стал. Это они помогли мне подняться. А теперь их нет! Я словно потерял часть себя.

Из мыслей меня вывел толчок в грудь. Девочка показывала в даль.

— Да, детка. Сейчас улетим отсюда.

Я скрежетал зубами, пока мы летели от Саргассового моря до материка. А как приземлились, я взвыл, схватившись за правое крыло. Волосы были мокрые от пота, тело ломило, а крыло… я спрятал крылья в лопатки. Полегчало. Рана перешла на кожу плеча, закровоточила. Неужели эта боль на всю жизнь?

— Что с тобой? — спросила девочка, разлёгшись рядом. Она порядком устала.

— Нужно обследоваться. Но сначала давай тебя подлатаем, детка.

— Меня зовут Аврора. — сказала вдруг малышка.

— Я Джейк.

— Ты мой новый папа? — жалобно спросила она.

Боже, эти небесной красоты голубые глаза смотрели прямо мне в душу. Я только встал, как грохнулся на задницу от вопроса.

— Аврора, у тебя уже есть отец. Я отведу тебя к нему, обещаю.

Боже, как же я устал. Но оставаться здесь нельзя, тёмнокрылые ночью не дремлют и кто его знает, где мы оказались. Могут и добить соперника.

Только сейчас я заметил, что мы рухнули на красивый, аккуратный пляж. Всё вокруг было таким чистым и ухожен. А ещё очень дорогим, даже люди, что нам встречались и то были напичканы деньгами. Это сразу было видно по их одежде. Город не затихал даже ночью. Я порадовался. Даже если бы кто-то увидел крылья, то просто подумал, что ему показалось или что он рехнулся. Всего-то.

Глава 9. Тенебрис

Ночной город радовал звёздами и тишиной. Даже как-то подозрительно тихо. На улицах редко кто нам встретился и пускать к себе двух грязных голодранцев никто не хотел. Уснувшую Аврору я так и тащил на руке в её грязном платьице, и сам был не лучше. Крепкая, но дырявая броня, меч в трансформации короткой палочки на ремне. Пусть мы и грязные, но умываться морской водой было бы сумасшествием. Соль «ела» бы лицо, не считая того, сколько Тварей её отравляют воду одним своим существованием.

Спина болела жутко, даже сглатывать слёзы не получилось. Боль разъедала плечо, даже когда я спрятал крылья, не говоря уже про само раненое крыло. Нужно найти укрытие до утра, пока нас не нашли другие выжившие по ту сторону добра.

В ночи нас встретили аккуратные тихие домики c до боли знакомыми, совсем нехорошими символами под окнами.

— Что это за город? — брёл я. Ни разу тут не бывал. Пришлось ветром стащить пару вещичек, что сушились на улице, чтобы спрятать броню и укрыть сухой теплой кофточкой Аврору.

В одном из домов нам наконец открыли. Ну как открыли… просто не успели захлопнуть калитку. Но женщина очень старалась это сделать. Я видел, как она завезла свою дочь внутрь двора и зашла сама, а после ворвался я. Никакие уговоры не помогали упросить её пустить нас переночевать.

— В этом мире нет жалости. На неё я ничего куплю да и вы тоже.

— Тогда как насчёт услуги? — предложил я.

— Вам нечего нам предложить. Уходите.

— А если я её вылечу? — я указал на девушку в инвалидном кресле.

— Вы ещё и издеваетесь?

— Она снова сможет ходить.

— Пшёл вон! — гаркнула женщина, сильнее навалившись на дверь. Но против моей силы она ничего не могла сделать. — На подобное шарлатанство здесь уже давно никто не ведётся. Даже старики!

Интересно, о чём это она?

— Мама, стой! — вдруг сказала девушка. Она многозначительно кивнула на меня. Я ждал, что она что-то шепнёт своей матушке, по губам читать я ещё не разучился, но она лишь молчала, сверля меня странным взглядом. Ничего плохо он не предвещал, но и хорошего тоже.

— Что ты там прячешь? — сварливая крикунья заглянула мне за спину и растерянно захлопали глазами. — Так что же вы сразу не сказали? Смотришь на такую малышку и жалость пробирает до глубины души! — вдруг воскликнула она и раскрыла калитку пошире. — Проходите!

Аврора застенчиво переминалась с ноги на ногу за моей спиной, вцепившись в руку. Я повёл её в дом вслед за… как её зовут?

— Меня зовут Аглая, а это моя бедная доченька Катрин. Она сильно пострадала при осаде нашего маленького городка Тенебриса, но ей уже лучше. Хотя всё ещё кричит во сне бедняжка! Такие страсти пережила!

— Мама! — возмутилась Катрин. — Не болтай попусту.

Знала бы она, что повидала Аврора, так бы не говорила. А ведь на вид девочке не больше двенадцати! Про меня и говорить не стоит.

Аглая вдруг остановилась у двери дома.

— Ты кстати, сказал, что вылечишь мою дочурку. Приступай.

Какой приступай? Сейчас же ночь! Тут самому бы не помереть от кровопотери.

— С рассветом всё сделаю, а пока дайте воды. — последние слова я почти пропел. Случайно. По привычке. Но эффект голоса был поразительный. Не для меня, конечно, я в курсе, как действуют чары голоса что у посланников, что у демонов.

Аглая тут же ринулась на кухню и через пару секунд стояла перед нам со стаканом в руках.

— Мама! Тебе же недавно сустав вправили! — вытаращила глаза на мать Катрин.

— Сама не знаю, что на меня нашло. — стояла в шоке Аглая.

Аврора выпила стакан меньше, чем за секунду и благодарно дёрнула меня за кофту. Ох уж эти голубые глазки. И правда пробирают до глубины души. Ну тех, у кого она есть.

Я умыл девчушку в ванной. Она подёргала за своё платьице.

— Подожди рассвета и у тебя будет всё, что пожелаешь. От этих «леди» мы ничего брать не будем. Не доверяю я им.

Аврора разочарованно вздохнула. Она засыпала на ходу. Я уложил её наверху после скромного ужина.

— Ну и досталось же нам. Ты кстати как в море оказалась?

— Не помню. — пожала плечами Аврора.

Странно, я тоже.

Я пошёл в душ. Снял кофту, броню и застыл от ужаса, стоило только взглянуть в зеркало. На правой ключике рана кровоточила и по ощущениям горела огнём. Такая же оказалась на спине, рядом с правой лопаткой и шла глубоко, как будто меня прошили насквозь. Я открыл правое крыло, вскрикнув от агонии, но тут же зажал рот рукой. Рана на коже тут же исчезла и появилась на крыле. Всё-таки мой страх сбылся. Крылья нельзя одолеть снаружи, но можно поранить изнутри. Редкие случаи и я тому живое доказательство. Ладно, подожду пока заживёт. Год или два.

Я взглянул на своё грязное тело. Сильное, натренированные десятилетиями. Пусть я и не большой, но поджарый. В этом вся