Девушка, мы с вами, случайно, незнакомы?

Привет, Гуцул! — сказала Аня, явно не очень радуясь встрече.

К Антохе пришла? Ждешь, когда Наташка уйдет? — догадалсяпарень.

Аня покраснела от смущения.

Нет, просто Леру жду мы договорились.

А врать ты не умеешь, сразу краснеешь, — улыбнулся Гуцул. —Ладно, пока, как-нибудь еще встретимся.

Аня постояла немного, глядя вслед Гуцулу, по­том решительноповернулась и пошла ко входу

в больницу. Уже почти взявшись за ручку двери Антоновойпалаты, она услышала из-за двери веселый смех и тут же увидела маму Антона,идущую по коридору.

Здравствуй, ты ведь Аня? — спросила жен­щина ласково. — Чтоже ты не заходишь?

Я тороплюсь и уже ухожу, — буркнула Аня, протягивая пакет сапельсинами, — вот. передай­те, пожалуйста, Антону. До свидания.

Она быстро пошла по коридору, не огляды­ваясь, и черезнесколько секунд была уже на улице.

Женя занималась английским с репетитором у себя дома. ВадимВадимович нервно поглядывал на часы и теребил в руках мобильный телефон.Наконец он зазвонил.

— Вероника, я скоро буду, — ответил репе­титор,расплываясь в улыбке. — I kiss you mynavely...

Женя открыла словарь, перевела сказанную репетитором фразу ихохотнула.

Что смешного? — спросил Вадим Вадимо­вич, убирая телефон вкарман.

Я теперь знаю, как будет по-английски пу­пок — navel.

Так, Евгения, — серьезным тоном сообщил репетитор, —посмотрите в оранжевом учебнике

грамматику и почитайте в новом второй текст, в следующий разпересказ. Все, я побежал.

Вадим Вадимович скрылся за дверью, а Женя бросилась кзеркалу и наспех накрасилась. Выбе­жав в коридор, она наткнулась на отца.

— Сто двадцать долларов, как с куста, — про­ворчалон и, посмотрев на дочь, округлил глаза. — Это что такое? Ты на факультатив поалгебресобралась или в кабак? Быстро в ванную!

Подъехав к дому Лены на Лехиной машине, девчонки выгрузилимузыкальные инструменты и втащили на лестничную площадку. Дверь Ле­нинойквартиры открыл Степнов.

Новикова и Липатова, вы почему лыжи опять прогуляли? —шутливо спросил он.

Это вообще какая квартира? — ошарашенно спросила Лера.

Та самая, проходите!

Надеюсь, директора школы тут нет? — опас­ливопоинтересовалась Наташа.

Девчонки прошли в кухню, помогли Лене на­резать салаты инакрыть на стол. Когда все гости расселись по местам, Платонов объявил:

— По персональному заказу и только сегодня на днерождения Кулеминой играет легендарная группа «Ранетки».

Девчонки встали за инструменты и сыграли веселую песню проЛену и ее деда, которую

сочинили в этот же день. Когда они закончили, ребятазасмеялись и зааплодировали, а Степнов засуетился на диване, пытаясь найтипульт от телевизора.

— Я буквально на полминутки включу, счет посмотреть.Сегодня моя любимая волейбольная команда в полуфинале играет, — объяснил он.

Но вместо счета все услышали совсем другие новости.

«Срочное сообщение из Нигерии, — объявил диктор, — группанеизвестных взорвала ворота в поселке российской нефтяной компании близ городаМаидугури. Бандиты захватили пятерых российских граждан, среди заложников такженаходятся двое ученых-медиков. Они жили на территории поселка компании,оказывали медицинскую помощь сотрудникам и местным жителям».

На экране появились фотографии заложников, и Лена в ужасезакрыла лицо руками:

— Мама! Папа!Праздник закончился...

По дороге домой, вытирая слезы, Аня позвони­ла папе:

— Привет, пап. Ты где сейчас?

— В мастерской. Что-то случилось? Почему у тебятакой голос? — обеспокоенно спросил Ми­хаил Алексеевич.

У Лены Кулеминой родителей в заложники взяли, — разрыдалскгьв трубку Аня. — Пап, я так хочу, чтобы мы все были вместе: ты, я, мама...Всегда!

Не плачь, слышишь! Я сейчас приеду, — по­обещал Анин папа.

Аня медленно шла к дому и думала о том, что с родителямибывает очень сложно и порой хо­чется скорее вырасти и жить без них. Но когдаостаешься в одиночестве, понимаешь, что мир полон опасностей и только их любовьзащищает тебя.

Лена с дедом сидели перед телевизором ря­дом со столом,полным еды и грязной посуды. Гости уже ушли, и Кулемин каждые несколько минутпереключал каналы, пытаясь поймать новости.

«К сожалению, о судьбе заложников пока ни­чего не известно»,— сообщил диктор.

На экране снова появились фотографии росси­ян, и Кулеминсхватился за сердце.

Хватит одно и то же смотреть и за сердце хвататься! —воскликнула Лена. Она вскочила, выключила телевизор и принялась убирать состола посуду.

Ты что, могут ведь что-то новое сказать. — Петр Никаноровичнажал на кнопку пульта и уставился в экран.

Лена случайно задела бокал, он упал на пол и со звономразлетелся на тучу осколков. Не вы­держав, Кулемина разрыдалась, дед бросилсяее успокаивать:

— Леночка, не плачь. Все будет хорошо, вот увидишь!Это я тебе говорю, твой дед.

Мама Ани встретила дочь на пороге квартиры.

Это уже не смешно. Где ты ходишь?

Я же говорила, я на дне рождения была у Лены Кулеминой, —устало сказала Аня.

Ты на время смотрела? Какой день рожде­ния? Почему трубку небрала? Я звонила...

У Лены родителей в заложники взяли в Нигерии. — Анявсхлипнула и обняла маму. — Мамочка, как хорошо, что ты у меня есть, что тырядом.

В дверь позвонили, и в квартиру вошел Михаил Алексеевич.

Мне Аня позвонила вся в слезах, я не мог не прийти, —виновато сообщил он.

Проходи, конечно. — Анина мама пошла в кухню и включилателевизор. — Здесь про за­ложников говорят, идите сюда!

Аня с папой влетели на кухню и сели перед телевизором.

— Кошмар. А нас с папой в свое время в Алжир приглашали,— тихо сказала Ирина Петровна, — хорошо, что не поехали.

После ужина Михаил Алексеевич засобирался в мастерскую, ноАня выразительно посмотрела на него:

— Пап, может, останешься?

Действительно, Миш, куда ты на ночь гля­дя? — согласиласьАнина мама.

Я не маленький уже, а до мастерской неда­леко.

Анин папа снял пальто с вешалки и заметил, что онапокосилась под тяжестью одежды — вот-вот упадет.