Прячу руки в карманы. На улице прохлада, а ладони до сих пор кипятком жжет. Словно влез ими в банку малинового варенья, которое ещё не успело остыть.

Телефон звонит, назойливо. Достаю и отклоняю вызов. Король. Легок на помине. У него везде есть глаза. В каждом зассаном закоулке этого грешного города. Мысленно посылаю его нахуй. Не готов сейчас к встрече с ним. Нужно обдумать произошедшее, обмозговать. Стоит ли вообще в эту муть ввязываться? Но то, что Ягодка нужна Королю целой, подкупает. Люблю разгадывать ребусы.

Сам не замечаю, как оказываюсь рядом с «Quattro Corti». Захожу в бизнес-центр, поднимаюсь на последний этаж. Несмотря на пафосность заведения, вид тут охренительный. Так и хочется увалиться на живот вместе с винтовкой и стрелять по снующим туристам как в каком-то снайперском симуляторе. Я качал такие игрушки. Хуйня полная. Но даёт стойкую уверенность всем непросвещённым, что достаточно навести красную точку на чей-то лоб, и больше знаний не требуется.

Сажусь около окна. Хотя какое же это окно? Огромное стекло, позволяющее смотреть на всех свысока и насмехаться. Вот он я, здесь, сейчас буду жрать самое эксклюзивное и пить самое дорогое, пока вы спешите в метро. Едете с пересадками, как птицы с ветки на ветку, чтобы доехать до нелюбимой работы и проклинать город за его пыль и суматоху, когда будете протискиваться в очередной вагон. Вместе с алкашами, наркоманами и бомжами. Я не брезговал ни первыми, ни вторыми, ни третьими. Может поэтому у меня было все? Питерские бомжи мне пахли Невой, которая давно перестала быть просто рекой. Кто-то смотрит на нее, восхищается и ищет прекрасное, а я вижу склеп, в котором похоронена не одна душа.

Отвлекаюсь от мрачных мыслей и отвожу взгляд от окна.

Ко мне подходит официантка и услужливо подает меню. Мне хватает секунды, чтобы оценить ее сиськи и двух, чтобы ткнуть пальцем в первое попавшееся блюдо. Естественно самое дорогое.

— Плато из морепродуктов и салат с тунцом, — тараторит она, попутно записывая заказ в блокнот, — что будете пить?

— А что посоветуешь? — отвлекаюсь от меню и смотрю на нее.

Она не моргая воспроизводит названия вин, а я даже не пытаюсь ухватиться за одно из них. Никогда не был гурманом.

— Какое предпочитаете? — заканчивает перечень.

— Любое, — пожимаю плечами, — чтобы так же пробуждало аппетит, как и твой вид.

Мнется. Щеки сразу вспыхивают как новогодняя ёлка. Разом куда-то девается весь рабочий профессионализм. Тянется к меню. Замечаю, как пальцы херово слушаются, пока листает страницы в поисках винной карты.

— Эшезо Гран Крю.

Покрытый лаком пальчик задерживается на одной из последних позиций. Двести кусков за бутылку. Ухмыляюсь.

— Сухое красное вино выдержанное в дубовых бочках, — добавляет совершенно ненужную информацию. — Полнотелое, с мощной структурой, бархатистыми танинами и при этом удивительно гармоничное и утонченное. Продолжительное многогранное послевкусие подчеркнуто пряными нотками.

— Пробовала? — перебиваю лепет.

Сам ответ знаю, но интересно на реакцию посмотреть. Видно по ней, что ещё не искушенная и не прожженная, но хватку имеет, раз заранее вызубрила характеристики самого дорого пойла. Другие в этом городе не задерживаются. Да и такие, впрочем, не всегда.

— Нет, но... Мы изучаем сочетание, проходим мастер классы.

— Сегодня вечером попробуешь. Во сколько заканчиваешь?

— Не по адресу..., — обрывает меня.

Даже слегка резковато. Рыбка имеет острые зубы. Но я то знаю, что дерзить мне она не посмеет.

— Я куплю эту гребанную бутылку, если ты согласишься. И оставлю столько же чаевых, — подтягиваю ее ближе за белоснежный фартук, касаюсь пальцами кожи на бедре.

Не привык платить за трах, не люблю проституток. Но эта рыбка и не похожа на шлюху.

— Значит плато из морепродуктов, салат с тунцом и Эшезо Гран Крю, — перечисляет.

Ее щеки слегка покрываются ррумянцем а кожа мурашками, когда моя рука двигается выше. Оглядываюсь, чтобы убедиться что на нас никто не обращает внимания. Парочка сидит далеко и слишком занята друг другом.

— На десерт что-нибудь желаете?

— Твой адрес, — ослепительно улыбаюсь.

— Это самый дорогой десерт из нашего меню, — принимает правила игры, а я начинаю заводиться.

Осознаю, что мне нужно больше и чаще. Я и так всегда держу себя на коротком поводке и довольствуюсь хорошей еблей раз в месяц. Тем более, что совсем недавно подо мной лежала такая аппетитная ягодка...

— Плачу любые деньги. Я люблю десерты, — прекращаю лапать девчонку за ногу.

Понимаю, такими темпами до вечера не дотяну. Плюну на все рамки приличия и отымею ее прямо здесь. Народ жрет самый дорогой хлеб, а я им предоставлю охрененное зрелище.

Ничего не отвечает. Просто молча уходит. Проверяет моё терпение на выдержку. Еду и выпивку вместо нее приносит вообще другой официант. Смазливый, услужливый мужик. Одно из самых отвратительных созданий природы. Генный сбой. Ошибка. Мужик так выглядеть не должен, это попросту мерзко. Ем без аппетита. Запиваю не самый лучший салат в своей жизни таким же паршивым вином.

Мысли все равно возвращаются к работе, да... Если это можно назвать работой. Как-то слишком быстро произошла переквалификация. Начинаю злиться от того что впервые не контролирую ситуацию полностью. Да и вариант с «отвлечься» как-то сам собой отвалился. Нет, я конечно мог бы все по-другому сделать, но от самой ситуации обломно. Тянусь к расчетнице, которую на краю стола оставил недомужик. Чек не читаю, сую в кармашек карту. Но внимание привлекает совсем другой листок. Аккуратный почерк. Ровные буквы, складываются в адрес.

Напряг на «нет» сходит. Значит, что-то все ещё остаётся неизменным.

Рассматриваю обои. Исследую замысловатый выцветший узор на стенах голубого цвета. Пытаюсь зрительно пройти лабиринт из перекрученных полос. Каждый раз попадаю в тупик. За каждым новым зигзагом следует угол. В голове полная каша. Следователь, сидящий напротив меня, марает очередной лист бумаги. Время от времени задаёт вопросы. Отвечаю машинально, совсем не обдумываю произнесённое. Все произошедшее кажется чужими, даже не могу представить сейчас, что являлась частью всего этого. Просто зритель.

— Куда вы направлялись? — звучит очередной вопрос.

— «В Артериум».

— Для чего-то конкретного?

— У меня была назначена встреча.

Следователь размашисто записывает. На мгновение задумываюсь: разве не удобно было бы воспользоваться компьютером?

— Мы заводим уголовное дело, — резюмирует он.

Молча киваю. Понятия не имею, что говорить в подобных случаях. А ещё я не знаю, хорошо это или плохо.