектам пересечение с орбитой «Ковчега» возможно, но последнему необходимо делать маневр. Переходить на более низкую орбиту. У тебя скорость на пару сотен метров больше.

— И что дальше?

— Мы уже вышли на нашего президента. Немного подожди.

Еще долгие десять минут.

— «Пчела-один». Я «Улей». Как слышишь? — Голос Земли нес надежду.

— «Улей». Я «Пчела-один». Вас слышу.

— Состоялся разговор двух президентов. Американцы согласны. Сейчас они будут опускать «Ковчег» пониже. По мере твоего подлета к станции будем корректировать орбиту «Ковчега». Но у них осталось очень мало топлива на борту. На следующей неделе к ним должен прилететь грузовик и дозаправить. Так что... Словом, маневр поможет только одному объекту.

— Все равно спасибо, «Улей»! Я везучий!

— На Земле спасибо скажешь.

Борис находился вниз головой по отношению к Земле, когда «Ковчег» начал маневр. Пилот «Х-3» застал его окончание. Точка на горизонте стала намного ярче — включились двигатели коррекции. Через несколько секунд они отключились.

«Ничего, прорвемся. Я же вправду везучий». Только сейчас Борис осознал, что ему действительно всегда везло в жизни. В голове как-то мгновенно выстроилась цепь событий, несомненно доказывающая — Борис удачливый человек.

— «Пчела-один». Я «Улей».

— «Улей». Я «Пчела-один». Вас слышу.

— Американцы опустили на несколько километров станцию. У них топлива осталось на пять секунд работы. Они его используют, когда ты будешь около них.

— Вас понял, «Улей».

«Если подлетать буду я. А то как бы ребятам не пришлось уворачиваться своим "Ковчегом" от прущего на них обломка "Х-3"».

Прошло еще пятнадцать минут полета. Солнце уже почти высунулось из-за горизонта. По Земле величественной поступью двинулась линия терминатора. Борис включил светофильтры.