Вот сидим думаем, — ответила Аня.

Я всю голову сломала, — пожаловалась Ле­ра. — Хотелачто-нибудь из косметики, так она не красится. И потом... времени мало в магазинбежать.

А может, подарить Лене новую песню? — предложила Аня.

А инструменты?

С собой принесем! Нам не привыкать.

Я Лехе звякну, — заявила Лера, доставая из сумки мобильник,— он обычно нам помогал.

Но у меня только стихи, — вздохнула Аня.

А мелодию Наташка напишет, — заверила Лера.

Эх, — вздохнула Женя, — а у меня сегодня этот репетитордурацкий. Надо что-то приду­мать.

Хватит уже, напридумывалась, — серьезно сказала Аня. — Лучшепозанимайся, а потом по­проси нормально у родителей.

Ой! — воскликнула Лера, глядя на часы. — Мне пора навстречу.

Лера влетела в кафе с небольшим опоздани­ем, держа в рукахфотографию «Тихой гавани». Женщина, которую Лера искала, сидела за одним изсамых дальних столиков в углу и читала томик стихов. Девушка подошла иплюхнулась на стул напротив.

— Привет, что читаем?

«Тихая гавань» вздрогнула от неожиданности:

Пушкина.

Банально, ну да ладно, — махнула рукой Лера. — «Тихаягавань», если я не ошибаюсь?

Ой, а вы «Шанхайский барс»?

Допустим.

Женщина вскочила и принялась собирать вещи.

Вечно мне не везет. В моей анкете, наверное, что-тонапутали. Я пойду?

Что вы! — остановила ее Лера. — Не волнуй­тесь, всеправильно. Я Валерия, для вас просто Лера.

Галина, — протянула руку женщина, не пе­реставая удивляться.

«Шанхайский барс» — это мой папа, — по­яснила Лера, — егосрочно вызвали на работу — долг превыше всего, сами понимаете. Но мы с ним такблизки, он мне доверяет, как себе. Так что можете считать, сейчас он с вамисидит.

Ваш папа, да? — мечтательно произнесла Галина. — Чудно, иобожаю детей. Только вот своих пока нет.

А как у вас с готовкой?

Я готовила до язвы. Но я все помню: щи, ку­лебяки, блины сикрой.

А хобби? — продолжала опрос Лера. — Папа говорит, чточеловек обязательно должен чем-то увлекаться.

Галина улыбнулась и показала на томик.

Я поэзию люблю; Пушкина, Блока. Зачиты­ваюсь!

Вот зачитываться не надо, — деловито пре­дупредила девушка,— Папа считает, если сильно увлечься, происходит подмена действительнойреальности иллюзорной.

Вы себе даже не представляете, как прав ваш  папа,   —  всплеснула   руками   Галина.   — У нас тут случай на работе был презабавный —я в библиотеке работаю, — ходил к нам один мальчик, брал книжки почитать. Многобрал, и все сплошь старые издания. Мы думали, что он самообразованиемзанимается, радовались всем коллективом, вы же знаете, какая это сейчас средиподростков редкость, книжки ему рари­тетные из других библиотек доставали. Апотом он как-то вдруг пропал. И оказалось, не поверите, что он специальнораритетные издания собирал и куда-то там за большие деньги продавал.

— Извините, я на минуточку в дамскую ком­нату. —Лера пулей вылетела из-за стола.

Через несколько минут она вернулась до­вольная.

Может, у вас еще какая-нибудь история есть? Вы так хорошорассказываете.

Лерочка, а ведь вы не первая, кто говорит, что яувлекательно рассказываю, — расплываясь в улыбке, сказала Галина. — Я даже,грешным делом, пописывать стала. Вот, послушайте, это из последнего: «Ночь.Заброшенный, заросший, заплеванный пруд. Торчит рука...»

От низкого, проникновенного голоса Галины у Леры мурашкипобежали по спине, поэтому она с трудом скрыла радость, когда ее телефон нако­нец-тозазвонил.

— Алло, кто это? Не может быть... Но я не могу,у меня важная встреча. Ну... хорошо.

Лера с грустью посмотрела на Галину.

Простите, но надо срочно бежать.

А когда же мы встретимся с вашим папой?

Не знаю, наверное, не скоро. Он все время занят, многоработает. И поэзию не любит! — прокричала Лера, выбегая из кафе.

Лена с дедом, прогибаясь от тяжести, тащили из магазинапакеты с едой.

Это ж сколько ты человек пригласила? — поинтересовалсяКулемин.

Где-то пятнадцать—двадцать, — осторожно сказала Лена.

Матерь божья! — воскликнул дед, остано­вившись.

В этот момент на горизонте замаячил физрук Степнов. УвидевЛену с дедом, он подбежал и поздоровался.

Как вы хорошо питаетесь, — весело сказал Степнов,покосившись на пакеты.

У Лены сегодня день рождения, она весь класс собрала, —пояснил Кулемин.

Одну минутку. — Физрук забежал за угол и вернулся с огромнойплиткой шоколада в руках, протянул ее Лене. — Поздравляю! Кушай на здо­ровье.Может, вам помочь?

Неудобно как-то, — замялась Лена.

Не слушайте вы ее, — перебил дед. — По­мочь-помочь.

Лифт в подъезде не работал уже несколько дней, так чтоВиктор Михайлович, отобравший все пакеты, обливаясь потом, поднялся по лест­нице.

— Вот это я понимаю — учитель физкульту­ры! —восхитился Кулемин.

Степнов сгрузил пакеты в углу и скривился в странной позе.

Защемило! — сквозь зубы произнес он, дер­жась рукой заспину.

Идите за мной, у меня в комнате коврик, — позвал Петр Никанорович.

Степнов опустился на колени и пополз по кори­дору. Лена елесдерживала смех.

— Кулемина, тащи спирт! — крикнул дед изкомнаты.

Лена принесла бутылку перцовки и протянула деду:

Вот все, что осталось. Остальное вы с Васи­лием Даниловичемуже усугубили.

Не наговаривай на родного деда, — грозно сказал ПетрНиканорович, густо покраснев.

Он плеснул на руку перцовки и принялся рас­тирать спинуфизруку.

Наташа сидела в палате у Антона вместе с Гу­цулом ирассказывала о событиях прошедшего дня.

— В общем, Анька у нас теперь героиня.

— Да, весело у вас, — протянул Гуцул. — Лад­но,Тоха, я пошел. Теперь тебя Наташа развлекать будет.

Он пожал Маркину руку и вышел.

Наташ, а ты не знаешь. Гуцул встречается с Аней? — спросилвдруг Антон.

Я что, слежу за ними? — возмутилась Ната­ша. -- Так, виделавроде пару раз..

В это время Аня с пакетом апельсинов бродила вокругбольницы, заглядывая в окна и пытаясь понять, в какой из палат лежит Антон.Больше всего на свете ей хотелось зайти в подъезд и подняться по лестнице впалату к Маркину. Но Наташа, похоже, была еще там. Выйдя из больни­цы, Гуцулзаметил Аню, бродившую по дорожке, и подошел к ней.