– Ты чё?! – кричал недавно фальшиво похороненный мужчина. – Ты не можешь мне помочь, друг? Мою будущую жену убивают! Она живёт в моей первой квартире, около «Электрона»…

– Кто убивает? Вызови полицию…

– Я ментам не верю!

– Я тоже мент, – сказал Руслан. – Тем более бывший.

– Сука ты! Я же боюсь за неё!

– Сам же всё придумал, я тут причём?

– Помоги же мне, мы же друзья, разве нет?!

– Друзья, – согласился Руслан. Он всё ещё слушал свой здравый смысл. И страх. – Мне летом угрожали люди Гоши. Один из них был с пистолетом, он убил кого-то из восточных, или западных…

– Плевать на восточных и западных, они лапочки по сравнению с «Имперой»!

– Гриша, – сказал Руслан. – Я не могу лезть в ваши дела. Я уволился из-за этого.

– Ты боишься?

– Боюсь.

– Я знаю тебя, – уже спокойнее сказал Григорий. – Если с Настей что-то случится, ты себе места не найдёшь. Наша дружба закончится. Как и моя жизнь.

Гриша бросил трубку.

Руслан вернулся в кровать. На мгновение ему показалось, что на кухне кто-то стоит. Кто-то невысокий и пузатый, как его отец. Он не стал разглядывать это наваждение в луче света от ненадолго включенного коридорного светильника.

Он закрыл глаза. По крайней мере, попытался.

Руслан несколько минут ворочался, и, наконец, взял ключи от мотоцикла и гаража, оделся и ушёл. Он слышал, как Карина сказала, когда он собирался:

– Охренел ты со своей бывшей работой…

Она поддерживала его, когда он там работал. Она поддерживала его, когда он оттуда уволился. Она поддерживала его, когда он месяц даже не искал работу. А теперь она была явно недовольна. Кончились силы? Может, виноват вчерашний скандал? Или слишком громко хлопнувшая дверь в комнату?

Руслан за семь минут добежал до гаража. В мотоцикле было мало бензина, и он потратил ещё несколько минут, чтобы отдать две сотки на заправку.

Когда он приехал к тому подъезду, где когда-то жил его друг, то встретил две патрульные машины и «Скорую помощь». В открытом подъезде он наткнулся на бывшего коллегу, Михаила Кузнецова.

– Что у вас там? – будто по привычке спросил Руслан.

– У нас в квартире труп-с, а у вас? – съязвил Кузнецов.

– Что за труп? – спросил Стахов. Его ноги будто бы обмякли. Он так и не решился сделать шаг на лестницу.

– Девушка, – сказал Кузнецов, ища в карманах сигареты. – Молодая, красивая Анастасия Васильевна. Насильственная смерть. Соседи услышали крики. Представляешь, пытали, как в девяностые! Паяльник в задний проход ей засунули! Девушке! Я о таком только по рассказам Жилова слыхал. Потом ей голову прострелили. Ты-то что здесь делаешь?

– На мотоцикле катался, – сказал Руслан, выйдя из подъезда.

– Ясно, – беззаботно кивнул Кузнецов. – Интересно, остыли ли уже «горячие» следы. Оперативники работают, но никаких вестей…

Стахов уже не слушал бывшего сослуживца. Он прошёлся к соседнему подъезду мимо своего мотоцикла. Настя явно не заслуживала такой смерти.

Позвонили с неопределённого номера, а Руслан медленно, будто вызывая всю свою ярость, смял в руках посыпавшийся ломким пластиком простенький телефон. Звонок прекратился, экран погас. В состоянии аффекта, Стахов положил сломанный аппарат себе в карман и уехал домой.

До утра он так и не смог заснуть. Мыслей было много.

Карина встала не с той ноги и смогла легко и непринуждённо поругаться с мужем из-за того, что тот не закрутил тюбик с зубной пастой. Но если он это и сделал, то это было значительно раньше звонка Насти. Будто этот скандал нужен был только лишь для того, чтобы просто высказаться. Но Карина высказала ему слишком много.

Всё, что накопилось.

И про работу, и про его невнимание к ней, и про его мать, которая, оказывается, часто ей звонит и доводит своими беседами на пустяковые темы. Были ещё какие-то претензии…

Но Руслану было не до этого. Никто ещё не погибал так просто, так быстро. Все трупы в его карьере следователя были чужими. Нелепые смерти, смерти по неосторожности, бытовые и изредка заказные убийства. Было всё. Но не было такого, чтобы тот, с кем он утром нормально разговаривал, ночью был мёртв. Гриша совсем не в счёт. Бедный Гриша, зря он это затеял.

Жена Руслана смогла собраться на работу, несмотря на то, что её прямо трясло от неизвестно откуда взявшегося гнева.

– Так и будешь молчать? – крикнула жена на мужа. – Так и будешь делать вид, что всё нормально? Я терпеливый человек, но ты даже не представляешь, что у меня внутри…

– Карина, мы разводимся, – сказал Руслан.

Сказал первое, что ему пришло в голову. И ему даже это понравилось. Хорошая фраза, отличная идея. Чувств всё равно уже не было. Был только быт.

– Хорошо, – сказала Карина, моментально успокоившись. – Ладно.

Она молча обулась, взяла зонт и вышла из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь. Не хлопнув ею, а аккуратно прикрыв.

Руслан выдохнул. Выключил свет в прихожей. Показалось, на кухне кто-то есть, но оборачиваться не хотелось. Лёгкий холодок пробежал по коже – как же неуютно стало в этой панельной клетке!

Не сразу Стахов вспомнил, что сегодня ему на работу. Во сколько ему на работу, к восьми, к девяти? Новая работа, вроде надо бы даже радоваться. К восьми он уже не успевает… да и не спал он сегодня ни минуты. Есть не хотелось, но на работу нужно было что-то взять.

Пришлось вернуться на кухню, и хорошо, что там никого не было. А то от внезапно нахлынувшего нервного напряжения Руслан мог бы выскочить из квартиры в одних трусах и тапочках, которые совсем разваливались. Старые тряпичные тапочки уже давно следовало бы сменить, но заслуживает ли Руслан этого?

Ему стало жалко себя, ведь последние месяцы жизни он не заслуживал даже новых тапочек. Не заслуживал и полноценного обеда на работе. В холодильнике был только рис. Это было быстрым, но не коронным блюдом его супруги. С рисом можно было взять сосиски «Нежные», которые давно бы уже следовало переименовать в «Противные». То ли технология производства изменилась, то ли так осточертели эти сосиски…

На работу совсем не хотелось. Дома тоже стало слишком неуютно. В большой комнате послышались шаги. Снова наваждение или это были шаги соседа сверху?

Руслан пошарил по карманам своей куртки. Он точно помнил, что положил свой сломанный телефон туда. Да, он нашёл свой аппарат, вернее, то, что от него осталось. Но сим-карта была цела. Изначально он хотел позвонить Даше и сказать, что задержится. Больше ничьих номеров с новой работы у него не было.

Но потом