– А Цветков был на вашем юбилее? – спросил босс.

Маминов покачал головой:

– Нет, не был. А почему вы спросили?

– А я и еще буду спрашивать, – заверил его Родион Потапович. – Продолжайте, пожалуйста.

– Председателем правления банка стал я, следующими людьми по влиянию стали соответственно Мавродитис и Берг. Руководителем службы безопасности стал Цветков. Так вот, примерно два с небольшим года назад я отошел от дел. Очень устал, знаете ли, раскалывалась голова, издергался весь, с женой проблемы… Одним словом, я капитально посадил организм. Работал по двадцать часов в сутки, и вот итог. Здоровье было расшатано, и я подумал, что все – хватит. Дожил до тридцати трех лет, до возраста Христа, тринадцать лет бился, как белка в колесе, крутился, зарабатывал, хитрил, вкалывал, изворачивался. – Маминов перечислял это так монотонно, как будто читал словарь синонимов, а не рассказывал о бурной и, верно, очень интересной жизни своей. – И вот добился всего. Блокирующий пакет акций банка, контрольные пакеты нескольких смежных структур, благополучная семья, все-все, что нужно человеку. Кроме одного: здоровья. Здоровье ушло. Я и не заметил, как это произошло. Решение отойти от дел моя семья, особенно жена, приветствовала. Ведь раньше времени не было ни на что. А стоило мне передать полномочия председателя правления Мавродитису, как тотчас же высвободилось так много времени, что я стоял беспомощно и думал, куда же ее, этакую уйму свободного времени, девать. Я же практически никогда до того не отдыхал. А потом я объездил весь мир, заполняя досуг. Сначала нравилось, затем все приелось. Захотелось работать. Работать. Да, чуть не забыл: когда я ушел с председателя правления, вместе со мной отошел от дел и Цветков. Правда, этот балбесничал недолго. У него был хороший пай в транспортной фирме, которая и мне частично принадлежит, и он занялся транзитными перевозками. Дальнобойщики, романтика… черт возьми. – Его голос почему-то дрогнул, не знаю, но лично мне это показалось нехарактерным для Маминова. Тот продолжил: – Он, Цветков, даже сам пару раз ездил в рейс. Говорил – вспомнить молодость. Вот такие дела.

– Понятно, – сказал Родион. – Вы рассказали предысторию. А теперь приступайте к тому, что вас к нам привело. Ведь причина выходит за рамки убийства Мавродитиса, не так ли?

Маминов кивнул:

– Совершенно верно. Но прежде я расскажу о том, что выяснилось уже после убийства Мавродитиса. Оказывается, он вел игру за моей спиной. Проще говоря, ни на одну серьезную сделку он не мог пойти без моего согласия. А тут он без моего ведома заключил предварительное соглашение с американской стороной о крупном контракте. Я бы на этот контракт никогда не согласился, потому что это авантюра. А я с некоторых пор в авантюрах предпочитаю не участвовать. Как я сказал, договоренность была предварительной, но в случае окончательного урегулирования всех вопросов наш банк мог отхватить впечатляющую сумму. Со временем, конечно. А могло и так случиться, что нас обвинили бы в финансовых махинациях. Центробанк отозвал бы нашу лицензию. Конечно, я предпочел бы не рисковать. А Мавродитис пошел на переговоры, и Мавродитис готовил окончательный документ. Во всей этой комбинации я был лишней фигурой, но и это Мавродитису не было помехой. Он, без сомнения, решил устранить меня. Веских доказательств тому нет, но это напрашивается само собой. Если из-за одного человека, то есть меня, срывается крупнейший в истории нашего банка контракт, сулящий баснословные прибыли, то… нет человека – нет проблемы. Так, кажется, рассуждают? Вот-вот. Но вместо этого его самого убрали. Мавродитиса, моего старого испытанного компаньона. Не хочу уже сказать – друга.

– Проще говоря, смерть Мавродитиса оказалась вам выгодна, так? – осторожно спросил мой босс.

Маминов коротко глянул на Родиона и утвердительно кивнул.

– Кто стоял за этим, я не узнал. Но дальше – больше. Я же говорил, что меня сглазили. Собственный отец, невольно, конечно, но этот злополучный подарок, который он назвал «чисто символическим», слова, при этом произнесенные… ну, вы слышали.

– Слышали, верно. Так что же произошло?

Маминов качнулся вперед и сказал:

– Еще полторы недели назад я жил в смертельной скуке. Не знал, чем занять себя. Чем заполнить тот вакуум, который я сам создал, уйдя с поста. Я хотел последовать примеру Берга, который заказал себе игру… Для адреналина, для острых ощущений в постной жизни! Да, наверно, мой отец оказался прав тогда! – Маминов вдруг врезал кулаком по собственному колену. – Я действительно зажрался. И когда он сказал, что жизнь и есть самая дорогая и жестокая игра и никаких денег не хватит, чтобы ее оплатить, если расплачиваться по полной программе… так вот, кажется, все начинает подтверждаться.

* * *

– Начинает подтверждаться, – повторил Маминов, и, если честно, у меня мурашки пробежали по коже от неосознанного, зыбкого импульса смутной тревоги.

– Что же случилось? – отрывисто спросил босс.

– Три дня назад был убит первый заместитель службы безопасности «ММБ-Банка» Кириллов. Убийца ждал его в подъезде, спокойно расстрелял и самого Кириллова, и двух сотрудников его структуры, сопровождавших Кириллова, и скрылся.

– Понятно, – пробормотал Родион. – Что, кроме убийства Кириллова, случилось еще?

– Почему вы думаете, что было еще что-то?.. – вскинулся Маминов.

– Потому что если бы убили только Кириллова, то вы пришли бы еще три дня назад.

Маминов кашлянул и наконец проговорил глуховато:

– Вы снова правы. Сегодня рано утром убит Цветков. Его расстреляли на пороге собственного дома, а потом еще выстрелили из гранатомета в его джип, в котором Цветкова ждал водитель. Так что вот – гора трупов, и никаких следов.

Босс кашлянул. По тому, как он вцепился пальцами в волосы, как сосредоточен стал рассеянный обычно взгляд, было видно, это дело чем-то привлекло его. Родион Потапович медленно проговорил:

– А что вы хотите мне показать? Какой-то документ? Сообщение?

Маминов даже вздрогнул:

– Почему вы так решили?

– Потому что вы уже несколько раз тянулись к мобильному телефону на цепочке, что на вашей шее. Вам никто не звонил, в противном случае вы бы или ответили, или отреагировали как-то по-иному, а не тянулись бы к трубке и всякий раз отдергивали пальцы, как будто обожглись. Вам пришло сообщение?

– Да, – сказал Маминов. – Вы правы. Даже не одно, а целых три.

И он подошел к столу и, приблизив мобильник к глазам Родиона, нажал на одну из кнопочек раз, другой и третий.

«Берегись», – вслух прочитал Родион. – Еще одно «Берегись»… а вот продолжение: «Тебя сольют, как воду в унитазе»… Гм… типично киллерская образность. И третье, вот, вижу: «Придет время, откроешь сейф». Н-да, все это далеко от поздравлений с недавно минувшим юбилеем. Но непонятно…

– Понимать тут особенно нечего, – сказал Маминов, – какие-то сволочи угрожают мне. Беспардонно, нагло. Про «воду в унитазе» я помолчу, а вот «придет время, откроешь сейф» – это уже смахивает на вымогательство. И, главное, ничего конкретного. Честно говоря, напугать меня им удалось. Тем более что эти угрозы поступили на этот номер, который мало кто знает, и…